Церковь Франциска готовится к проведению синода по вопросам семьи. При этом она прекрасно осознает всю критичность ситуации. «Сегодня возникают проблемы, не существовавшие всего несколько лет тому назад: от пар, не зарегистрировавших свой брак и даже исключающих такую возможность в будущем, до однополых пар, которым нередко позволяется усыновлять детей», — читаем мы в подготовительном документе. Список тем для обсуждения продолжается и доходит до вопроса о появлении суррогатных матерей («матка внаём»). В конце подчеркивается ослабление или отсутствие веры в «святость брака». Синоду предстоит тяжелая работа. «Снисходительности к уязвленным людям» в качестве компаса при выработке концепции может не хватить из-за существования множества представлений о том, какой должна быть семья. Похоже, у каждого есть свое удобное и приемлемое для собственных стандартов мнение, а традиционная семья, состоящая из разнополых родителей и их детей, пребывает в глубоком кризисе. Если эта семья не устоит, то тогда придется расширить это понятие, чтобы по-человечески пойти навстречу людям. Если не сохранится традиционная семья, то нет будущего для семьи в целом, а институт семьи продолжает разрушаться, и перед этой реальностью стоит Италия и вся Европа. Подготовленный для епископов документ, в котором с должным уважением изложена тяжелая действительная ситуация, не отличается четкой и определенной позицией, которой от него ждали. Читая его, трудно понять, что наибольшее поражение в данной исторической фазе претерпела именно традиционная семья, на которой держится общество и которому она позволяет существовать. Пастырская озабоченность новыми и различными формами семьи скрывает тот факт, что само возникновение этих форм ярко свидетельствует о шатком положении и «разрушении» традиционной семьи.
Сегодня мы живем на продвинутом Западе в обществе, где роль семьи снижена. Итальянское общество, которое еще четыре десятилетия тому назад, состояло в основном из семей, теперь пришло к тому, что семей создается все меньше. Это падение происходит у всех на глазах, но никого особенно не волнует. Политики и правительство молчат, а мир культуры, который в своем большинстве всегда считал традиционную семью консервативным элементом, смотрит на происходящее с плохо скрываемым удовлетворением. Так и случилось, что если столетие тому назад итальянская семья состояла из четырех или пяти членов, то в 50-х годах в ней было в среднем четыре члена, в 80-е годы — три человека, а в будущем десятилетии, если уже не в конце нынешнего, она может ограничиться двумя членами. В настоящее время в среднем итальянская семья состоит из двух-трех человек. Но следует учитывать, что численный разрыв за указанный период еще более значителен, чем показывают приведенные цифры. Действительно, семья по определению должна состоять, по крайней мере, из двух человек, но для статистики одинокий человек тоже представляет собой семью. Если исключить такие семьи, то получается, что если столетие тому назад в семье помимо родителей в среднем было более трех членов, то теперь в семьях помимо родителей — менее одного члена. Можно сказать, что погружение в пучину остановилось на дне. Действительно, семья приближается к порогу, дальше которого она уже не может зайти. Трудно сказать, например, куда дальше идти семьям в Лигурии или в провинции Триеста, где в среднем уже насчитывается менее двух человек в семье. Этот порог свидетельствует о том, что в этих местах семья, состоящая из родителей с детьми, фактически перестала существовать или находится на грани вымирания.
В подготовительном документе Синода о семье не ставится вопрос, как подобное могло случиться, и не рассматривается состояние традиционной семьи. Считается, по-видимому, что кризис и так всем очевиден. Цель документа выяснить существование других новых форм семьи, которые стучатся в двери церкви или, по крайней мере, заявляют о своем существовании. Это одновременно и рискованный, и смелый выбор. В чем заключается смелость, не стоит даже объяснять. Риск же в том, что даже самое глубокое размышление о семье происходит на фоне разрушения традиционной семьи, которую трудно реанимировать.
Итальянское общество вдруг стало характеризоваться самой низкой «семейной плотностью» в мире. Когда мы говорим о «семейной плотности», мы не подразумеваем «количество» семей, поскольку если судить по числу семей, зарегистрированных сегодня в Италии (26 миллионов), то можно было бы прийти к противоположному выводу: о богатстве семьями, а не о бедности, так как их число растет из года год. Парадокс в том и состоит, что прирост семей превышает прирост жителей. Но, разумеется, это только кажущийся парадокс. Все дело в статистике. Факт тот, что семьи в Италии не образуются, поэтому увеличивается число семей, состоящих из одного члена: это неженатые и незамужние члены общества. Многие семьи распадаются в результате раздельного жительства супругов и разводов, многие остаются вдовами и вдовцами на фоне увеличения продолжительности жизни, а детей рождается все меньше. Продолжается снижение членов семьи до минимума. В Италии происходит рост числа семей, потому что размер семьи сокращается, она ослабляется, разделяется и становится уже не ячейкой общества, а атомом, минимальным компонентом. Что можно сказать об обществе, в котором 30% семей состоят из одного человека? Их по сути нельзя назвать семьей. А в оставшихся 70% семей пары с детьми составляют чуть больше половины. А среди семей с детьми преобладают семьи с одним ребенком. Можно только заключить, что итальянские семьи опасно маленькие по числу членов.
