Сирийские беженцы – бомба замедленного действия

Из-за притока беженцев население Ливана возросло на четверть, в результате чего страна переживает небывалый демографический шок. Пока что это явление не выходит на первый план, однако экономические и социальные последствия, в частности в сфере жилья и занятости, могут оказаться весьма существенными, особенно для наименее обеспеченных ливанцев.

«Раньше у меня бывали все: арабы, европейцы, ливанцы… Сегодня только 2 из 14 кроватей не занимают сирийцы».  

Десять лет назад ливанец Ахма Заарур превратил свою квартиру в Бейруте в нечто вроде гостиницы-ночлежки. Сегодня ему каждый день приходится сталкиваться с последствиями сирийского кризиса. 

Сейчас большинство его постояльцев – холостые мужчины, которые либо бежали от ужасов войны, либо работают челноками между Сирией и Ливаном: они закупают одежду и антиквариат и себя на родине, а затем перепродают все это в Бейруте, но в то же время регистрируются беженцами, чтобы получить помощь от ООН. 

Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев зарегистрировало в общей сложности 730 тысяч сирийцев с начала войны. Ожидается, что в конце 2014 года их число превысит четверть населения Ливана (4,2 миллиона человек), тем более что опасность американских ударов только усилила бегство людей. В Главном управлении общей безопасности в свою очередь полагают, что число беженцев на самом деле уже перевалило за отметку в миллион человек. 

До последнего времени этот массовый приток беженцев, как ни удивительно, не привлекал к себе особого внимания, несмотря на масштабы: ливанские власти отказались от строительства лагеря и решили распределить иммигрантов по всей стране. Новоприбывшие «тонут» в огромном потоке сирийской иммиграции, который начался задолго до гражданской войны и традиционно используется властью для самых трудоемких работ (строительные и общественные работы, такси, уличная торговля, производство с низкой добавленной стоимостью, сельское хозяйство).   

По данным ООН, 60% сирийцев снимают квартиры, тогда как остальные спят в палатках, находятся на попечении благотворительных организаций или остановились у родственников из местных жителей.

«Сирийцы повсюду»

На востоке Бейрута многие улицы заселены практически только сирийцами, как подчеркивает местный житель Жан Абдель Массих: «Сирийцы здесь повсюду, только вот беженцев что-то не видно!»

В этом лабиринте узких улочек располагаются самые разные мастерские, которые связаны между собой настоящей паутиной висящей в трех метрах над землей электропроводки. Это рабочий Бейрут, объясняют Билал и Ахмад, разбирая стиральную машину в мастерской старого Хасана.

Они входят в число тех самых невидимых беженцев, которые растворились среди «исторических» сирийских мигрантов. Когда они решили бежать от войны, то сразу подумали о Хасане, который родом из их деревни под Хамой. Билал живет неподалеку в квартире, которую ее владелец сдает еще шестерым сирийцам за 50 долларов с человека (порядка 75 тысяч ливанских фунтов). Деньги не слишком большие, но их с Ахмадом работа у Хасана не гарантирует стабильного заработка: все зависит от числа заказов.  

И если Билал холостяк, то Ахмад приехал с женой и дочерями. Квартира обходится ему в 600 долларов, а ежемесячные расходы семьи достигают 1300. Так он живет уже два года, причем свести концы с концами ему удается не в последнюю очередь благодаря помощи ООН, которая составляет 260 долларов в месяц.

«У меня немного сирийских работников»

Как бы то ни было, застройщик Мишель Жажа не видит каких-то особых перемен из-за миграции. По его словам, приток сирийцев не отразился на ситуации с занятостью в строительном секторе, хотя именно здесь они традиционно работают активнее всего: «Я не ощущаю какого-то прямого влияния на цены. Для неквалифицированного поденщика зарплата так и осталась на 17 долларах в день и может увеличиться до 60 долларов в зависимости от прибыли. Нет никакой паники или снижения цен». 

