Грузия и Россия: напускное дружелюбие

С тех пор как коалиция «Грузинская мечта» отобрала победу на выборах у Михаила Саакашвили и его «Единого национального движения», российско-грузинские отношения пошли на поправку. Но не ждите, что добрые чувства сохранятся надолго после того, как Сочи покинет последняя олимпийская делегация.

Сегодня, когда  атлеты и аналитики готовятся к большим вопросам, связанным с сочинской Олимпиадой 2014 года, внимание всего мира приковано к вполне реальной угрозе северокавказского терроризма, реакционному закону против геев, к заслуживающим доверия утверждениям о масштабной коррупции и к призракам этнических чисток царской эпохи. Ну и еще там будут некоторые спортивные состязания. Но знаком времени стало то, что непосредственная близость Сочи к оккупированной Россией грузинской территории практически не привлекает внимания СМИ. На то есть причины: это невероятно, но Россия и Грузия весь прошлый год учились ладить между собой.

Неспокойная грузинская территория Абхазия находится всего в получасе езды от сочинских кафе и ледовых дворцов. Не верьте пропаганде о том, что российские черноморские курорты - это лучшее место на побережье. Советские граждане со связями проводили отпуска в Грузии, когда это было возможно. А приезжая в Грузию, многие предпочитали «советскую Ривьеру» Абхазию с ее пышной растительностью, горными ландшафтами, согретыми солнцем пальмами и теплыми галечными пляжами. «А какая там еда!» - обычно добавляют отдыхавшие там.

Абхазия сегодня - это фактически протекторат России, которая после вторжении в Грузию в 2008 году «признала» ее и Южную Осетию, не имеющую выхода к морю. В Абхазии находятся тысячи российских военнослужащих, разместившихся в казармах, которые временными никак не выглядят. В Абхазию начинают понемногу возвращаться российские туристы; однако реальная экономика полностью зависит от военных, которые ведут боевую подготовку в горах, патрулируют «границы» самопровозглашенного региона и возводят заборы из колючей проволоки вдоль произвольно проведенных границ в Абхазии и Южной Осетии, часто разрезая пополам деревни и жилые кварталы.

Но прошло чуть больше пяти лет с того момента, как российские войска разгромили небольшую и слабо подготовленную грузинскую армию, и российско-грузинские отношения стали понемногу улучшаться. Это началось после того, как прежний аутсайдер политической гонки коалиция «Грузинская мечта» одержала в октябре 2012 года неожиданную победу над «Единым национальным движением» претенциозного экс-президента Михаила Саакашвили. Отказавшись от враждебной риторики предшественников, «Грузинская места» начала проводить программу осторожного, но подлинного сближения с Россией в попытке снижения напряженности и расширения по мере возможности торговли, и даже создания условий для реализации евроатлантических устремлений страны.

Пока грузинские усилия превосходят все ожидания. На российские прилавки вернулось знаменитое грузинское вино и минеральная вода, пользовавшиеся большой любовью в бывшем Советском Союзе. Вернулись и грузинские мандарины, которые выращивают на благодатном черноморском побережье, а также другие сельскохозяйственные продукты. Но речь не только об экспорте. Упрощены визовые процедуры для грузинских водителей грузовиков, а это свидетельствует о том, что долгосрочные торговые отношения будут развиваться. Большой босс Владимир Путин также обнадежил, проявив интерес к отмене визового режима для гостей из Грузии (прежнее грузинское правительство «Единого национального движения» в одностороннем порядке отменило визовые требования для россиян в начале 2012 года), объяснив это глубокими «культурными и духовными» связями между народами России и Грузии. Но самый обнадеживающий признак улучшения отношений менее заметен: впервые за много лет мало кто считает возможным возобновление боевых действий между двумя странами. Но это Кавказ, и здесь возможно всякое, а поэтому ничего нельзя списывать со счетов. Но, наконец, появилось ощущение того, что мир, пусть и хрупкий, возможен.

Однако это отнюдь не говорит о том, что российско-грузинские отношения теплеют. На самом деле, они не «нормализовались», как часто оптимистически называют этот процесс. В них просто начался процесс детоксикации. Враждебная риторика прошлых лет в основном  стихла, и теперь два государства могут говорить друг с другом. Но это еще далеко не дружба. Грузия и Россия пока не восстановили дипломатические отношения, и между ними сохраняются острейшие противоречия по множеству важных вопросов. Народы двух стран испытывают глубокие и вполне естественные чувства взаимного восхищения, но это не то же самое, что доверие. Согласно данным недавнего опроса, 71% грузин видит в России опасность для своей страны. А по данным российского опроса общественного мнения, большое количество россиян считают, что грузины враждебно настроены к их стране.

