В нынешнюю эпоху, когда у каждого из нас в кармане навигатор GPS, на машинах установлены системы OnStar, а АНБ следит везде и за всеми, все равно пропадают авиалайнеры, хотя случается это редко.
Похоже, именно это случилось с бортом «Малазийских авиалиний» № 370, который исчез в пятницу вечером через час после вылета из Куала-Лумпур в Пекин. К понедельнику поисково-спасательные команды из девяти стран, включая США, так и не нашли никаких следов лайнера Boeing 777-200 и 239 людей, находившихся на его борту. Существует множество теорий относительно того, что пошло не так во время полета, однако компания Boeing, авиалинии и малазийские следователи пока отказываются от комментариев, предположений и оценок.
Что бы ни случилось, все произошло очень быстро и катастрофически, говорят авиационные эксперты. То, что самолет исчез над океаном, предположительно над Южно-Китайским морем (хотя это мог быть и Сиамский залив), означает, что могут пройти месяцы и годы, прежде чем мы узнаем правду о случившемся. Океан огромен, и на поиски улик понадобится много времени. Когда 1 июня 2009 года в Атлантику упал самолет Air France, летевший рейсом 447, у следователей ушло два года на то, чтобы найти и поднять самописцы.
«Простая и трудная правда состоит в том, что искать вещи в воде очень сложно», — говорит полковник в отставке Дж. Джозеф (J. Joseph), служивший летчиком в корпусе морской пехоты, а сейчас работающий авиационным консультантом.
Самое страшное во всем этом то, что самолет, похоже, исчез бесследно. Командир корабля, налетавший более 18 000 часов, никого не предупредил и не передал сигнал бедствия. Нет никаких указаний на то, что что-то пошло не так. Такое случается, и в этом нет ничего необычного, так как в случае возникновения чрезвычайной ситуации первая задача экипажа — справиться с самой ситуацией. «Лети, управляй, потом сообщай», — гласит золотое правило пилотов. Летчик гражданской авиации и блогер Патрик Смит (Patrick Smith) заявляет, что радиомолчание его не удивило.
«Вообще-то сигналы бедствия летчики подают нечасто, — говорит он. — Бывает одно из двух. Во-первых, все может произойти настолько внезапно и настолько катастрофически, что у экипажа просто не будет времени. Во-вторых, экипажи учат тому, что связь с землей это дело второстепенное, а главное — справиться с возникшей чрезвычайной ситуацией».
Наверное, этим объясняется то, почему командир корабля Захари Ахмад Шо (Zaharie Ahmad Shaw) и второй пилот Фарид Хамид (Fariq Hamid) не сообщили авиадиспетчеру, что у них не так, и не позвали на помощь. Но как может случиться такое, что авиационно-диспетчерская служба не знала точно, где находился рейс 370 в момент своего крушения?
Дело в том, что все произошло над океаном.
Над океанами радары не отслеживают авиалайнеры
Это ошибка — полагать, будто летчики гражданских самолетов находятся на постоянной связи с авиадиспетчерами, или что за самолетами непрерывно следят радары. Когда самолет удаляется от берега на 100-150 миль, радар его не может отследить. Просто не позволяет дальность действия. (Конкретное расстояние от берега зависит от типа радиолокационной станции, от погоды и от иных факторов.) В это время гражданские самолеты поддерживают радиосвязь главным образом на высоких частотах. Экипаж докладывает на землю в определенных «точках пролета», расположенных по маршруту, сообщая о местоположении самолета, о скорости и о высоте полета. Часто во время полета от точки до точки поддерживается режим радиомолчания, так как никаких событий на высоте 11 километров обычно не происходит. Некоторые системы связи даже не требуют от пилотов докладывать на землю, поскольку всю необходимую информацию передает по спутниковой связи компьютер управления полетом.
