Михаил Саакашвили и Бидзина Иванишвили, занимавшие господствующее положение в Грузии политики крупного калибра, ушли с политической передовой с интервалом в одну неделю друг от друга. Сейчас, когда Грузия отмечает десятую годовщину революции роз, которая привела Саакашвили к власти, правительство заключило историческую сделку с Европой, парафировав в Вильнюсе соглашение об ассоциации с ЕС.
Политический курс Грузии совершенно не похож на путь ее соседей. Проклятием для большинства постсоветских государств стала окопавшаяся во власти элита, которая монополизировала политическую и экономическую власть, и препятствует проведению реформ. Грузины смели уже две элиты, слишком прочно закрепившиеся во власти: Шеварднадзе в 2003 году и Саакашвили в 2012-м.
Это полезно для демократии, однако стране досталась политическая версия того, что Милан Кундера назвал «невыносимой легкостью бытия».
Саакашвили еще раньше лишился большинства своих властных полномочий, проиграв на парламентских выборах в октябре 2012 года. Его заклятый враг Иванишвили, хоть и ушел в отставку, но наверняка будет щедро давать свои рекомендации из-за кулис. Однако он сдержал данное обещание оставить пост премьер-министра, и теперь уже не будет самым заметным человеком в Грузии.
Так что грузинское общество находится на этапе взросления и не может обращаться к большому папаше за решением всех своих проблем. Высшие посты в государстве заняли два относительно неопытных политика. Бывший ректор университета Георгий Маргвелашвили стал президентом с урезанными по новой конституции полномочиями. Новому премьер-министру Ираклию Гарибашвили всего 31 год, и он всегда работал только на своего покровителя Иванишвили.
Возникает обеспокоенность по поводу того, что эти зеленые лидеры заведут Грузию в такую ситуацию, в которой слабое правительство, неэффективное экономическое управление и манипуляции влиятельных кругов будут препятствовать развитию демократии. Здесь полезно провести сравнение с Болгарией и Румынией периода 1990-х годов, а также с состоянием, которое Томас Карозерс (Thomas Carothers) метко назвал «беспомощным плюрализмом».
Хорошая новость состоит в том, что в стране гораздо больше последовательности и преемственности, чем готовы признать обе стороны в грузинской политике. Большинство людей в государственном аппарате остались на своих должностях, и это является одним из реальных достижений периода правления Саакашвили, потому что в стране сегодня имеется класс технократов, который может нести повседневную государственную службу.
Читайте также: Закат американского политического курса
Более того, Министерство иностранных дел осталось по сути прежним, и внешняя политика идет тем же самым прозападным курсом. Саакашвили со своими сторонниками отказался от прошлогодних разглагольствований о том, что Иванишвили - это агент Кремля, и что его приход к власти означает сдачу Грузии русским.
Напротив. Единственный пророссийский кандидат на последних выборах Нино Бурджанадзе набрала около 10 процентов голосов. Что бы мы ни говорили о двух новых руководителях - ни про бывшего ректора ориентированного на Запад Грузинского института общественных дел Маргвелашвили, ни про учившегося в Сорбонне Гарибашвили - нельзя сказать, что они поддерживают крепкие связи с Россией. Оба вновь подтвердили, что судьба Грузии связана с ЕС.
Еще один успех прошлого года заключается в том, что грузинский парламент, который при Саакашвили был не более чем послушным исполнителем его воли, окреп как институт власти. Спикер парламента Давид Усупашвили производит глубокое впечатление и стремится к консенсусу, работая с парламентским меньшинством в лице бывшей правящей партии Единое национальное движение.
Однако активизация парламента возвращает на экраны телевизоров страны, пожалуй, самую серьезную проблему, которая до сих пор не решена: крайне агрессивная политическая культура и глубокий раскол между властью и оппозицией. Раны изнурительной и суровой избирательной кампании 2012 года все еще не затянулись.
Были робкие надежды на то, что передача власти подведет черту под этой борьбой.
