В 2009 году по государственному телевидению Венесуэлы показали частный телефонный разговор, состоявшийся между звонившей из США Изабель Ларой и ее матерью. Тайно записываемые телефонные звонки в этой стране часто используют для дискредитации политических противников, а то и в более неприглядных целях. По мнению местного населения, это латиноамериканское государство активной слежки является не самым подходящим местом для проживания сторонника государственной прозрачности и разоблачителя АНБ Эдварда Сноудена.
Эдвард Сноуден едет в Венесуэлу? Вы это серьезно?
Предложение венесуэльского правительства предоставить Эдварду Сноудену «гуманитарное убежище» стало пустым звуком для большинства венесуэльцев, которые уже привыкли к тому, что государство шпионит за лидерами оппозиции, за журналистами и даже за верными ему людьми. Оно не только регулярно записывает их телефонные разговоры, но и передает их по государственным телеканалам.
Новость о том, что разоблачителю секретов АНБ предложили убежище в Венесуэле, кажется особенно парадоксальной мне и моей матери. Несколько лет тому назад у нас возникли очень странные ощущения, когда мы услышали, как по венесуэльскому телевидению передают один из наших частных телефонных разговоров. Его проигрывали снова и снова, его «анализировал» во время проправительственного ток-шоу ведущий Марио Сильва (Mario Silva), который сейчас и сам оскандалился, так как по странному изгибу фортуны запись о нем была показана на телевидении.
Читайте также: Думаете, Путин не подслушивает?
Самое сюрреалистическое в наших ощущениях было то, что никто даже не удосужился как-то объяснить или оправдать факт тайной записи нашего телефонного разговора. Никому это не было нужно. Просто запись оказалась в руках у государства.
Сноудену, который так заботится о неприкосновенности частной жизни и свободе слова, полезно узнать о том, что в Венесуэле нельзя надеяться ни на первое, ни на второе.
В понедельник 14 сентября 2009 года венесуэльская государственная телевизионная станция передала частный телефонный разговор между мною и моей матерью в эфир во время двух ток-шоу.
На следующий день видеозапись нашей беседы и тенденциозные комментарии ведущего ток-шоу по ее поводу появились на вебсайте венесуэльского государственного телевидения под заголовком «Rabietas, tristeza y frustración provocó en opositores fracaso de marcha contra Chávez» (Злоба, горе и отчаяние оппозиции из-за провала демонстрации против Чавеса). Венесуэльское Министерство коммуникаций и информации расшифровало наш разговор и разместило его у себя на сайте в виде информационного сообщения.
На записи слышно, как мы говорим о зарубежных демонстрациях против Чавеса, думая о том, что они прошли успешно. Я сравнивала их с гораздо более крупными демонстрациями за демократию в Иране, на которых я бывала в Вашингтоне.
Также по теме: США - Германия, слежка за партнером третьего класса
Мы называем друг друга знакомыми нам семейными прозвищами: она зовет меня Чипс, а я ее Мупс. Ну, вы знаете, как глупо звучат эти семейные уменьшительно-ласкательные имена.
Кого могла заинтересовать эта частная телефонная беседа? Моя мать Маруха Тарре (Maruja Tarre) была открытым критиком правительства Чавеса. Она часто выступает на телевидении с комментариями о внешней политике Венесуэлы. Она ведет рубрику в старейшей газете страны El Universal, и у нее есть тысячи последователей в Твиттере. Произошедшее с нами это все равно что Fox News возьмет и запустит в эфир на ток-шоу запись разговора комментатора Донны Бразил (Donna Brazile) с дочерью, в котором она говорит о провале стратегии Демократической партии.
Сначала наш разговор пустили в эфир на ток-шоу Dando y Dando, которое ведет на государственном телеканале Альберто Нолия (Alberto Nolia). Прослушав запись с каменным лицом, Альберто сказал, что «так называемый эксперт по внешней политике» Маруха Тарре и вся ее семья вредят Венесуэле на протяжении многих лет, и что ее живущая за границей дочь открыто признала, что является организатором всех «антивенесуэльских» демонстраций, проходящих в Вашингтоне.
Я еще раз с изумлением прослушала эту запись, пытаясь понять, монтировали ли они мои слова, дабы создать впечатление, что я говорила об организации демонстраций. Нет, никакого монтажа не было. Нолия в своих разглагольствованиях просто неправильно истолковал то, что было записано.
Во второй раз наш частный разговор показали в вечернем шоу La Hojilla, которое ведет Марио Сильва. Он проигрывает видеоклипы из новостей, которые монтируются таким образом, чтобы высмеять оппозиционных лидеров. Передав в эфир нашу беседу, ведущий заявил, что моя мать признала поражение оппозиции, и что это действительно так, ибо она часто давала рекомендации оппозиционерам. Затем ведущий высмеял мою кличку «Чипс», заявив, что я, должно быть, уже давно живу за границей, потому что говорю на «испаглийском», а свою мать называю «Mom». После этого ведущий разразился тирадой по поводу много о себе возомнившей буржуазии, которая начинает говорить по-английски сразу после отъезда из страны, дабы казаться утонченной и современной.
