- Вас в свое время много критиковали за латвийско-российский договор о границе. Не изменят ли события на Украине отношение к этому вопросу?
- Заключение договора о границе было для нас очень важно - оно в случае вторжения позволяет задействовать 5-й параграф НАТО. Без пограничного договора не было бы ясности, в какой момент есть нарушение границы, а в какой – нет. Звучала критика, что эстонцы умнее, потому что не заключали договор, но мы видим, что и они еще до событий на Украине сделали это, придя именно к такому выводу. Заключив договор, мы ничего не потеряли, потому что ЕС и НАТО расширили проведенные после Второй мировой войны границы, значит, у нас не было даже теоретической возможности претендовать на какую-то дополнительную территорию.
- Адекватна ли реакция латвийских политиков на события на Украине?
- Недостает конкретики. У меня как у рядового гражданина, который сейчас не участвует в политическом процессе, нет ощущения, что ситуация оценена, и все единодушно пришли к какой-то позиции. Есть давление со стороны СМИ, ясно, что должна быть реакция. В то же время на резкую реакцию не осмеливаются, потому что могут наступить последствия. Руководящие должностные лица выглядят растерянными.
- Насколько мы можем позволить себе упорствовать в такой ситуации?
- Свои ценности нужно защищать, но, разумеется, не следует грозить всемирными санкциями, которые мы не можем реализовать. Мы ни в коем случае не можем признать оккупацию Крыма. Нельзя допускать международной политической ситуации, которая может обернуться против нас, поскольку иначе кто-то может войти, что-то забрать и сказать: теперь это принадлежит мне.
- Как, по-вашему, мы должны формировать отношения с Россией, учитывая опыт?
- Нужно подходить прагматично - принимать то, что от них можно принять, одновременно не теряя самоуважения. К востоку от нас ряд государств, где сильные экономики, где можно заработать много денег. В то же время надо отделять отношение, сложившееся к российской власти из-за ее действий, от отношения к народу. Нужно формировать отношения, а не изолироваться. Dinamo должно играть в Континентальной хоккейной лиге, артисты и актеры должны выступать в России. Когда я был премьером, наблюдалось всеобщее отмежевание от белорусских политиков, но во всех европейских рекомендациях подчеркивалось, что с народом и общественным сектором надо дружить, поддерживать контакты. Народ нельзя винить в действиях политической власти. Это очень важно для нас самих, а не только для русского народа.
- С точки зрения бизнеса –это время большого риска или больших возможностей?
- С учетом экономической ситуации в России, а также политической ситуации, которую она сама себе создала в связи с украинскими событиями, очень много рисков. Насколько мне известно, бизнес в это время остановился, многие вещи не происходят.
- Значит, мы скоро можем столкнуться со следующей волной кризиса?
- Все в большой мере будет зависеть от того, насколько российская экономика сможет оздоровиться после такой ситуации. Сейчас наблюдается уменьшение стоимости валюты, а вместе с этим – уменьшение доверия. Эксперты на ближайшие годы предсказывают в России рецессию. Однако любая рецессия в России всегда оставляла очень глубокие последствия, в том числе и для экономики Латвии.
- Мы видим, что Россия сама создала себе проблемы. Зачем это было нужно?
- Это поведение под давлением обстоятельств. Российская экономика пережила рецессию, существовало очень много внутренних проблем, которые невозможно было решить. Правительство должно было продемонстрировать решительные шаги, и ничто политикам не помогает лучше, чем справедливая война за пределами государства. Крым в этом смысле очень удобен – это русский регион, где много бывших офицеров армии СССР с семьями.
Перевод: Лариса Дереча.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Свои ценности нужно защищать, но, разумеется, не следует грозить всемирными санкциями, которые мы не можем реализовать. Мы ни в коем случае не можем признать оккупацию Крыма. Нельзя допускать международной политической ситуации, которая может обернуться против нас, поскольку иначе кто-то может войти, что-то забрать и сказать: теперь это принадлежит мне.