Иванишвили в 2013 году неоднократно давал понять, что хочет исчезновения Единого национального движения. Некоторые представители руководства были арестованы или находятся под следствием, хотя правительство пригласило на судебные процессы над ними международных наблюдателей, заявив, что это будут суды по делам о серьезных злоупотреблениях.
В значительной степени тон этой токсичной обстановке задали два ушедших титана. После выборов Иванишвили продолжил свою словесную войну против оппозиции. По его словам, набранные проигравшим кандидатом от ЕНД Давидом Бакрадзе 22 процента голосов свидетельствуют об «отсутствии у нас политической культуры». А Саакашвили опорочил свою роль в демократическом процессе передачи власти, не явившись на инаугурацию нового президента.
А вот сами соперники на выборах проявляли великодушие. Бакрадзе задал тон, поздравив победителя Маргвелашвили. Маргвелашвили произнес хорошую речь, настаивая на том, что он - президент всех грузин.
Однако перемирие оказалось непродолжительным. Новый премьер-министр и депутаты парламента от ЕНД незамедлительно испортили обстановку, проведя матч грубой ругани, в котором Гарибашвили выглядел очень недостойно.
Правящая коалиция Грузии — это довольно пестрая компания. Там много фигур, которые гораздо демократичнее предшественников, но много и тех, кто выдвигает шовинистические и националистические лозунги. Возникает тревога по поводу того, что эта нетерпимая группировка, которая неплохо представлена в парламенте, уведет его повестку с нужного курса, сделав это как раз в тот момент, когда у Грузии появился шанс стать более демократической европейской страной.
Также по теме: Новое поколение рано или поздно направит Грузию на правильный путь
Делая большое обобщение, надо сказать следующее. Если администрация Саакашвили была слишком сильно нацелена вовне, и западное общественное мнение волновало ее порой даже больше, чем заботы собственных граждан (этот просчет в конечном итоге стоил ей власти), то новая администрация рискует слишком сильно уйти вовнутрь.
В последние месяцы произошло несколько тревожных инцидентов. Среди них - самовольный снос минарета в мусульманском селе и внесение депутатами «Грузинской мечты» законопроекта, запрещающего иностранцам владеть сельскохозяйственными угодьями. Правительство постаралось исправить положение в обоих вопросах, однако сделало это лишь после того, как ущерб уже был нанесен.
Такие неоднозначные действия и сигналы могут навредить экономике, которая очень сильно зависит от иностранных инвестиций. Темпы роста за первые девять месяцев текущего года замедлились до 1,7%. Новое правительство, а также некоторые аналитики, скажем, из Европейского банка реконструкции и развития, объясняют это «политической неопределенностью» нынешнего режима с его сосуществующими силами, а также отменой ряда экстравагантных и непопулярных инфраструктурных проектов Саакашвили. Но сейчас «Грузинской мечте» принадлежит вся полнота власти в стране, и винить ей некого, кроме себя самой.
Вот почему саммит в Вильнюсе стал своевременным и важным. Грузия, а также Молдавия выступили в авангарде шестерки восточноевропейских стран, участвующих в Восточном партнерстве ЕС. Грузия в полной мере заслужила преимущества и льготы, такие как более свободная торговля и либерализация визового режима (хотя перспектива членства в ЕС сюда, к сожалению, не входит), которые Евросоюз предложил ей в Вильнюсе.
Здесь тоже налицо преемственность и даже ускорение. Большую часть своего президентского срока Саакашвили с пренебрежением относился к Евросоюзу, проявляя гораздо больший интерес к заокеанской составляющей евроатлантической интеграции. Как сказал мне один европейский дипломат, «если бы он мог украсить грузинский флаг звездами и полосами, он бы обязательно это сделал». Группа либертарианцев в составе грузинского правительства отождествляла ЕС с бюрократическим социализмом и отменила многие нормативные стандарты и органы, необходимые для сближения с Брюсселем. Грузинский трудовой кодекс был настолько несбалансированным и направленным против рабочих, что он начал угрожать торговым привилегиям Грузии с США.
Однако за последние два года нахождения у власти Саакашвили изменил курс и поручил Министерству иностранных дел поработать над соглашением с ЕС. Новое правительство, у которого более близкая к ЕС социал-демократическая программа действий, ускорил эту работу и, среди прочего, внес поправки в трудовое законодательство.
