Замечательно пройтись погожим утром по набережной, идущей от Марбельи до Пуэрто Бануса. Слышны языки чуть ли не всех народов мира, а на другом конце моря вырисовывается африканский берег. Там видны какие-то серо-зеленые пятна, на несколько мгновений исчезающие, а затем появляющиеся вновь. Наверное, это холмы или горы. Чуть к югу расположена Сеута, красивый и кипящий жизнью город, в котором месяц назад я провел три насыщенных дня. На меня произвели сильное впечатление его парки, музей, рассказывающий о тысячелетней истории города, в которой оставили след все средиземноморские народы и которую местные жители с гордостью хранят. Величественно взирает город на Средиземное море и Атлантический океан, которые омывают его берега.
Но что особенно меня поразило в Сеуте, так это цивилизованное сосуществование представителей различных религий - христиан, мусульман, иудеев, индуистов, которые живут в дружбе и согласии, что является замечательным образцом для нашего жестокого времени религиозных войн. Но, как выяснилось из последних новостей, это было поверхностное и поспешное впечатление. Затаившаяся в этом мирном местечке немногочисленная пятая колонна фанатиков-исламистов намеревалась совершить теракты, чтобы взорвать этот мир. Их вовремя разоблачили, сейчас около 20 из них находятся за решеткой, но угроза не исчезла.
Каждое утро, прогуливаясь по этой набережной, я постоянно задумываюсь об этой Африке, которую я воспринимаю на расстоянии. Как и многие миллионы людей во всем мире, я с энтузиазмом следил за арабской весной, этим движением свободы и протеста, сотрясшим основы авторитарных режимов Туниса, Ливии, Египта, а в настоящее время продолжающим борьбу в Сирии. Все с волнением наблюдали, как народы этих стран, наконец-то, сказали «нет» деспотизму, коррупции, нищете и попранию гражданских прав, потребовав справедливости, демократии, прогресса. Так неужели в Африке и на Ближнем Востоке в итоге воцарятся либерально-демократические системы западного типа?
Я убежден, что многие миллионы молодых людей в этих странах, вышедшие на улицы с требованиями свободы, искренне ее желали, хотя не все, наверное, четко осознавали, как ее воплотить в социальной и политической областях. Но у них не было лидеров, организационной основы, необходимого опыта. И как только они оказались у власти, начались проблемы. И вот тут-то за дело взялась пятая колонна, немногочисленная, но одержимая слепой верой, уверенная в том, что только она обладает истиной, и убежденная, что для установления этой истины все средства хороши, даже самые чудовищные преступления.
Пятая колонна стала укреплять свои позиции, используя насилие в обстановке хаоса и смятения. К счастью, нельзя утверждать, что исламские экстремисты одержали победу. Но при этом совершенно неправомерно полагать, что массовые народные выступления против диктаторских режимов Каддафи, Мубарака, Бен Али и Башара Асада приведут к установлению более или менее дееспособной демократии. Пятой колонне исламистов нигде не удалось одержать победу. При этом она наглядно доказала, что никакие свободы и законность в арабских странах с ней попросту несовместимы.
Особенно трагично то, что случилось в Египте. Народные массы, которые вышли на улицу, чтобы осудить военную диктатуру Мубарака, одержали победу после того, как сотни молодых людей отдали за нее свои жизни, а тысячи оказались в тюрьмах. Впервые за многовековую историю в стране состоялись свободные выборы. И народное волеизъявление привело к власти «Братьев-мусульман» во главе с Мухаммедом Мурси, религиозное движение, в течение десятилетий подвергавшееся жестоким преследованиям. Но вместо того, чтобы заняться построением демократического общества, новый лидер и его сподвижники всячески старались этому воспрепятствовать, следуя, по сути дела, лозунгам пятой колонны, то есть самого радикального и нетерпимого исламизма.
Христиане-копты, составляющие 10% населения, подверглись преследованиям, некоторые были убиты. Новая власть приняла законы, которые вместо того, чтобы соблюдать права человека, в открытую их попирают, направляя страну прямой дорогой в царство шариата, хиджаба, дискриминации женщин, упразднения смешанного и светского образования, изменения правосудия и СМИ в угоду церковным кругам. За один год своего правления Мурси не только подорвал экономику и посеял хаос в системе управления и правопорядка. Прежде всего, несмотря на протесты против президента, он выступил в качестве Троянского коня для исламских фанатиков.
