Иммигранты могут многое дать Британии, но те, кто находится здесь нелегально, не вправе оставаться в стране.

«Ну и ну, - подумал я, стоя в очереди за корейскими бурритос. – Мне не нравится ее вид». Лицо стоявшей передо мной женщины пылало гневом, а в руке у нее был пластиковый стаканчик, полный красного вина с ломтиком апельсина. Видимо, это было что-то вроде сангрии – в общем, самая подходящая штука, чтобы выплеснуть ее в лицо невезучему консервативному политику. Поэтому, пока я пытался успокоить собеседницу, мне приходилось все время краем глаза следить за плещущимся напитком.

В остальном этот день очень удался. Погода была прекрасной, дождя не было и в Олимпийский парк погулять по траве пришли тысячи семей. Все было, как полагается – надувной Стоунхендж, рок-группы, вкусный запах экзотической еды со всего мира. В одном месте толпа любовалась демонстрацией стрижки овец, в другом - традиционным ньюэмским брейк-дансом и старым добрым хип-хопом. Не хватало только соревнований по метанию резиновых сапог и игры в «попади по крысе» - и это были бы самые большие английские народные гуляния из всех, что вы когда-либо видели.

Я был почти в эйфории: семейный праздник прошел необычайно удачно, Олимпийский парк выглядел просто прекрасно, наша очередь за бурритос уже подходила – а значит, дети вот-вот должны были, наконец, поесть. И самое главное, мы были в восторге, потому что только что нам удалось увидеть, как лондонец Мо Фарах (Mo Farah) абсолютно блестяще победил на дистанции в 3000 метров. Весь стадион вскочил с мест. Все глаза сияли, от криков звенело в ушах.

Нужно было быть там, чтобы осознать, насколько была воодушевлена толпа. «Мо! Мо! Мо!» - орала она, когда бегун оторвался от остальных участников. Крики слились в единый рев, который буквально подтолкнул его вперед на 50 или 70 метров от ближайших соперников – таких же спортсменов мирового класса. 70 или 80 тысяч болельщиков отчаянно подбадривали лондонца-мусульманина сомалийского происхождения. Они снова восторженно заревели, когда он сказал со своим  настоящим лондонским произношением, что он просто хотел, чтобы Британия им гордилась – и, черт возьми, у него получилось!

Мы гордились им, и уже не в первый раз. Если кому-нибудь был нужен пример того, чего могут достигнуть иммигранты, если будут стараться, он был перед глазами. Если кому-нибудь нужно было объяснить, что иммигранты могут многое сделать для своей новой родины - это было лучшим объяснением. Итак, день выглядел очень удачным – пока на горизонте не появилась эта грозная женщина. Я не сразу смог понять, что ей было нужно, но наконец сообразил, что она недовольна появившимися в некоторых районах мобильными плакатами МВД, которые призывают нелегальных иммигрантов вернуться домой.

«Это просто позор, - говорила она. – Это вредно для межнациональных отношений!» Ей очень хотелось знать, что я намерен с этим делать. Она также добавила, что она – адвокат (как будто я и без этого был недостаточно испуган). Всякому политику понятно, что моя позиция была заведомо проигрышной: трудно что-нибудь сделать, когда образованная и красноречивая женщина критикует тебя перед целой толпой – тем более, если эта женщина держит в руке опасно выглядящий стакан с сангрией.

«Ну, я пока не видел этих плакатов», - осмелился возразить я. Это было правдой, хотя, конечно, в общих чертах о скандале я знал. «Плохо!» – убийственным тоном возразила она. По ее мнению, я должен был выступить против и т.д. и т. п. Наконец, после примерно 10 раундов избиения на этом ринге, я, наконец, сумел вырваться, пообещав взглянуть на так задевшую мою визави пропаганду и составить собственное мнение.

Так я и сделал, ознакомившись с плакатами в интернете. Они, бесспорно, выглядят грубоватыми и прямолинейными. «Возвращайтесь домой или вас арестуют», - говорит МВД нелегальным иммигрантам тоном, который оскорбляет нежную душу самого лидера Партии независимости Соединенного Королевства Найджела Фараджа (Nigel Farage).
 
Наверное, можно было бы сказать это вежливее. Например, так: «Вы – нелегальный иммигрант и опасаетесь, что Вас арестуют? Вам нужна помощь, чтобы вернуться домой? Мы Вам поможем! Просто отправьте сообщение «ДОМОЙ» на номер 78070, и мы станем вашим личным туроператором». Так, конечно, было бы дружелюбнее, но вряд ли моя гневная подруга с сангрией этим бы удовлетворилась. Насколько я понимаю, ей не нравилась сама идея того, что нелегальных иммигрантов призывают поступить так, как им следует поступить.

Судя по всему, для нее даже просто указать им, что они нарушают закон, - это расизм. И вот тут, боюсь, мне придется с ней не согласиться. У нелегальных иммигрантов есть сколько угодно возможностей доказать, что они вправе оставаться в Британии. В наших судах полно красноречивых юристов с левыми взглядами— и я очень подозреваю, что моя подруга с сангрией одна из них,— которые щедрой рукой тратят деньги налогоплательщиков на защиту прав подобных клиентов.

Эти юристы так хитроумны, что все планы правительства по борьбе с нелегалами не заканчиваются ничем. В сущности, у нас уже действует фактическая амнистия для нелегальных иммигрантов, которые сумели надолго здесь задержаться. Спросите МВД, сколько таких людей, проживших здесь больше 10 лет, оно депортировало. Их наберется очень мало. Большинство трудолюбивых и - в остальном – законопослушных нелегальных иммигрантов, практически наверняка никогда не будут депортированы – но при этом они не платят налогов, не участвуют в легальной экономике и, конечно же, не могут бить для своей страны спортивные рекорды.

Разумеется, указывать на абсурдность такого положения дел – никакой не расизм. Этническое происхождение нелегальных иммигрантов бывает самым разным. В этом также нет ничего антииммигрантского – нелегалы обессмысливают попытки других иммигрантов поступить правильным образом и получить вид на жительство. Нелегалы должны так или иначе легализовываться - и, желательно, чтобы они платили налоги, как и все прочие.

Конечно, сами по себе эти плакаты вряд ли решат проблему, которая при предшествующем – лейбористском – правительстве разрослась до гигантского масштаба. Но коалицию, безусловно, нельзя винить за то, что она пытается добиться исполнения закона.

Борис Джонсон - мэр Лондона.