В Грузии наступила эпоха сдержанных надежд. Созданный харизматичным Саакашвили злополучный мираж заключался в том, что проблемы развивающейся Грузии можно решить легко и быстро. Но это не так.
Вильнюс во многом стал началом процесса, а не его окончанием. До следующего года более содержательных соглашений подписано не будет. Опыт сближения ЕС с другими государствами говорит нам о том, что сначала наступает самый болезненный этап, когда вводятся новые нормы и правила, оказывающие дополнительную нагрузку на страну. И только потом дают о себе знать преимущества более открытой торговли.
Читайте также: Чем известен будущий премьер Грузии
Для США в этом есть два немаловажных общих вывода.
Первый состоит в том, что сейчас надо больше, а не меньше контактировать и взаимодействовать с Грузией. С прошлогодних выборов западные страны слышат лишь одну ложную историю, которую распространяет потерпевшее поражение Единое национальное движение и подхватывают сочувствующие голоса в западных СМИ: что при Саакашвили Грузия была «либеральной демократией» и добивалась блестящих успехов, а власть он потерял почти случайно, в результате антизападного (иногда его называют пророссийским) рейдерского захвата — а поэтому от нового правительства Западу следует держаться подальше.
Но результаты прошлогодних выборов, когда все слои грузинского общества подавляющим большинством проголосовали против Саакашвили, а также появившаяся впоследствии информация о вопиющих злоупотреблениях его правительства за последние несколько лет — не говоря уже об однобокости его внешней политики — свидетельствуют о том, что эта повествовательная линия далека от действительности.
Речь идет вовсе не о том, что не надо обращать внимания на проблемные стороны нового правительства. Это просто мольба о том, что к прошлому надо относиться с большим смирением и снисходительностью. Если бы западные СМИ уделяли больше внимания темным сторонам администрации Саакашвили, то это помогло бы сдержать наиболее вопиющие нарушения и помешало бы власти так сильно сбиться с верного пути. Это также аргумент в пользу более практического диалога в настоящий момент, в пользу тех руководителей, которые стремятся к реформам и открыты для внешнего мира.
Хороший пример сбалансированного вмешательства в данном случае подал комиссар Совета Европы по правам человека Томас Хаммарберг (Thomas Hammarberg). В своем глубоком и весьма конкретном докладе он выразил обеспокоенность по поводу усиления нетерпимости к меньшинствам при новой администрации, а также сохраняющегося недоверия общества к органам прокуратуры. Но сделал он это в подобающем контексте, разъяснив, что при прежней власти «разница между государством и партией была размыта. Власти занимались конфискацией земель и собственности, а возможностей обжаловать такие решения не было почти никаких. Собственность также „дарили“ государству под давлением и угрозами. Были жалобы на коррупцию в рядах элиты». Именно такое наследство досталось новой власти.
Второй вывод заключается в том, что после Вильнюса Вашингтон должен приспособиться к новой роли в Восточной Европе. Аргументам о том, что Грузия — это поле боя холодной войны и «важнейший стратегический союзник», следует положить конец.
Лучшая гарантия безопасности и суверенитета Грузии — это ее интеграция в Европу, которая начинается с экономического сближения. Торговля между США и Грузией по своим объемам микроскопическая — за первые девять месяцев текущего года она составила 300 миллионов долларов. Чтобы появились надежды на соглашение о свободной торговле между США и Грузией, лучше всего вначале подписать такое соглашение между США и ЕС.
Самую трудную работу будет проводить Брюссель. Но у Вашингтона есть важные технические инструменты, с помощью которых он может поддержать этот переход. Вашингтон гораздо отчетливее подает сигналы и передает послания, нежели Брюссель, и он может дать политическую страховку этому экономическому проекту. Достичь за 10-15 лет того, чего на сегодня добились Болгария и Румыния — это не похоже на те величавые замыслы, о которых говорил грузинам их бывший президент. Но на самом деле, это будет реальное и солидное достижение.
Томас де Ваал — старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир.
