В небе кружатся вороны. Ветер носит по улице листы бумаги. Воцарившуюся на улице гробовую тишину лишь изредка нарушает хлопок открытой двери или скрежет кровли... Вот уже три года Томиока — мертвый город. В 2011 году этот небольшой городок (16 000 жителей) на северо-востоке Японии устоял под ударом мощного землетрясения и последовавшего за ним цунами.
Тем не менее, через несколько дней после природного катаклизма местным жителям пришлось бежать: океан достиг расположенной в 15 километрах отсюда АЭС Фукусима и повлек за собой катастрофу, которая превзошла по масштабам чернобыльскую аварию 1986 года. Обратно никто уже не вернулся.
На главной улице нам попался открытый магазин. Перед витриной выставлены метлы, грабли и шланги, словно ничего не случилось. Его 67-летний владелец каждый день справно приходит на место. Он открывает старинный несгораемый шкаф и проводит учет. А потом начинает все снова. Ему предоставили временное жилье в 30 километрах отсюда. «Мне больше нечем заняться», — говорит он.
Через три года все осталось по-прежнему
На другом конце магистрали № 6, которая проходит мимо злосчастной электростанции, расположен городок Окума (11 500 жителей). Сейчас въезд в него запрещен из-за повышенного радиационного фона. До аварии мэрия даже создала целую галерею в честь компании Tepco, которой принадлежала АЭС. Окума вдвойне проклята: население никогда не вернется обратно, а сам город превратится в свалку для радиоактивных отходов. Другими словами, он обречен навсегда.
Читайте также: Патологии у животных и растений в окрестностях Фукусимы
К северу от электростанции находится Нами (20 000 жителей). Въезд туда запрещен для всех кроме жителей, которым, кстати, все равно нельзя оставаться там на ночь. В городе видны те же самые следы запустения. Весь регион накрыло цунами, но если в других городах мусор расчистили, тут через три года все осталось по-прежнему: обрушившиеся дома, погнутые остовы машин и выброшенные на рисовые поля корабли.
АЭС находится отсюда в семи километрах. Огромная волна пощадила улицу с местными магазинами. В киоске до сих пор лежат так и не проданные кипы газет от 12 марта 2011 года. На первой полосе фотография катастрофы.
154 000 человек во временном жилье
«О пострадавших все позабыли, — говорит владелец ресторана из расположенной к северу Минамисомы (70 000 человек). — Детям нечего оставить в наследство: земля больше ничего не стоит. Молодежь уезжает. А город без детских голосов — это уже не город».
Две трети из 154 000 пострадавших (8% населения префектуры Фукусима) до сих пор вынуждены пользоваться временным жильем. Как показал проведенный в декабре прошлого года опрос, две трети из них даже не думают возвращаться. В ближайшие годы примерно 30 000 человек могут разрешить вернуться в дома в пораженной радиацией зоне.
На территории протяженностью в 130 километров от Минамисомы на севере до Хироно на юге находится множество отныне безжизненных городов и поселков. Рисовые поля желтеют. От теплиц и оранжерей остался лишь металлический скелет с развевающимися на ветру лоскутами. Дороги усеяны гнилой хурмой. Она не годится в пищу из-за большой дозы цезия.
С апреля 2013 года география зараженных участков напоминает шкуру леопарда: красные зоны совершенно непригодны для жизни, в зеленые можно свободно поехать (но там нельзя ночевать), а в оранжевых идет процесс очистки. Тем не менее, даже в так называемой безопасной зоне можно наткнуться на закрытую территорию с высоким радиационным фоном.
Также по теме: Радиоактивное месиво Чернобыля
«Крысы и змеи размножились»
Жители окружающих деревень не скрывают беспокойства. «Ласточки и воробьи исчезли, лягушек больше нет, деревья гибнут по непонятной причине», — говорит бывший сотрудник управы села Иитате (6 000 жителей), которое расположено в 100 километрах на северо-восток от АЭС. Сейчас он работает в группе по очистке территории, но предпочитает не называть своего имени.
«Крысы и змеи размножились. На глаза попадается больше ястребов. Многие дома разграбили, сейчас они начинают гнить и разваливаться. Тут больше нельзя жить. Здесь нет будущего». Окрестности опустошают дикие кабаны, которые спарились с брошенными во время бегства свиньями. Они питаются всем, чем придется, и несут в себе высокую доху радиации.
«Сегодня природы нужно остерегаться»
«В нашем регионе раньше была одна природа, — говорит Мика Немото из Тамуры (40 000 жителей). — Но сейчас к ней не прикоснуться: мы больше не можем есть продукты, пить воду, наши дети больше не могут играть в горах и вынуждены ходить с дозиметром на шее. Природа была нашим другом. Сегодня ее нужно остерегаться».
Некоторые крестьяне продолжают упорно возделывать землю, надеясь искоренить зло. Местные скотоводы, чья говядина в прошлом славилась на всю страну, опускают руки. Некогда в Каваути (2 800 жителей, половина вернулась обратно) скот растили 80 семей. Теперь их осталось всего семь.
Когда въезд в Нами оказался закрыт, один фермер проигнорировал требования властей забить скотину и тайно приезжал кормить ее. Масами Ешизаву задерживали уже несколько раз, но он все равно не отступается. У него в загоне пасутся около полусотни коров, которым он привозит корм из других регионов. На одной из цистерн красным размашисто написаны такие слова: «Нужно спасти жизнь».