Читайте также: Обыск самолета Моралеса как признак раболепия перед Вашингтоном
Я смотрела все это «живьем» на своем компьютере в Вашингтоне.
Я подключилась к Твиттеру и сообщила о том, что венесуэльский государственный телеканал показал в эфире незаконно полученную запись частной телефонной беседы между мной и моей матерью.
Затем я легкомысленно сообщила о том, что они не расслышали наши семейные прозвища: я не зову свою маму «Mom», я зову ее «Мупс».
Спустя несколько минут ведущие La Hojilla прочитали мои твиты и твиты моей матери. То есть, они читали наши сообщения в прямом эфире.
Они громко читали наши слова в нос с акцентом, высмеивали нас, показывали нелепыми снобами. Именно так правительство стремилось изобразить усиливающуюся оппозицию популистскому президенту Чавесу.
И вслед за этим моя мать начала настоящую войну Твиттера и телевидения. Она смотрела шоу в Венесуэле, и начала забрасывать ведущего Марио твитами, подзадоривая его и призывая прямо в эфире вслух прочитать то, что она написала. Моя мать спровоцировала то, что исследователи СМИ могут назвать первой в мире беседой в Twitter и на телевидении в прямом эфире. Определенно, для Венесуэлы это была первая такая беседа.
Телеведущий попытался вовлечь ее в политическую дискуссию, и она ответила ему с юмором. Он вышел из себя и начал брызгать слюной на отвратительную элиту. Мне показалось, что она с честью вышла из этого положения, одержав верх с иронией и сарказмом.
Также по теме: Москва не место для перебежчика
Моя мама победила в твиттеровской войне. У меня это вызвало чувство гордости.
Этот случай открыл мне глаза. Как и большинство венесуэльцев, я давно уже догадывалась, что многие телефонные звонки записываются, и что на линии моей матери наверняка установлены жучки.
Но услышать свой собственный голос и семейные прозвища на венесуэльском государственном телевидении – это было странно, дико и тревожно.
Я сразу ощутила все то, что связано с прослушиванием разговоров: утрату неприкосновенности частной жизни, запугивания, слежку.
То, что они решили передать в эфир именно этот разговор, меня удивило. Мы не говорили ни о чем тайном или компрометирующем. Обычная беседа матери и дочери, которые разговаривают по несколько раз в день, обсуждая текущие события, была представлена как изобличающее доказательство провала и раскола оппозиции. Налицо также была непоследовательность в их толковании «доказательств». Во время первой передачи меня изобразили спецагентом, который организует демонстрации против собственной страны за границей (заметьте, они говорят, что демонстрации эти против Венесуэлы, а не против Чавеса), а во второй меня уже представили испорченным американизированным тинейджером, который жалуется своей матери.
Когда об этом услышали мои американские друзья, они были шокированы. Разве это не противозаконно – ставить на прослушивание телефоны частных лиц в Венесуэле?
Читайте также: Статус беженца получить нелегко
Конечно, противозаконно, но государство делает это, и даже не пытается скрывать сей факт. Записи появились на государственных вебсайтах.
Это случилось четыре года назад. С тех пор правительство Венесуэлы стало еще активнее использовать частные разговоры для запугивания активистов оппозиции и даже своих собственных сторонников.
Влиятельный проправительственный телеведущий Марио Сильва сгорел синим пламенем, когда была обнародована запись его беседы с кубинским разведчиком.
Недавно известный депутат конгресса от оппозиции Мария Корина Мачадо (Maria Corina Machado) участвовала в беседе дома у другого оппозиционного лидера. На сей раз это был не телефонный разговор, а беседа с глазу на глаз. Она длилась несколько часов и тайно записывалась. Затем ее сократили до нескольких минут и показали по телевидению. Ведущий назвал запись «доказательством того, что оппозиция бывала в Госдепартаменте, где планировала свержение правительства Венесуэлы». Есть даже такая возможность, что Мария Корина будет отдана под суд по обвинению в «государственной измене». Вся доказательная база в этом деле основана на «уликах», которые были получены незаконно и представляют собой смонтированную запись.
Мне интересно, знает ли об этом Эдвард Сноуден и те американцы, которые радостно призывают его лететь на мою родину.
Изабель Лара родилась в Бостоне, а выросла в Венесуэле. У нее двойное гражданство, и она очень серьезно относится к голосованию в двух странах. Лара живет в Вашингтоне.
