Собеседник «Жаманак» – эксперт по международным отношениям Армен Харазян

- Господин Харазян, в эти дни поводом для спекуляций стал вопрос: почему Евросоюз и США поддержали Украину, но не Армению? Чем Украина так важна?
- Не Украина более важна, но просто против решения властей о вступлении в Таможенный союз в Армении не было такого общественного протеста, как на Украине. Армянское общество не подняло против этого такую четкую, решительную, консолидированную волну протеста, не проявила отрицания российских имперских амбиций и стремления к европейской интеграции так, как это сделало общество на Украине.
 
Для ожидания поддержки, прежде всего, нужно иметь хорошо организованную гражданскую позицию и высказать ее, независимо от ожидания поддержки, а не надеясь на нее. Эта позиция, при которой поддержка была бы оправданной, в Армении проявилась намного слабее, чем на Украине. Никто не протянет руку помощи тому, чья надежда - лишь на эту помощь.
 
Если политические силы и общественность Армении вообще не смогли оказать какое-то значительное сопротивление этому авантюрному волевому решению своих властей, то как мир должен был понять, чего вообще хотят в Армении, как можно поддержать устремления армянского народа?
 
- В 2008 году у нас был масштабный общественный протест после сфальсифицированных выборов. Почему тогда Армении не оказали поддержку?
- Сразу же после мартовских событий 2008 г. в Конгрессе США, в частности в рамках Комиссии по европейской безопасности и сотрудничеству были организованы слушания по создавшейся в Армении ситуации. В результате проведенных работ было послано официальное приглашение лидеру оппозиции, первому президенту Левону Тер-Петросяну приехать в Вашингтон и на слушаниях Конгресса представить точку зрения армянской оппозиции.
 
Приглашение командировать своего представителя было послано и властям Армении. Господин Тер-Петросян решил, что участие в слушаниях нецелесообразно и послал в Вашингтон одного из ведущих активистов оппозиции. Со стороны власти Армению представлял Виген Саргсян (действующий руководитель администрации президента Армении). Естественно, уменьшился представительский уровень слушаний, а вместе с ним и интерес к ним.
 
В те же дни Washington Post напечатала статью Тер-Петросяна о событиях в Армении и их последствиях, что, по-моему, стало серьезным дипломатическим импульсом для обеих сторон.
 
Далее, по итогам выборов США приостановили участие Армении в программе «Вызовы тысячелетия», а политическая ситуация в Армении получила адекватную оценку как со стороны Белого дома, так и всех тех американских государственных и общественных структур, мнение которых учитывается при формировании внешней политики США.

Тем не менее, отмечу 4 фактора, которые, полагаю, сыграли свою роль в вопросе формирования хоть и осуждающей, однако, довольно сдержанной позиции США к мартовским событиям.
 
Прежде всего – фактор американского армянства. Как вы помните, американские армянские организации и структуры, включая церковь, единодушно поддержали Сержа Саргсяна. Партия «Дашнакцутюн» и близкие к ней структуры в свою очередь давно поддерживали Роберта Кочаряна и предпочтенного им кандидата. К этому нужно прибавить также Фонд Линси Кирка Киркоряна, основным пользователем которого была администрация Кочаряна, и можно понять, на чьей стороне после 1-го марта были симпатии организованной части армянства США.
 
Так как при отсутствии серьезных межгосударственных отношений американское армянство имеет достаточно большое непосредственное влияние на армяно-американские отношения (но не на внешнюю политику США), то фактор армянской диаспоры сыграл важную роль в смягчении позиции США и ее постепенном преодолении.
 
Второй фактор – это работа властей и оппозиции Армении с политическими и общественными кругами США. Основная сила оппозиции, которая в последствии стала костяком Армянского национального конгресса, на удивление отстраненно вела себя в вопросе работы с Западом, особенно с США, и не сделала ни одного заинтересованного шага в направлении контактов с американскими политическими кругами как в предвыборный, так и в поствыборный период, ограничившись спорадической полукритической, полуобиженной и полуироничной позициями.
 
При этом в предвыборный период господин Саргсян активно работал с государственными, политическими и общественными кругами США, причем такими методами, как, например, приобщение к делу PR-компании.
 