На уровне геополитики расхождений между двумя государствами - еще больше. Упорство России в отстаивании абхазского и югоосетинского «суверенитета» («суверенными» эти территории являются в той же мере, в какой Россия является «демократической») кажется непреодолимой пропастью. А непрекращающиеся и даже усиливающиеся евроатлантические устремления Грузии вызывают лишь раздражение у Москвы, которая до сих пор отказывает Тбилиси в праве проводить самостоятельную внешнюю политику. Достаточно оценить давление России на Армению, которое уничтожило ее планы подписания соглашения об ассоциации с ЕС, или на продолжающуюся драму на Украине, чтобы понять преференции Москвы в данном вопросе. Грузия натолкнулась на аналогичное давление со стороны России в вопросе соглашения об ассоциации, которое Тбилиси парафировал в ноябре прошлого года; однако из-за российско-грузинской войны у Москвы не осталось видимых рычагов влияния на грузинскую внешнюю политику. По всей вероятности, Грузия продолжит начатый процесс евроатлантической интеграции и подпишет соглашение об ассоциации с Европейским Союзом в текущем году, хотя Россия не преминет выразить по этому поводу свое неодобрение.

Может, Грузия с Россией и нашли способы для урегулирования разногласий, но основополагающие расхождения во внешней политике между ними не дадут поднять уровень двусторонних отношений. «Грузинская мечта», придя к власти в 2012 году, приняла ряд важных мер, однако в этот период российское руководство провело переоценку ситуации, поскольку смена власти в Грузии застала его врасплох точно так же, как и союзников Тбилиси в западных столицах. Теперь Россия, похоже, качается маятником между дружественными и недружественными жестами. Она открывает для Грузии свои рынки, но в то же время возводит заборы на границах сепаратистских территорий. Тем самым Москва проверяет планы и намерения нового грузинского правительства. Но к настоящему времени ситуация довольно понятна: Грузия решительно и недвусмысленно выступает за евроатлантическую интеграцию, выдвигая это в качестве центральной задачи своей внешней политики. Да и в вопросе территориальной целостности она не пойдет на попятную. Грузия, конечно же, заинтересована в налаживании отношений с Россией, но не в ущерб своим принципам.

Пока Москва занята сочинской Олимпиадой, а также теми положительными или отрицательными последствиями, которые могут возникнуть после нее. Но когда последняя олимпийская делегация покинет российскую землю, и мир переключит свое внимание на другие вещи, давление России на Грузию вполне может усилиться. К августу Тбилиси планирует подписать соглашение  об ассоциации с ЕС, а также надеется  на саммит НАТО 2014 года, который может дать ему долгожданный план действий по подготовке к членству в Североатлантическом альянсе. Все это практически гарантирует недовольную реакцию России.

Но наблюдателей за Грузией в большей степени беспокоят пусть отдаленные, но все равно вполне вероятные негативные последствия для Тбилиси в случае теракта в Сочи. Правительство Грузии, по вполне понятным причинам раздраженное обращением России с Абхазией как с собственной, подчиненной Москве республикой, все-таки отказалось от позиции прежнего режима, выступавшего решительно против сочинской Олимпиады. Вместо противодействия оно решило направить на Олимпийские игры своих спортсменов (но не правительственную делегацию) и даже предложило содействие в обеспечении безопасности. Но если в Сочи случится теракт (а многие считают его неизбежным), то Россия может каким-то образом сделать Грузию причастной к нему, чтобы вывести этот вопрос на международный уровень. В конце концов, еще недавно Москва регулярно обвиняла Тбилиси в подготовке подобных заговоров.

Тем не менее, хотя российско-грузинские отношения могут остановиться на нынешнем уровне и даже пойти на спад, шансов на хронический кризис, существовавший при правительстве «Единого национального движения», очень немного. Важно то, что в настоящее время в своих двусторонних отношениях Москва и Тбилиси отдают предпочтение прагматизму, а не антипатии, и не очень заинтересованы в использовании друг друга в каких-то собственных внутриполитических целях. Но два соседа все-таки никак не могут примириться в очень важных и даже критических вопросах.

Грузия хочет вернуть свои территории и желает проводить внутреннюю и внешнюю политику без российских «руководящих указаний». А Россия хочет иметь последнее слово в событиях, происходящих в ее «ближнем зарубежье», куда она включает Грузию. Эти цели принципиально несовместимы. Сейчас российско-грузинские отношения, может, и на высоте в связи с проведением сочинских Игр, но будет справедливо предположить, что впереди их ждут непростые дни.

Майкл Сесайр - региональный аналитик, специализирующийся на Черноморском регионе и Евразии, а также научный сотрудник Института внешнеполитических исследований (Foreign Policy Research Institute), где он участвует в проекте демократических преобразований (Project on Democratic Transitions).