Миллионы египтян вновь вышли протестовать и вновь полилась кровь по площади Тахрир, по улицам городов и поселков. К кому обратились теперь за помощью горячие, но несостоявшиеся повстанцы. К армии! То есть к тому самому институту, который, не выиграв ни одной из войн, научился эффективно бороться против собственного народа, поскольку был самой главной опорой диктатуры за все время после обретения страной независимости. Сейчас Египет семимильными шагами идет в сторону установления новой военной диктатуры. Нынешний режим обещал провести выборы, но все путчисты всегда обещают одно и то же, чтобы никогда не выполнить. Есть ли какая-нибудь надежда этого избежать? Наверное, есть, но должен с грустью отметить, что я нигде ее не наблюдаю. А если все-таки будут проведены свободные выборы (что маловероятно) и победу вновь одержат «Братья-мусльмане»? Неужели нужны были эти колоссальные жертвы ради того, чтобы страна превратилась в религиозную диктатуру?
Обстановка в Сирии не менее трагична и противоречива. Восстание против тирании Асада показало, что он еще более жесток, чем его отец. Восстание было поддержано всеми демократическими силами. Западная общественность требовала от своих правительств оказать помощь безоружным повстанцам хотя бы в той же мере, в какой помогли ливийской оппозиции, выступившей против Каддафи. Но образ командира повстанцев, рассекающего саблей грудную клетку солдату, которого он только что убил и съедающего перед телекамерами его сердце, а также активное участие в вооруженном противостоянии, наряду с сирийской демократической оппозицией террористических организаций во главе с Аль-Каидой значительно ослабили симпатии к повстанцам. А если на смену коррумпированной тирании Асада придут исламские фанатики, которые покончат с последними проявлениями терпимости и загонят сирийских женщин в столь же чудовищное положение, в каком оказались афганские женщины во времена господства талибов?
У меня есть друзья среди мусульман, и все они культурные, прогрессивно мыслящие и веротерпимые люди, придерживающиеся демократических ценностей. Они уверяют меня, что в их религии нет ничего такого, что было бы несовместимо с либерально-демократическими принципами, плюрализмом, соблюдением равенства между мужчиной и женщиной и уважением прав человека. Конечно же, мне хотелось бы им верить. Но почему ни один пример не может этого наглядно подтвердить? Задаю я себе вопрос уже возвращаясь в Марбелью и в клинику, где ежегодно в это время я прохожу курс похудения. Казалось бы, Турция была страной, которая отвечала этим требованиям, но после недавних событий в это верится с трудом.
Очень осторожно, продуманно и, что еще хуже, при поддержке широких слоев населения правительство Эрдогана исподволь расшатывало государственные институты, заменяя их религиозными нормами. Это привело к тому, что широкие слои общественности категорично высказались против возврата к временам, предшествовавшим правлению Кемаля Ататюрка, с которыми, как он надеялся, было покончено навсегда. Но этого не произошло. Радикально-исламистский курс правительства Эрдогана, чья партия любит заявить о том, что исповедует умеренный и современный ислам, несомненно, объясняет, почему Евросоюз так упорно не желает принимать Турцию в свои ряды.
Я всегда думал, что эти отказы были несправедливыми и что для Европы и всего Ближнего Востока было бы лучше, если бы демократическая мусульманская страна стала членом ЕС. Однако сейчас я сильно сомневаюсь в том, что можно назвать демократией то, во что превратили Турцию Эрдоган и его партия.
Никто так не желает, как я, чтобы мусульманские страны разорвали порочный круг военной и клерикальной диктатуры, из которого вот уже столько веков они не могут вырваться. Но с каждым разом я все более убеждаюсь, что ключ к выходу лежит не в политике, а в религии. Ислам должен стать уделом личной, семейной жизни, а общественная и политическая жизнь должны носить прежде всего светский характер. До тех пор, пока этого не произойдет, пятая колонна по-прежнему будет исподволь и хитроумно играть главенствующую роль в несчастных мусульманских странах.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
У меня есть друзья среди мусульман, и все они культурные, прогрессивно мыслящие и веротерпимые люди, придерживающиеся демократических ценностей. Они уверяют меня, что в их религии нет ничего, что было бы несовместимо с либерально-демократическими принципами, плюрализмом, соблюдением равенства между мужчиной и женщиной и уважением прав человека. Конечно же, мне хотелось бы им верить.
