«Туркменская линия» в Евразии

Трехдневный визит президента Турции Абдуллы Гюля в Туркмению состоялся в атмосфере тумана газа зарина, изъятого в Адане в ходе проведенной силами безопасности операции, и слезоточивого газа, который окутал Стамбул после протестных акций в Таксиме. С точки зрения момента, на который пришелся визит, и переданных сигналов он занимает важное место в текущей повестке дня, указывает на перспективное будущее отношений Турции и Туркмении и требует к себе повышенного внимания.

Этот тезис в значительной мере подтверждается вниманием, уделенным визиту президентом Гюлем, турецкой делегацией, президентом Туркмении Гурбангулы Бердымухамедовым, туркменскими официальными лицами и народом. Президент Гюль подчеркнул, что это его пятый визит в Туркмению, а упоминание об оказанном ему превосходном приеме, наряду с приятными эмоциями, возможно, вызвал и некоторую долю удивления.

Президент Бердымухамедов также пять раз находился с официальным визитом в Турции, и этот факт не следует упускать из виду. Второй из них стал первым зарубежным визитом после избрания Бердымухамедова на пост президента, и это, на наш взгляд, вне всякого сомнения обладает символическим значением. Кроме того, рассматривая отношения Турции и Туркмении на уровне «стратегического партнерства» и поставив об этом вопрос на повестке дня уже в свой первый президентский срок, Бердымухамедов придает весьма важное значение Турции во внешней политике, что также не может оставаться незамеченным.

Особое внимание в этой связи обращает на себя концепция «одна нация - два государства» и акцент Абдуллы Гюля на «родине предков». Такой подход представляет собой объединяющий два государства духовный мост и определяет динамику развития двусторонних отношений.

В этой связи наряду с вниманием к «османизму», который в последнее время начинает возникать на повестке дня и выходить на передний план как «Видение - 2071», весьма важным шагом представляется «сельджукизм». Этот аспект в значительной мере относится к новой «зоне стратегических интересов - выгод», которая, как и бывшая османская география, охватывает территории в прошлом Великой Сельджукской империи.

Следовательно, насколько историческим является новый процесс на линии Турция - Туркмения, речь идет в том числе и о стратегических мотивах каждой из сторон. Возникнув после распада СССР, эти мотивы приобрели новый импульс в свете проекта «Расширенный Ближний Восток и Северная Африка», который в качестве центра выбрал тюрко-исламскую географию и начал реализовываться после теракта 11 сентября.

Так, в рамках данного проекта на линии, протянувшейся от Восточного Туркестана до Голанских высот, через Мамлюкский султанат вглубь Северной Африки, тюркское присутствие будет все более ощутимым, особенно с пребыванием Туркмении на линии интенсивной силовой борьбы (Афганистан - Туркмения - Иран - Ирак - Турция - Сирия - Египет). Следовательно, нельзя не принимать во внимание глубину исторической географии Туркмении, ее демографическую ситуацию, а также присутствие в регионе в качестве преемника Великой Сельджукской империи.

Последние события, выбирающие в качестве мишени именно эту линию, снова привлекают внимание к роли Туркмении в регионе и ее безопасности, обеспечение которой предполагает в том числе укрепление отношений Турции и Туркмении, которые во многом дополняют друг друга. Иными словами, «линия мира, стабильности, благополучия, безопасности и братства Турции и Туркмении» занимает весьма важное место с точки зрения создания хребта геополитики тюркского мира.

Что касается других событий, которые выводят на первый план стратегическое сотрудничество Турции и Туркмении, очевидно, что перед нами возникают следующие вопросы: 1) расширение инициатив России по повышению своего влияния на постсоветском пространстве в рамках «политики в ближнем зарубежье» и вызываемое ими беспокойство 2) процесс «Афганистан - 2014» и проблемы безопасности в регионе 3) политика энергетической безопасности и в этой связи попытки разрушить монополию России 4) возникшие на Ближнем Востоке процессы «весны», влияние которых стало ощущаться и на Кавказе, и их вероятная угроза стабильности Туркмении 5) возможная операция внешних сил или ряд «сверхъестественных» событий, которые могут возникнуть внутри этой страны и негативно сказаться на Туркмении.

Данные вопросы имеют непосредственное отношение к безопасности этой страны и продолжению ее существования как независимого государства, поэтому для нас они выступают мотивами реальной поддержки Туркмении.

В этой связи вы, конечно, можете обратить внимание на статус постоянного нейтралитета Туркмении и будете в определенной мере правы. Однако, несмотря на то, что этот статус позволяет Туркмении приобрести значительное пространство для маневра во внешней политике, де-факто он не гарантирует безопасности. Иными словами, хотя независимость и безопасность Туркмении защищены на бумаге, существуют серьезные опасения относительно того, насколько этот принцип может быть применен на практике.