Хотя в современных системах управления полетом в целях навигации используются приборы GPS, они дают знать местоположение самолета только экипажу, а вот авиадиспетчеры такой информации не получают. Это похоже на разговор по айфону посреди пустыни Сахара: ваш GPS скажет вам, где вы находитесь, но вы не сможете воспользоваться функцией «найти мой телефон», потому что нет зоны покрытия. Самолет мог бы передавать данные о себе в режиме реального времени через спутник, но на создание такой системы для всей гражданской авиации понадобятся миллиарды долларов, говорит Смит.
Тем не менее, рейс 370 вряд ли мог упасть молча, считает Джозеф. У многих коммерческих авиалайнеров имеется аварийный маяк, который экипаж может включить мгновенно. Он также активируется при определенных обстоятельствах, скажем, во время столкновения с водой, хотя на большой глубине такой маяк неэффективен. И хотя у гражданских самолетов при полете над морем нет радаров и прочих систем слежения, у военных и у спецслужб они имеются наверняка. Вполне возможно, что государственный корабль, самолет или спутник уловил какие-то сигналы, могущие привести к разгадке. Именно так случилось в 1983 году, когда советский истребитель сбил борт «Корейских авиалиний» № 007.
«Я очень удивлюсь, если кто-то не зафиксировал это происшествие на своем радаре», — говорит Джозеф.
Помочь могут и другие потоки данных. Агентство Reuters сообщило, что рейс 370 был оснащен системой ACARS. Это технический компьютер, способный передавать на борт данные, предупреждая механиков о неполадках, о необходимости ремонта и регулировок. Хотя эта система обычно не передает данные в режиме реального времени, она отправляет их периодически во время полета. Такие данные могут дать ключ к разгадке, но только по факту. Система ACARS помогла следователям выяснить, почему рейс 447 Air France потерпел крушение. Boeing предлагает более совершенную систему, носящую название Airplane Health Management, которая в режиме реального времени проводит диагностику неисправностей и следит за полетом. Но на рейсе 370 ее не использовали.
Площадь разлета обломков велика, а океан еще больше
Но если самолет идет вниз, он должен где-то упасть. А это значит, что в месте падения что-то должно остаться. Но после трех дней поисков следователи не нашли никаких следов самолета. Это весьма необычно, но беспрецедентным данный случай тоже не назовешь.
Самое очевидное объяснение состоит в том, что поисково-спасательные суда ищут не там, где нужно, потому что никто точно не знает, где именно упал самолет, говорит Смит. Возможно также (хотя и маловероятно), что самолет после падения остался целым и затонул без особых повреждений, не оставив обломков.
Существует множество предположений о том, что могло случиться — ведь авиалайнеры падали по самым разным причинам: от пожара на борту и до преднамеренных действий пилота. И конечно, в результате терактов. Возможны и другие варианты катастрофы: отказ или потеря важнейшего узла или механизма, либо взрывная декомпрессия.
Авиационные эксперты говорят, что пока еще слишком рано делать выводы о причинах случившегося, поскольку известно очень мало. Но многие соглашаются с тем, что все произошло внезапно и почти наверняка на большой высоте, из-за чего обломки разлетелись на обширной площади.
«Если произошла какая-то катастрофа, то это было на высоте 10-11 километров, — говорит Джозеф. — Ветер на таких высотах иногда дует со скоростью 100 узлов. Если был ветер, он мог рассеять небольшие обломки на огромной территории».
Все аэродинамические элементы, такие как профили крыла или детали хвостового оперения, в таких случаях уносятся ветром как старый целлофановый пакет. Более тяжелые детали, типа двигателя или шасси падают прямо вниз. Топливо и прочие жидкости рассеиваются, не оставляя почти никаких следов. Именно так и случилось, когда космический челнок «Коламбия» разрушился во время снижения 1 февраля 2003 года. Но разница в том, что тогда катастрофа произошла над землей. Заметить обломки в океане гораздо сложнее.
«Очень трудно увидеть вещи в воде, если вы не находитесь прямо над ними», — объясняет Джозеф.
