Москва – Попивая чай в кафе с видом на Кремль, расположенном в магазине ГУМ, Джой Вомак (Joy Womack) посмотрела на Красную площадь и вспомнила о том, как она приехала в Россию еще подростком с большими надеждами по поводу своей балетной карьеры.
Она вспоминает о том, как стояла в центре круга на каменной брусчатке перед зданием Государственного исторического музея, на том месте, где москвичи и гости российской столицы традиционно останавливаются и загадывают желание.
Сначала возникло желание стать первой в балетном классе. Другое желание состояло в том, чтобы окончить балетную школу с отличием. Затем еще одно – попасть в труппу Большого театра. И все они исполнились.
«У меня было тогда так много возможностей блистать, – признается 19-летняя Вомак, уроженка города Санта-Моника. – Главная мечта моей жизни осуществилась».
Однако все эти мечты были разбиты в течение сложного и эмоционального года работы в Большом театре, когда Вомак, по ее словам, боролась за то, чтобы ее заметили. Американская балерина в конечном счете вынуждена была уйти из театра, и сделала она это после того, как ей посоветовали дать взятку, чтобы получить ведущую роль в элитной балетной труппе.
«Это было похоже на расставание со своей первой любовью», – призналась она.
Говоря на смеси английского и русского, Вомак рассказывает о том, как один из учителей посоветовал ей найти «спонсора, который мог бы делать подношения и подарки от вашего имени».
«Один человек прямо мне сказал: «Джой, начальная цена - даже для появления в небольшой роли -составляет 10 тысяч долларов, и это делается только для того, чтобы показать, что ты настроена серьезно».
«Мне сообщили, что одна балерина подарила (кому-то в труппе) автомобиль Mercedes-Benz для того, чтобы получить роль», – сказала она.
Вомак, обучавшаяся в балетной школе Westside Ballet в Санта-Монике, приехала в Россию в 2009-м году, и по-русски она тогда не говорила. Она стала первой американской девушкой, окончившей русское хореографическое училище и затем подписавшей контракт с прославленным Большим театром.
Некоторые члены балетной труппы с возмущением отреагировали на обвинения Вомак по поводу взяток.
«Я проработал в этой труппе 28 лет, и мне подобные факты неизвестны, – отметил в интервью газете Times Александр Петухов, солист и хореограф театра. – Если она что-то знает, то пусть тогда назовет этих людей. Зачем поливать грязью театр?»
Однако Наталья Выскубенко, балерина Большого театра с большим стажем, согласна с тем, что говорит Вомак.
«Некоторые люди получают роли и повышение одним способом, другие – другим, – подчеркнула Выскубенко в одном из интервью. – То, что рассказывает Джой, - недалеко от действительности».
После окончания в июне 2012-го года Московской государственной академии хореографии Вомак обсуждала условия контракта с Михайловским театром в Санкт-Петербурге, и в тот момент ей предложили прийти на просмотр, устроенный Сергеем Филиным, художественным руководителем балета Большого театра. Спустя семь месяцев Филин получил серьезный ожог кислотой в ходе нападения, предположительно организованного одним из танцоров, дело которого сейчас слушается в суде.
После того, как Вомак была принята в балетную труппу театра, ей было сложно вписаться в коллектив. «Я поняла, что стала своего рода невидимым человеком, виртуальной балериной», – сказала она. Одна из ее коллег по работе в Большом театре согласна с ней.
«Она была трудолюбивой девушкой, она действительно любила Большой театр и была его патриотом с самого начала», – сказала Выскубенко, которая, по словам Вомак, помогала ей ориентироваться в театре.
«Она была готова делать любую работу, танцевать все, что угодно, но она как-то затерялась и была не очень заметна с самого начала. Вскоре она, по сути, превратилась в своего рода призрак».
Вомак была вынуждена конкурировать с другими артистами в опытной балетной труппе с разнообразным и сложным репертуаром.
Выскубенко сказала, что, несмотря на наличие у Вомак контракта как солистки, она не смогла пробиться даже в кордебалет, артисты которого не горели особым желанием принять слишком энергичного новичка.
Каждый день, вспоминает Вомак, она приходила в театр, два раза в день посещала классы, репетировала различные сольные партии, а затем просто сидела и ждала. Так проходили дни, недели, месяцы.
«У меня было такое чувство, что меня забыли, и что я не представляю для них никакого интереса, – сказала Вомак. – Я просила включить меня в кордебалет только для того, чтобы получить возможность танцевать на сцене. "Нет, – отвечали мне, – ты выделяешься, ты слишком необычная, ты слишком высоко поднимаешь ноги, ты делаешь это слишком эмоционально"».
Вомак вынуждена была жить менее чем на 500 долларов в месяц в Москве, в одном из самых дорогих городов в мире. Пытаясь экономить деньги, она питалась в театральной столовой. Но и этих денег она иногда не получала. «Они даже забывали выплачивать мне заработную плату вовремя и иногда давали какие-то наличные деньги, когда осознавали, что я нахожусь в труппе», – сказала она.