Не секрет, что в предвыборный период Серж Саргсян с целью поднятия своего политического имиджа, как минимум, 6 месяцев пользовался услугами одной из самых известных американских фирм - Burson Marsteller, которой заплатил, как минимум, 500 тысяч долларов. Даже в этих условиях США последовательно поддерживали всевозможные усилия по нормализации политической ситуации в Армении, общественному оздоровлению, освобождению и правовой защите политзаключенных.
 
Третий фактор – это перестановки в политическом поле Армении, в результате чего Артур Багдасарян (ныне секретарь Совета национальной безопасности при президенте Армении) вместе со своей партией – «Оринац еркир», театрализованно перешел на сторону властей, создав иллюзию, что в Армении идет политический процесс, и стоящие на площади Свободы просто отвергают политические методы борьбы, что, конечно, в долгосрочном плане стало в те дни слабым, однако, действенным и наилучшим образом разыгранным спекулятивным фактором.
 
И, наконец, проблема повестки дня. Спор властей и оппозиции Армении был насчет сфальсифицированных выборов и примененного после этого насилия. Однако во внешнеполитических и региональных вопросах обе стороны не имели каких-либо серьезных разногласий, и в этом плане внешние силы не имели четкого представления, что все это такое: борьба ли за власть и по внутренним проблемам, или это имеет также внешнеполитические последствия? Разногласий не было в вопросах отношений ни с Россией, ни с Западом.
 
У оппозиции не было какого-либо серьезного плана экономического развития, а в вопросе урегулирования Карабахского вопроса и отношений с Турцией оппозиция проявила даже большую жесткость, нежели власти. Более того, у оппозиции не было четкой повестки дня по укреплению прав человека, свобод и демократии.
 
То есть, речь шла не о разнице в подходах двух сил в вопросах внешней политики, политики безопасности, экономического развития и гражданского общества по критериям структур, принципов и ценностей, но лишь по выборам и в целях смены власти. Это цель, которая сама по себе правильная и справедливая, но недостаточная для того, чтобы подчеркнуть те преимущества оппозиции в сравнении с властью, которые вызвали бы интерес внешних сил.
 
Было еще одно обстоятельство, которое не позволяло оппозиции сформировать рейтинг надежного партнера, верного ценностям и пути демократии. Сам лидер оппозиции Левон Тер-Петросян имел проблемы с демократическим имиджем, так как парламентские выборы 1995 года, президентские 1996 года, как и референдум по Конституции 1995 года, прошли с явными нарушениями и фальсификациями, повлияв на рейтинг Тер-Петросяна и руководимой им политической среды.
 
Именно по этим причинам ситуация в 2008 году, к сожалению, не имела тех перспектив и обещаний, что имеет Украина сегодня.

- Хорошо, вернемся к оппозициям Армении и Украины. Как, по-вашему, из-за пророссийского ли настроя оппозиции Армении общество не воспротивилось заявлению 3-го сентября?
- Не только оппозиции, но и широких общественных слоев. Перспектива евроинтеграции не вызывает здесь того воодушевления, что мы видим на Украине. Титульная оппозиция не выступает в пользу евроинтеграции и очевидным образом находится в российской колее. А народ не имеет тех ведущих направляющих, которые позволили бы проявить такое общественное поведение, какое проявляет общество Украины.
 
- Несколько дней назад комиссар ЕС по политическим вопросам расширения и соседства Штефан Фюле распространил заявление, в котором отмечалось, что ЕС продолжит содействие гражданскому обществу Армении, а также Гражданской платформе Восточного партнерства. Можем ли сказать, что, тем не менее, сотрудничество Армения-ЕС хотя бы на политическом уровне будет иметь продолжение? Ясно, что отношения будут, однако, какого качества? ЕС оказывает поддержку развитию демократии также Азербайджану и среднеазиатским странам. Каков КПД этой поддержки, если в нашем случае это является результатом понижения уровня отношений, а не повышения?

- Посол Польши в Армении, например, не исключает, что между Арменией и ЕС может быть подписано новое Ассоциативное соглашение.  Я не верю, что Соглашение об Ассоциации с ЕС будет подписано. Не знаю подтекста заявления посла, однако, не представляю, что между Арменией и ЕС может быть подписано новое соглашение, когда Армения идет в Таможенный союз.
 
