Ученые в Узбекистане говорят, что они скоро начнут проводить генетическое тестирование детей в поисках будущих спортсменов-олимпийцев. Но насколько хороша эта идея?
Идея применения генетического тестирования для выявления будущих спортсменов мирового класса многие годы была предметом толков. Теперь Узбекистан надеется выйти вперед на соревнованиях путем тестирования детей 10-летнего возраста для определения их спортивного потенциала.
Заведующий лабораторией генетики в Институте биоорганической химии Узбекистана Рустам Мухамедов 5 января анонсировал в правительственной газете «Правда Востока» программу «спортивного отбора на молекулярно-генетическом уровне».
Он рассказал, что программа, осуществляемая под эгидой Академии наук Узбекистана, будет «реализована на практике» в начале 2015 года в сотрудничестве с Национальным олимпийским комитетом и несколькими национальными спортивными федерациями страны — в том числе по футболу, плаванию и гребле.
Команда Рустама Мухамедова начала изучать гены спортсменов — чемпионов Узбекистана два года назад. Через год работы его команда планирует представить панель определенного набора из 50 генов, по которым можно будет выявлять будущих чемпионов.
— Развитые страны во всем мире, такие как США, Китай и европейские страны, изучают геном человека и обнаружили гены, которые определяют склонность к конкретным видам спорта. Мы хотим использовать эти методы для того, чтобы помочь отобрать наших будущих чемпионов, — говорит Рустам Мухамедов.
Как объясняет Мухамедов, после тестирования 50 генов из пробы крови ребенка «родителям скажут, какой спорт лучше всего ему подходит» — например, стайерский бег или поднятие тяжестей.
Запутанный лабиринт
Сообщение Рустама Мухамедова знаменует первый случай, когда Олимпийский комитет какой-либо страны официально обращается к генетическим тестам, дающим рекомендации по выбору конкретных спортивных программ для детей.
Идея тестирования генов вместе с тем является и поводом для полемики. Сторонники рассматривают ее как новый рубеж в спортивной науке, а критики говорят, что она создает лабиринт сложных правовых, моральных и этических вопросов.
Но в отличие от генетического допинга, используемого для повышения спортивных результатов путем генной терапии с применением таких веществ, как эритропоэтин, генетическое тестирование потенциальных спортсменов не запрещено Международным олимпийским комитетом или мировыми спортивными федерациями.
Всемирное антидопинговое агентство — которое продвигает, отслеживает и координирует глобальную борьбу с допингом в спорте — тем не менее не одобряет генетические тесты для спортивных целей.
Специализирующийся по спортивной науке журналист и автор книги-бестселлера «Спортивные гены» Дэвид Эпштейн объясняет, что гены играют важную роль с позиций спортивного развития и достижений в спорте. Но заявления Рустама Мухамедова о возможности точного выявления будущих спортсменов — чемпионов мира посредством генетических тестов он находит сомнительными:
— На данный момент не имеет особого смысла делать это на генетическом уровне. То, что они пытаются сделать, — это узнать о чьей-то физиологии. Если вы хотите узнать о чьей-то физиологии, вы должны исследовать их физиологию вместо генов. Мы понятия не имеем, что делает большинство генов. Таким образом, если вы принимаете решение, основанное на небольшом числе генов, что, по-видимому, и произойдет, — это своего рода попытка решить, как выглядит головоломка, когда есть только один или два фрагмента, но нет ста или тысячи других.
Дэвид Эпштейн говорит, что из программы Узбекистана он впервые услышал о генетических тестах для детей в целях предсказывания их будущих спортивных способностей:
— Я слышал о других странах, где генетики работают со взрослыми. Есть австралийская команда по регби, тестирующая игроков на один ген под названием ACTN3, несущий информацию о белке, содержащемся только в быстро сокращающихся мышечных волокнах — вид для спринта и прыжков. И если у вас нет так называемой «правильной версии», то вам не быть на олимпийском стометровом финале. Это просто факт. И это только исключает одного из семи миллиардов людей на Земле. Так что это невероятно плохой предсказатель. Прогноз легче дать при помощи секундомера и отслеживания времени пробега.
Правовой аспект
Юристы отмечают, что генетическое тестирование может стать предметом правовых споров. Обязательные тесты также могут стать юридической дилеммой в таких странах, как США, где законы препятствуют работодателям принуждать работников представлять генетические тесты.
Но специализирующийся на этике генетической науки профессор философии в Стокгольмском университете Торбьерн Таньсе не видит никаких моральных проблем с планами проведения генетического тестирования в Узбекистане:
— Для меня это звучит как самое безобидное применение генетических технологий в спорте. Но, конечно, когда думаешь об этом, также задумываешься о следующем шаге, так сказать, где вы осуществляете генетические вмешательства, где вы генетически моделируете героев для соревнований. Это поднимает наиболее поразительные вопросы о характере спорта и наиболее общие темы о физическом совершенствовании человека.
Торбьерн Таньсе прогнозирует, что, вместе с тем как генетические модификации становятся все более превалирующими в лечении болезней и во всем остальном повышают «естественные активы» людей, Всемирное антидопинговое агентство в конечном итоге будет вынуждено снять запрет на генетический допинг.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Идея применения генетического тестирования для выявления будущих спортсменов мирового класса многие годы была предметом толков. Ученые в Узбекистане говорят, что они скоро начнут проводить генетическое тестирование детей в поисках будущих спортсменов-олимпийцев. Но насколько хороша эта идея?
