Это история красного человека без лица. Он напоминает незаконченную фигурку из конструктора «Лего» с прямыми углами и крошечной головой. Эта инсталляция в стиле современного искусства стоит у монументального здания пермской администрации, которое легко узнать по размещенным на фасаде серпу и молоту. 21 января ее подожгли. Обычный пьяный вандализм? Вряд ли. Скорее очередной эпизод бесконечной культурной войны, которая вот уже шесть лет бушует в этом большом уральском городе.
В Перми живет миллион человек. В советские времена она была закрыта для посторонних и прославилась в первую очередь своей тяжелой промышленностью и военными заводами. Название города ассоциировалось и с ГУЛАГом. Трудовой лагерь Пермь-36 закрыли одним из последних, только в 1987 году. В конце 2000-х годов губернатор края Олег Чиркунов решил исправить ее печальный образ. Его задумкой было создать для города новый, современный, яркий и привлекательный имидж. «Мы захотели найти инструменты для того, чтобы жизнь людей в Перми обрела смысл, перестала зацикливаться на окружающих вещах, — вспоминает он. — Культура была самым очевидным средством». В результате на свет появилась «культурная революция».
Сопротивление
Пермь — центр авангардной культуры без средств Москвы и престижа Санкт-Петербурга? Задача была просто огромной, но губернатор в прошлом жил в Швейцарии и добился успеха в бизнесе, и поэтому не собирался ограничиваться малым. Он поручил нидерландским архитекторам план развития города на 50 лет, что стало беспрецедентной инициативой для России. Он окружил себя известными людьми: министром культуры в его правительстве стал Борис Мильграм, уроженец Перми и директор московского театра. Это не говоря уже о такой звезде как Марат Гельман, чье назначение породило бурные споры.
Марат Гельман, галерист и сын советского драматурга, сегодня является одним из самых влиятельных людей в российском искусстве. Он активно общается в социальных сетях и уже успел ощутить вкус политики, побывав теневым советником либеральных кругов. Появление Марата Гельмана в Перми было сравнимо с ударом грома посреди ясного неба. Первая выставка «Русское бедное» сразу же стала безусловным успехом. Созданные из вторсырья произведения выставлялись на заброшенном речном вокзале. Там открылся музей современного искусства ПЕРММ, директором которого стал Марат Гельман. Перед входом стоит указатель с направлениями и расстоянием до самых знаменитых музеев мира. Оказывается, до Центра Помпиду отсюда 4 208 километров.
Гельман стремился начать все с нуля, хотя в городе существует собственная культурная традиция, от резьбы по дереву до балета. Сопротивление быстро набрало обороты. Весной 2009 года был сформирован конгресс пермской интеллигенции. В него вошли представители местной элиты (писатели, журналисты, профсоюзные работники и т.д.), которые поставили перед собой целью изгнать захватчиков из города. Главным врагом, естественно, оказался Марат Гельман.
Он стал символом заносчивой Москвы, которая презирает провинциальную культуру. Он забирает себе их доходы, продвигая «дегенеративное» искусство. Доказательство? За ним стоит Запад. В прессе появились первые хвалебные статьи о Перми. «Марат просто находка для пиара, — улыбается заместитель директора музея по развитию Наиля Аллахвердиева. — Если бы он рассказал, что ест шашлык на берегу реки, все бы бросились делать то же самое...»
Метаморфозы Перми
Наиле Аллехвердиевой была поручена реализация нового смелого проекта: речь идет об уличном искусстве. Его цель заключалась в создании в центре города пешеходной зоны, где были бы представлены образчики современного искусства. Именно в его рамках на улицах появились красные люди и огромные арки в виде буквы «П» на главных въездах в Пермь. Кроме того, был создан фестиваль «Белые ночи», на который съезжались все модные творцы.
«Они прикрыли лаком поломанные и грязные ногти, — морщится главный редактор газеты “Пермский обозреватель” Татьяна Соколова. — Московским и иностранным гостям платили из бюджета». Журналистка вслух зачитывает отчет краевой счетной палаты о проведении «Белых ночей». Превращение Перми в культурный город, по ее словам, всего лишь мошенничество: «Мы — регион с сильной промышленностью. Нам нужно не спасение, а дальнейшее развитие!»
В конечном итоге «культурная революция» начала вызывать раздражение даже в верхах. Губернатору Олегу Чиркунову предложили уйти. «Я думал, что роль государства должна уменьшиться, а получилось наоборот», — подвел он итоги. В июне 2013 года, то есть год спустя после возвращения Владимира Путина в президентское кресло, произошел перелом. Вся путинская эра еще с 1999 года опирается на ценности стабильности и православного консерватизма. Для смелой художественной мысли больше нет места. Состоявшаяся в Перми сатирическая выставка об Олимпиаде в Сочи завершилась страшным скандалом. И стала предлогом для обсуждения чрезмерных расходов на культурные мероприятия. «Белые ночи» обошлись в 5 миллионов евро, но их посетили 800 000 человек.
«Культура перестала быть приоритетом»
Марата Гельмана спровадили из музея ПЕРММ. «Вся культурная элита России пожала плечами и посчитала, что для Перми все кончено, — говорит он. — Распоряжение пришло с самого верха, из ближнего круга Путина. Причин было несколько. Во-первых, Олимпиада стала новым золотым тельцом. Раньше я язвил насчет святой троицы Путин-Церковь-Чечня. Но Сочи трогать не стоило. Во-вторых, я оказался единственным в культурных кругах, кто защищал Pussy Riot. В-третьих, возвращение Путина ознаменовало собой конец “модернизации”. Сейчас машина дала полный назад».
Бывшая революционная команда с печалью вспоминает о прошлом. «Культура перестала быть приоритетом, — говорит Борис Мильграм, который вновь возглавил Академический театр. — Нам не хватило времени, хотя люди все же начали мыслить по-другому. Сегодня в культуре главное — верность, а не смысл проектов». Новый губернатор Виктор Басаргин в свою очередь отрицает любые ограничения культуры. Вот тому доказательство: ПЕРММ скоро получит новое здание.
Как отмечает заместитель губернатора по социальной политике Надежда Кочурова, тут были «откровенно провокационные вещи. Самым ярким тому примером стал красный человек». Она рада, что те времена дали такой импульс культуре, однако сейчас революция осталась в прошлом: «Теперь речь идет о культурной политике».