Более того, я не представляю, что нынешнее руководство Армении в состоянии повести страну в ЕС, так же, как и Янукович не сможет повести Украину. Чтобы идти в сторону ЕС и преуспеть в этом, необходимо новое руководство, новое видение, новая стратегия и новое общество. Как мы видим, здесь нам еще многое предстоит сделать.
 
- Да, многие отмечают, что при этой власти Армения не может двигаться в сторону ЕС. Выход только в смене власти?
- Выход в радикальной революции в общественном сознании, без чего, к сожалению, Армения приговорена остаться под игом власти этого же качества, и чем дольше продлится эта общественная дремота, тем жестче станет оболочка власти, которая сегодня просто душит Армению.

- Господин Харазян, несмотря на заявление 3-го сентября, посол США в Армении Джон Хефферн отмечал, что его страна продолжит содействовать Армении в вопросах внутренних преобразований. А несколько дней назад стало ясно, что правительственная корпорация «Вызовы тысячелетия» отказала Армении в помощи, вместо этого выбрав африканскую Лесото и несколько других стран. Чем этом можем обусловить?
- Программа «Вызовы тысячелетия» в Армении прекращена была еще при Кочаряне, в 2008 году. Хотя власти Армении не раз поднимали этот вопрос, однако, так как показатели Армении более не удовлетворяют требованиям этой программы, Армения более не является кандидатом, и не станет им, если не будет серьезного прогресса.

- Вы сказали, что в Армении не осуществляются преобразования, соответствующие критериям программы. Вы исключаете возможность, что если бы вместо 3-го сентября Армения парафировала в Вильнюсе Соглашение об Ассоциации, то позиция США в рамках этой программы была бы другой?
- Не думаю. У программы есть четкие критерии, которым Армения не соответствует. Тем не менее, парафирование Соглашения об Ассоциации в Вильнюсе стало бы серьезным стимулом, показало бы, насколько Армения непреклонна в своих усилиях по продолжению экономических и политических преобразований. Прямой связи, однако, между подписанием чего-либо в Вильнюсе и «Вызовами тысячелетия» нет: одна из них – европейская проблема, другая – отношений с США.
 
Вообще, позитивное отношение к странам Восточного партнерства со стороны США очевидно. Одновременно странам, выбравшим путь евроинтеграции, даются приоритеты, в сравнении с теми, которые не преследуют такую цель.
 
Вопрос тут в добровольном, рациональном выборе данной страны. Запад идет навстречу тем странам, которые выбирают путь евроинтеграции, с другой стороны, уважает выбор тех стран, которые не собираются интегрироваться. В этом равновесии Армения причислила себя ко второму списку. Запад это уважает. Вопрос в том, насколько это выражает чаяния общества Армении?
 
На Украине, в ответ на решение Януковича, родился всенародный протест, который до сего дня не прекращается и становится все более организованным и мощным. В Армении, к сожалению, этого нет. Ни один известный художник, артист, представитель интеллигенции, какой-либо celebrity не вышел на площадь и не потребовал аннулировать решение 3-го сентября. Ни один лидирующий деятель, кроме отдельных личностей и малочисленных групп, не встал и не заявил, что решение 3-го сентября является предательством национальных интересов Армении.
 
Таких заявлений не сделали первый и второй президенты страны, «светоч демократии» Армянский национальный конгресс, «про-бизнес» партия «Процветающая Армения», «адепт независимости» партия «Дашнакцутюн», а также Республиканская партия Армении (правящая в Армении партия), считающая себя адептом идеологии Гарегина Нжде, однако, своей риторикой и деятельностью в действительности глубоко оскорбляющая и порочащая наследие Нжде.
 
Появилось историческое требование: сформировать новую общественность и новую оппозицию, так как в противном случае Армения неуклонно пойдет на самоликвидацию. Удивительно, что сегодня, когда поставлен вопрос жизнеспособности Армении, как государства, фактически в вопросе пенсий наблюдаем больший народный протест, нежели в вопросе сохранения армянской государственности. Кажется, Армения оказалась на некоем этапе, когда поневоле начинаешь говорить о ней больше как о провалившемся, нежели успешном государстве.
 