Итак, понятие семьи радикально изменилось за 40 лет. Под влиянием каких факторов произошла подобная резкая трансформация, что мы почти не можем объяснить настоящее в свете прошлого? Как случилось, что за такой короткий промежуток времени итальянская семья дошла до нынешнего состояния? Тем, кто считает, что здоровье семьи не имеет значения, легко возразить со статистическими данными в руках. Трудные послевоенные годы, тяжелое восстановление народного хозяйства, превращение итальянской экономики из сельскохозяйственной в промышленную, экономическое чудо — все это Италия вынесла на своих плечах за четверть века после окончания войны, опираясь на традиционную семью, состоящую из разнополых родителей и их детей. Она выжила и победила разруху именно благодаря такой опоре. До этого Италия прожила больше 20 лет под фашистским режимом, когда неравноправие между мужчиной и женщиной проявлялось очень резко, что препятствовало росту и прогрессу, а за 25 послевоенных лет семья пережила свой триумф и вытянула Италию наверх. Можно предположить, что в сегодняшних трудностях для возобновления экономического роста нам не хватает среди прочего роли традиционной семьи.
Четыре фактора изменили жизнь и провели глубокую борозду между сегодняшним и завтрашним днем: разрешение разводов, массовое университетское образование, которое больше послужило к пользе женщин, чем мужчин в Италии и в других странах, развитие сферы обслуживания, которая стала играть большую роль в экономике, и низкий уровень социальной мобильности, что особенно характерно для Италии. Именно эти факторы изменили характер семьи и превратили Италию из страны, где преобладали большие семьи, в страну, где состав семьи резко уменьшился. Замечу, что я не даю оценку всем этим факторам, а только констатирую факт их влияния на традиционную семью и ее роль в обществе.
Развод делает брак относительным, его теперь можно заменить другими формами связей с меньшей степенью ответственности отдельных лиц. Этот фактор больше других ослабляет внутреннюю силу семьи. Длительное и часто бесполезное пребывание в итальянских университетах, если оно не завершается получением диплома о высшем образовании, продлевает период относительной автономии и «беззаботной молодости» (ныне она совсем не так беззаботна) взрослых молодых людей, которые все больше откладывают на неопределенное «потом» создание семьи. Что касается все большего роста сферы обслуживания, то надо сказать, что трудно представить территорию, где преобладает тяжелая промышленность, без доминирующей роли традиционной семьи. Но на территории, где преобладает современная сфера услуг, сконцентрированная на информатике и коммуникациях, вполне можно обойтись без доминирования традиционной семьи. Низкий уровень социальной мобильности не поощряет создание семьи. Семья нацелена ради собственного выживания на подталкивание вперед следующего поколения. Дети должны идти дальше своих родителей, и это является локомотивом всего общества, а не только отдельных семей. Если дела принимают другой оборот, семья в целом проигрывает, так как отсутствует необходимая динамичность, семья замыкается в своих рамках, становится неплодотворной.
Сегодня никто не собирается пойти вспять и отменить разводы или остановить развитие сферы услуг, но можно и нужно вмешаться в сферу массового университетского образования и расширить степень социальной мобильности. Все это вне зависимости от того, как люди относятся к семье, традиционной или нет. Кто выходит из университета в возрасте 25-27 лет, ни разу не столкнувшись с рынком труда, и начинает только в этот момент оглядываться вокруг, чувствует себя не в своей тарелке, поскольку прожил до этого момента в полной изоляции от действительности. В этом кроется кричащее, дорогостоящее и наносящее вред противоречие сегодняшнего итальянского общества. Вызывает тревогу то, что эта проблема, имеющая огромное значение для будущего общества, замалчивается и отдается на усмотрение тех, кто в свое время способствовал ее возникновению. Вызывает беспокойство и тот факт, что профессии и ремесла снова стали передаваться из поколения в поколение, как было в старые времена. Сын врача становится врачом, сын адвоката — адвокатом, сын инженера — инженером, сын рабочего — рабочим, а крестьянина — крестьянином, сын безработного — безработным. Так функционирует итальянское общество. Итальянская школа не воздает по заслугам лучшим, а поощряет заурядных студентов, не высказывающих критических замечаний. Следовательно, прямо со школьной скамьи начинается формирование личности, не склонной к предпринимательству, динамике, риску и изобретательности. Молодежь выбирает удобства, ищет стабильность и гарантированные ниши, внутри которых можно легко и особо не задумываясь прожить. Не стоит удивляться «утечке мозгов». Люди, возглавляющие систему образования, не ищут квалифицированный и эффективно работающий персонал, который способен что-то изменить к лучшему, их устраивает имеющееся положение вещей. Иногда устраиваются публичные конкурсы на занятие должностей. Но в редких случаях они позволяют способным и талантливым людям найти работу на родине и удержать их от отъезда за границу.
Требуются срочные и радикальные реформы в области образования и отношений между университетами и рынками труда, а также новая философия и правила в области государственного управления на всех уровнях. Только это сможет возродить семью и общество одновременно.
Но институт семьи не стоит на месте, особенно с точки зрения образованных левых, радикалов и либералов. Помимо традиционной семьи, состоящей из разнополых родителей и их детей, семьями считаются и незарегистрированные пары, живущие вместе. Несмотря на это институт семьи продолжает разрушаться, что подтверждается статистическими данными. Это происходит не только потому, что проживающие совместно пары отказываются официально вступать в брак, но из-за большого числа одиноких незамужних и неженатых людей, а также от нежелания многих пар заводить детей. В результате сокращается число полных семей и количество детей в семьях. Возникает вопрос, а не отвечают ли такие неполные семьи запросам и требованиям будущего и прогрессу нынешнего общества? Я бы не стал исключать такую возможность. Но я не думаю, что возможно будущее, характеризующееся социальной стабильностью, в котором личность может полностью реализоваться, если размер семьи достигнет минимума, она окажется закрытой, станет на оборонительную позицию и будет считать окружающий мир враждебным ей, хотя этот процесс уже начался в нашем обществе.