То же самое говорит и землевладелец Имад Бсат, который выращивает фрукты: «У меня тут немного сирийских работников, хотя трудятся они хорошо». И берут за работу недорого: во время сбора яблок сирийский ребенок может рассчитывать на 3-4 доллара в день.

Такая семейная работа сыграла роль амортизатора на рынке труда, однако сирийских беженцев поддерживает главным образом гуманитарная помощь (прежде всего от ООН): по данным Экономической и социальной комиссии ООН для Западной Азии, 71% из них живут за чертой бедности и могут существовать лишь благодаря гуманитарным вливаниям.

Кроме того, с 1 октября этого года 28% зарегистрированных ООН беженцев лишатся гуманитарной помощи. Дело в том, что Управление верховного комиссара по делам беженцев получило лишь… 27% обещанных иностранными спонсорами средств. Таким образом, гуманитарная помощь не в состоянии удовлетворить все потребности, а рынок труда не в силах принять всех мигрантов.

«У вас для меня не найдется работы?»

Тем, кто ищет работу за пределами круга родственник и друзей, приходится лавировать между поденным трудом и эксплуатацией со стороны некоторых ливанских предпринимателей.

Молодой студент из Латакии Билал Дарвиш приехал в Ливан три недели назад, чтобы попытаться найти работу и собрать денег на продолжение учебы. «Иногда мне удается устроиться ночным сторожем, за что мне платят 8 долларов, – говорит он. – А у вас для меня не найдется работы?»

Ваэл бежал в Ливан из-за войны. Этот студент-инженер прибыл в Бейрут после закрытия Университета Алеппо в июле прошлого года. Его возмущает стоимость жизни в ливанской столице, которая не позволяет ему накопить денег, и сами ливанцы, потому что «они только развлекаются и ничего не делают».

В мае ему удалось устроиться барменом, но даже это почти не смогло примирить его с жизнью в Бейруте: «В конце концов я разругался с начальником, потому что через три месяца он перестал мне платить». Родственники (мать и братья в Дубае, Лондоне и Иордании) посылают ему около 600 долларов в месяц. Сейчас он хочет эмигрировать в Германию.

«Небывалое дело»

С учетом и так уже напряженной ситуации приток новых мигрантов может лишь обострить соперничество между сирийцами и ливанцами на рынке труда. «Поток сирийских беженцев представляет собой серьезную угрозу для занятости ливанцев с низкой квалификацией», – еще зимой предупреждал директор Ливанского центра политических исследований Сами Аталла. 

Сегодня экономист Камал Хамдан отмечает «ожесточенную конкуренцию» на рынке труда: «40% беженцев – это люди трудоспособного возраста. Таким образом, за год произошел 25% прирост предложения. Небывалое дело!»

Кроме того, в докладе ООН отмечается, что приток сирийцев (75% из них неграмотны или не обладают никакой квалификацией) приведет к резкому падению социальных стандартов в наименее квалифицированных категориях занятости, что в свою очередь повлечет за собой снижение зарплат (порядка 14%).

«Ливан пострадает»

Это явление затронет в первую очередь бедные регионы на севере и востоке Ливана, где проживает большая часть сирийцев. Камал Хамдан полагает, что снижение зарплат подтолкнет к бегству всех, у кого есть для этого возможности: «Представители средних и верхних слоев предпочтут эмигрировать, в результате чего останется только малообеспеченное сирийское население».

Половина ливанцев уже сейчас живет за границей, а в самом Ливане лучше всего удалось устроиться тем, у кого есть больше возможностей и связей в других государствах. К угрозе обеднения населения в ООН относятся предельно серьезно: если в стране не будет предпринято никаких шагов для ассимиляции сирийцев на рынке труда, к 2015 году ливанский ВВП может потерять 20%.

В то же время всеобщее обеднение может сыграть на руку владельцам недвижимости, потому что приток людей «создает динамику повышения арендной платы, что отрицательно скажется на наименее обеспеченных ливанских семьях, тогда как хозяева жилья, наоборот, получат ощутимые прибыли, – уверен Камал Хамдан. – Ливан и особенно бедные граждане пострадают».