Отступление неоконов

Неоконсерваторы – это такая группа, которой, как хорошо известно, очень трудно дать четкое определение. Даже в одном из основополагающих трудов неоконов их идеологию называют «убеждением», а люди, которых обычно называют лидерами неоконсерватизма, занимают самые разные позиции по разным вопросам. Будь это права геев, религия, монетарная политика или роль государства в экономике, неоконсерваторы во всех этих вопросах могут и будут придерживаться разных мнений, а время от времени даже злобно спорить друг с другом. Предрасположенные к неоконсерватизму люди часто указывают на такие разногласия и заявляют, что «неоконсерватор» – это просто бессмысленное бранное слово. Как могут люди одних и тех же политических взглядов не соглашаться по такому множеству важнейших и основополагающих вопросов политики? Я практически потерял счет гневным статьям в The Weekly Standard, авторы которых по сути дела утверждают, что «неоконсервативный» – это прилагательное, изобретенное фанатиками, расистами и антисемитами.

Но в чем неоконы соглашаются, так это в единственном самом важном вопросе, стоящем перед американским обществом: насколько эффективна как инструмент государственного управления военная сила? Они могут и обязательно будут спорить по вопросу правильных ставок маргинального налогообложения, а также по вопросу о том, нужно или нет валютное стимулирование. Но все неоконы абсолютно и твердо убеждены в том, что американская армия – это лучший инструмент для решения любого вопроса внешней политики. В этом они не проявляют практически никаких сомнений, и любой признак колебаний считают актом вероломства и проявлением трусости. Будь то усиливающаяся гражданская война в Сирии или даже конфликт между Россией и Грузией (да, действительно), неоконсерваторы полагают, что военные действия - это абсолютно правильное и приемлемое решение. Такие военные действия могут быть опосредованными (скажем, это требования о том, чтобы Америка вооружала сирийскую оппозицию), а могут быть и полномасштабным вторжением (как было в Ираке). Но всегда можно рассчитывать на то, что неоконы будут настаивать на применении все большей силы и настойчиво добиваться военного решения, насколько это возможно.

А ведь неоконсерваторы уже очень долгое время занимают господствующие позиции во внешнеполитических кругах. Такое господство не является  неоспоримым: даже в годы Рейгана, которые они считают лучшим временем американской внешней политики, во властных структурах, таких как госдепартамент и ЦРУ (к которым неоконы обычно относятся с плохо скрываемым презрением), были реалисты и традиционалисты. Но неоконсерваторы в последние несколько десятилетий всегда одерживали верх по всем важнейшим вопросам внешней политики. Это война в Боснии, война в Косове, Афганистан, вторая иракская война, усиление группировки в Ираке, усиление группировки в Афганистане. Практически всякий раз, когда появлялся выбор между дипломатическим и военным решением, Америка в конце концов выбирала более милитаристский вариант действий.

И это вызвано отнюдь не тем, что неоконсерваторы очень популярны. Иногда, скажем, после 11 сентября, общественное мнение твердо становилось на их сторону. Иногда (как с Косово) оно проявляло безразличие. А иногда (как во время усиления группировки войск в Ираке) оно демонстрировало неприкрытую враждебность. Но все это не имело особого значения, так как неоконсерваторы давно уже поняли, что внешнеполитические дебаты у большинства американских избирателей не входят в число первоочередных приоритетов.  Да, многие американцы безо всякого энтузиазма отнеслись к вмешательству в Боснии, но мало у кого из них появилось хотя бы малейшее желание что-нибудь сделать по этому поводу. Даже война в Ираке, ставшая самым ужасным внешнеполитическим решением, какое только можно представить, и та наткнулась на активное сопротивление лишь со стороны незначительного меньшинства населения. Неоконы всегда были лучше организованы, чем их противники реалисты. Они с самого начала с энтузиазмом стали пользоваться новыми социальными сетями и коммуникационными технологиями, что помогло им действовать не в своей весовой категории, забираясь немного выше. В политике, как и на войне, мотивированная, сплоченная и хорошо организованная группа всегда одерживает верх над беспорядочной толпой. А неоконсерваторы были людьми наиболее дисциплинированными и мотивированными.

Но в итоге та группа, которая постоянно и последовательно выступает против общественного мнения, обязательно проиграет. Именно это произошло в дебатах по Сирии. И хотя мне понятно, почему так случилось, я до сих пор не могу в это поверить. Не припоминаю ни единого случая, когда бы неоконов так хитро и убедительно обошли и перехитрили. Правда, «обошли» – это не то слово: их просто разгромили в пух и прах. Хотя Америка до сих пор не определилась окончательно со своей политикой в отношении Сирии, можно уверенно говорить о том, что вариант неоконсерваторов с открытой войной против режима Асада и с крупномасштабной помощью повстанцам не пройдет.

Хотя в вопросах стратегии неоконы часто терпели неудачу (например, их план по Ираку привел в итоге к катастрофе), они тем не менее являются превосходными политическими тактиками. Эти люди никогда не оголяют свои фланги, а удары по противникам наносят там, где у них самые слабые и незащищенные места. Для группы, которая несет ответственность за такое множество непопулярных решений, неоконсерваторы обладают удивительной живучестью.

Но в сирийском вопросе неоконы умудрились изолировать себя почти полностью. На левом фланге их оставили прогрессисты, которые, надо сказать откровенно, никогда не испытывали особой страсти  к войне, но будучи трусами в политике, обычно никогда не выходили из общего строя, дабы их не обвинили в том, что они «против борцов за правое дело». На правом фланге неоконов резко критикуют представители «чайной партии», чего раньше при Обаме никогда не было. И эти люди мотивированы и дисциплинированы не меньше, чем неоконы. Обычное очернительство и охаивание тех, кто выступает против войны (здесь самое употребительное слово «изоляционист»),  на представителей «чайной партии» не действует, потому что  они с радостью выступают за изоляционизм. В рядах американских консерваторов всегда существовало скрытое настроение, выражаемое словами «оставьте нас в покое, черт возьми», и в последние пять лет это настроение чрезвычайно усилилось. У интервенционистов нет убедительного ответа. Хвалебные оды неоконов «серьезности» и «лидерству» представители «чайной партии» слушать не желают, потому что  этим людям наплевать, кто победит в гражданской войне в Сирии, и сохранит ли Америка свой авторитет на большом Ближнем Востоке.

Как отмечалось ранее, неоконсерваторы – люди живучие, и писать им некролог я пока опасаюсь. В прошлом они не раз переживали похожие неудачи и поражения. Но хотя делать громкие заявления о перестановке сил в американской политике преждевременно, дебаты по Сирии идут с большими отличиями от предыдущих дискуссий. Противники интервенции укрепляют свои позиции, а сторонники войны все больше оказываются в изоляции и приходят в такое замешательство, какого у них не было уже лет двадцать.