Артисты кордебалета зарабатывают до 2 тысяч долларов в месяц, однако она сказала, что редко получала и половину от этой суммы, а еще ей как иностранке приходилось платить 30-процентный налог. Если бы ей не разрешили жить на квартире у ее знакомой бесплатно, то она не смогла бы выжить.
Вомак удалось совершить прорыв 31 декабря прошлого года: в этот день в первый и, как оказалось, последний раз она танцевала сольную партию на главной сцене Большого театра. Тогда ей досталась роль Испанской куклы в балете Чайковского «Щелкунчик».
«Я была так взволнована, что сделала тройное фуэте и прыжок вместо двойного фуэте, – рассказала она. – Мой преподаватель был рядом, он перекрестил меня и почти кричал: “Давай! Давай!”»
Затем, в январе этого года, произошло нападение на Филина, когда ему плеснули в лицо кислотой, в результате чего он не смог продолжить работу в театре и покинул Россию на несколько месяцев. И тогда она вновь стала невидимой.
В марте Вомак убедила Галину Степаненко, которая в то время выполняла обязанности руководителя балета, посмотреть, как она танцует партию Золушки в балете «Спящая красавица». Эта роль была в то время вакантной на четыре спектакля.
Степаненко сказала ей, что она «очаровательна», и что эта роль ей очень «подходит», однако неожиданно эту партию отдали подруге жены Филина, сказала Вомак.
«Я расстроилась и была, на самом деле, в отчаянии, – рассказала она. – Я ни разу не попала в список исполнителей. Я всегда находилась в запасе, приходила в театр во время спектакля и сидела за кулисами».
Танцоры и преподаватели начали подшучивать над ней.
«Кто-то сказал, что я в глазах труппы – американская чирлидер из команды поддержки, которая танцует и бесшумно кричит «Йе! Йе!» за кулисами, – вспоминает она со слезами на глазах. – Это было бы смешно, если бы не было так грустно».
Один преподаватель сказал, что он не может смотреть на то, что она ничего не делает, и ему удалось договориться о ее появлении на сцене в составе кордебалета в спектакле «Иван Грозный» 20 апреля, в день ее рождения. Это был подарок ко дню рождения, который она никогда не забудет, сказала Вомак.
За год своей работы в Большом она один раз станцевала сольную роль в «Щелкунчике», а также семь раз появлялась в составе кордебалета в трех различных спектаклях.
Затем, в августе, балетная труппа уехала на гастроли в Лондон, а она осталась в Москве. Вомак в течение трех месяцев пыталась встретиться с Филиным, который к тому времени вернулся в Москву после продолжительного лечения в Германии.
«Когда я, наконец, смогла обратиться к нему с просьбой о подписании со мной самого простого контракта как с артистом кордебалета, он мне сказал: “Вы должна быть умнее, Джой. Более хитрой. Вы должны поговорить с другими артистами и узнать у них, как здесь все устроено и как вам здесь надо себя вести”», – рассказала Вомак.
На следующий день она ушла из театра.
«Это был серьезный урок для меня, – сказала она. – У них, в Большом театре, - так много денег, у них - лучшее в мире образование и так много талантливых людей. Но им нужно изменить свое отношение».
Нам не удалось получить комментариев от руководства Большого театра по поводу этой истории.
Когда жалобы Вомак впервые появились в российских средствах массовой информации, генеральный директор Большого театра Владимир Урин сказал в интервью новостному агентству РИА Новости о том, что, если Вомак обратится в суд, то театр будет помогать полиции в расследовании.
«Если факты будут в законном порядке установлены, виновные должны будут понести соответствующее наказание», – сказал он.
Обвинения Вомак появились в непростое для Большого театра время. Один из ведущих артистов балета Павел Дмитриченко находится под следствием и подозревается в организации нападения на Филина с использованием кислоты.
Когда Филин ранее в этом месяце появился в суде, и Дмитриченко обвинил его в коррупции, в том числе - в несправедливом распределении ролей, глава балетной труппы сказал: «Я никогда не брал никаких денег у артистов – ни за изменение их статуса, ни за получение ролей в спектаклях».
Вомак не планирует уезжать из Москвы, несмотря на то, что она получила много разгневанных сообщений по электронной почте и SMS, а кто-то написал ей, что «для нее будет лучше покончить с собой».
Вомак, которая в 2011 году стала победителем Гран-при для молодых американцев в Париже (Youth America Grand Prix in Paris), а в 2013 году выиграла азиатский Гран-при в Гонконге (Asian Grand Prix), сказала, что сейчас она репетирует с другой труппой в России, однако пока не готова ее назвать.
Допив свой чай, Вомак, погрузившись в холодные сумерки ноябрьского вечера, дошла до круга исполнения желаний, расположенного рядом с Государственным историческим музеем. Она закрыла глаза, сжала свои небольшие кулачки и загадала новое желание.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Все ее мечты были разбиты в течение сложного и эмоционального года работы в Большом театре, когда Вомак, по ее словам, боролась за то, чтобы ее заметили. Американская балерина в конечном счете вынуждена была уйти из театра, и сделала она это после того, как ей посоветовали дать взятку, чтобы получить ведущую роль в элитной балетной труппе.