- Мы поговорили о постоянном ожидании правительства Армении помощи извне, но оппозиционные инициативы также живут этим ожиданием. Например, недавно Никол Пашинян (депутат парламента) дал старт объединению «Гражданский договор», члены правления которого отмечают, что нуждаются в помощи диаспоры. Как вы считаете, заинтересована ли диаспора в поддержке оппозиционных инициатив в Армении?
- Сильно сомневаюсь, что диаспора поддержит в Армении какое-либо оппозиционное движение. Прежде всего, в диаспоре нет такого мировосприятия стоящих перед Арменией, как государством, вызовов, угроз и возможностей, которое позволило бы сформировать такое требование и представить его. Более того, не диаспора должна принести Армении демократию: этот опыт Армения может обрести у западных развитых демократических обществ, без посредничества диаспоры.
 
Армянство диаспоры, да, может привнести в Армению некий опыт и энтузиазм: это нужно стимулировать. Однако неправильно считать это основным каналом.
 
- Выше вы отметили, что Армения сегодня больше напоминает провалившееся государство. А видите ли вы пути превращения в успешное государство, или Армения уже всецело скатилась в пропасть?
- Армения нуждается в организованном народном движении, которое заставит власти отойти от решения 3-го сентября. Необходима революция в нашем мышлении и мировоззрении. Необходимо, чтобы каждый внутренне и внешне отверг новую советизацию Армении, всеми средствами сопротивлялся этому – в первую очередь собственной позицией и поведением, создал вокруг этой проблемы атмосферу общественного неприятия и системного сопротивления, сделал невыносимым для властей это насилие над волей и чаяниями страны, пресек самоликвидацию страны и сделал ее обратимой – назад, на орбиту цивилизации.
 
В плане внешней политики необходимы радикальные изменения в армяно-турецких отношениях. Это самая большая подпитка геополитического затворничества Армении, самый большой комплекс, и его нужно преодолеть раз и навсегда. Именно на этом, наряду с Карабахским противостоянием, спекулируют, сдерживая стремление Армении к евроинтеграции, и ведя страну к новой советизации.
 
Каждый обеспокоенный Южным Кавказом должен понять, что оставляя закрытой армяно-турецкую границу, или обуславливая ее открытие Карабахом, как средством давления на Армению, что все это приведет не только к падению Армении, но также Грузии и Азербайджана, потому как Южный Кавказ – это стул-треножник: сломается одна ножка – стула больше не будет.
 
Третье: как бы ни было желательным, чтобы Турция отделила армяно-турецкую и Карабахскую проблемы, в политическом плане невозможно не заметить их взаимосвязанность, поэтому пренебречь этим тоже нельзя. Армения должна продолжать противиться попыткам связать эти две проблемы, однако, также должна искать определенный резерв политической воли, чтобы в Карабахской проблеме настолько пойти навстречу визави, насколько Турция готова пойти нам навстречу в армяно-турецкой проблеме. При этом сделать это нужно так, чтобы сохранились нынешнее равновесие сил и переговорные преимущества Армении по вопросу Карабаха.
 
Армения и Карабах должны вести переговоры с Азербайджаном так, чтобы это так называемое «восточное дипломатическое направление» сообщило «западному» – армяно-турецким отношениям, положительный импульс без их связывания друг с другом, однако, формируя атмосферу взаимной стимуляции и двустороннего прогресса. Армения должна сделать так, чтобы в отношениях с Азербайджаном не нарушились объединенное стратегическое преимущество и инициатива армянских сторон.
 
При этом в обоих направлениях нужно по возможности отстраниться от российских спекуляций, хотя в обязательном порядке с русскими также нужно вести серьезную политику.
 
В экономическом плане Армения стоит перед сложнейшей проблемой: вся экономика и инфраструктура страны отданы русским, и их возвращение будет чрезвычайно трудным делом. Отдавать – легко, забирать – нет.
 
Однако путь существует: это создание новых экономических мощностей, новых инфраструктур, сотрудничая с теми международными партнерами, от которых можно получить подобные возможности и технологии.
 
Рядом со старыми железной дорогой, связью, энергетической и транспортной системами, авиацией и трубопроводом нужно построить новые – более мощные и современные, которые в итоге поглотят старые, изношенные и физически, и морально.
 
То есть, выход – в создании новой Армении на месте старой и в пику ее сегодняшним хозяевам. Это построение новой Армении наших мечтаний, грез и стремлений, - мощной, обеспеченной, благоустроенной и демократической Армении.