До начала этой недели у Даши Жуковой были только друзья. Она была «королевой мира искусства» (Harper’s Bazaar), «иконой современности» (Myself), «русской ракетой» (Bild) и просто «девушкой мечты» (SZ-Magazin). Потом в сети появилось фото с изображением 32-летней подруги олигарха и галеристки. «Ужасно», «она разочаровала», «противно» - такие комментарии появились всего за несколько часов. И все из-за предмета мебели.
Скандал начал разворачиваться в понедельник. На сайте известного блогера из мира моды Мирославы Думы, buro247.ru, появилось интервью с Дашей Жуковой. На фото рядом с интервью была изображена подруга владельца футбольного клуба и коллекционера яхт Романа Абрамовича.
На снимке Даша босиком сидит на стуле. Одета она просто - белая блузка с высоким воротником и джинсы, легкий мэйк-ап, маникюр в пастельных тонах. Больше ничего. Но на картинке есть стул, на котором она, собственно, и сидит. Вот стул оказался совсем непростым. Под черным кожаным сиденьем, на котором сидит Жукова – кукла чернокожей девушки в нижнем белье. Она лежит на спине и опирается задней поверхностью бедер в сиденье стула так, что ноги сдавливают ее грудь. Выражение лица у модели - преданное, а тело - беззащитное.
Мартин Лютер Кинг в гробу бы перевернулся
Фотография за небольшой промежуток времени вызвала волну возмущения – от модного сайта Fashion Bomb Daily до журнала Stern, который спрашивает своих читателей: это искусство или расизм? Ко всему прочему, фотография Жуковой появляется 20 января – в этот день в США отмечается день памяти убитого в 1968 году Мартина Лютера Кинга. Это и привело многих комментаторов в еще большее бешенство. «Мартин Лютер Кинг в гробу бы перевернулся», - пишет молодая девушка. Другая девушка узнает на фото «характерную для России болезненную степень расизма».
Потрясенные упреками, обе девушки покорно извиняются. Мне очень жаль, говорит Жукова. Стул не должен был появиться на фотографии, потому что «он абсолютно не вписывается в задуманный контекст». «Мы против расизма или гендерного неравенства, или еще чего-то, что может ограничивать чьи-то права», - объясняет Дума. «Мы всех любим».
Безграничный контекст
Один из немногих, кто считает извинения неуместными, это журналист Джонатан Джонс (Jonathan Jones) из The Guardian. Критик из сферы искусства пытается в своем блоге объяснить, «почему в расистском стуле нет ничего расистского». Предмет, работу живущего в Нью-Йорке норвежца Бьярне Мелгаарда, нужно воспринимать как трактовку противоречивых работ британского художника Аллена Джонса.
Он в 60-е годы создавал похожие работы, но с белыми куклами. Они сегодня являются признанными предметами искусства. Авторские интенции Мелгаарда абсолютно лишены расизма, полагает критик. Он спрашивает: «Задевает ли Вас злоупотребление по отношению к этой чернокожей женщине? Почему тогда считается нормальным, когда белые женщины на уважаемых поп-арт-иконах изображены подобным же образом?»
Социальная критика или пошлый расизм
Конечно, было бы великолепно, если бы все при встрече с произведением искусства знали историю его создания, место в постсовременном искусстве и интенции автора. Мир стал бы элизиумом для критиков искусства, и ни одному знатоку не пришлось бы иметь дело с дерзкими замечаниями любителей, особенно в интернете, где все становятся колкими и отпускают критические и порой пошлые комментарии и упреки в расизме.
Бывает ли так? Когда каждый, кто позволяет себе судить об искусстве, постоянно держит в голове, возможно, схожие работы? Даже подруга Жуковой, Дума, не знала, чей это был стул на фотографии. Она полагала, что работа Мелгаарда (черная рабыня секса) принадлежала на самом деле его предшественнику Джонсу (белая рабыня любви), что вероятно связано с тем, что она одинаково любит всех людей. Или указание Жуковой на неправильный контекст. Спрашивается, а какой контекст был бы верным? Возможно, темная комната? Потому что цвет кожи не играл бы в ней роли? Или космический корабль? Потому что в космосе не существует рас?
Кто, в конце концов, удивляется тому, почему до сих пор не высказался автор работы, должен взглянуть на его автопортрет. Лучшей сатиры на провокации найти трудно. Это относится как к специалистам, так и к самому Мелгаарду. Ему больше всего нравится рисовать крупные упругие пенисы и говорить: «Люди не должны меняться» или «Контекст искусства безграничен». Если он вообще существует.
