В блоге газеты Washington Post под названием Monkey Cage М. Тейлор Фрейвел (M. Taylor Fravel) и Алистер Джонстон (Alastair Johnson) представили анализ данных относительно количества патрульных выходов в море китайских кораблей береговой охраны в район спорных островов Сенкаку/Дяоюйдао. Они обнаружили, что в период с октября 2013 года произошло заметное сокращение интенсивности патрулирования китайских кораблей в территориальных водах островов Сенкаку/Дяойюдао, которыми считается зона в 12 морских миль вокруг этих островов. До октября 2013 года, как подчеркивают Фрейвел и Джонстон, «Китай четыре раза в неделю осуществлял патрулирование в территориальных водах этих островов... (После октября 2013 года) количество выходов для патрулирования в 12-мильной зоне сократилось и теперь довольно устойчиво поддерживается на уровне одного патрулирования в две недели».
Фрейвел и Джонстон также отметили, что патрулирование, проводимое Китаем в вызывающем меньше споров «смежном районе» (на расстоянии от 12 до 24 морских миль от островов), «существенным образом сократилось после октября 2013 года». Патрулирование в этой части акватории не имеет такого большого значения, так как она не является частью территориальных вод островов Сенкаку/Дяойюдао. Соответственно, осуществляемое Китаем патрулирование в этой менее провоцирующей зоне происходит более часто, чем проникновение в собственно территориальные воды этих спорных островов.
Фрейвел и Джонстон предупреждают, что «они не намерены делать слишком глубокие выводы относительно переговорной стратегии Китая на основании только этих данных». Тем не менее они считают, что сокращение количества выходов в море для патрулирования, возможно, «сигнализирует о стремлении отказаться от дальнейшей эскалации конфликта».
Время, когда произошло сокращение интенсивности патрулирования, выбрано весьма странным образом, поскольку оно совершенно не совпадает с основной тенденцией в дипломатических отношениях между двумя странами. Японо-китайские отношения находятся в натянутом состоянии уже в течение нескольких лет, с того самого момента, когда японское правительство в сентябре 2012 года национализировало несколько спорных островов. Однако, на самом деле, резкое ухудшение произошло в отношениях лишь в ноябре и декабре 2013 года — то есть уже после того как береговая охрана Китая сократила интенсивность патрулирования.
В ноябре 2013 года Китай внезапно объявил об установлении в Южно-Китайском море идентификационной зоны противовоздушной обороны (air defense identification zone), включающей в себя спорные острова. Подобный шаг вызвал резкую реакцию со стороны Японии и Соединенных Штатов (вопрос об идентификационной зоне ПВО продолжает подниматься и сегодня, его затронул даже министр обороны Хейгел во время своего визита в Восточную Азию на прошлой неделе). Китай ответил резко и обвинил Соединенные Штаты и Японию в применении двойных стандартов (обе эти страны имеют свои собственные идентификационные зоны противовоздушной обороны, и при этом японская зона заканчивается всего в 81 миле от ближайшей точки на побережье Китая), а также в попытке разыграть карту под названием «китайская угроза».
Затем в декабре в Японии была одобрена Новая стратегия в области безопасности, а также были обновлены Директивы национальной программы в области обороны и Среднесрочная программа в области обороны. Китай осудил эти действия, назвав их свидетельством возможного отказа от пацифистской конституции Японии и возвращения к ее милитаристскому прошлому. Китайско-японские отношения оказались на самой низкой точке после посещения премьер-министром Японии Синдзо Абэ святилища Ясукуни 26 декабря 2013 года. Китай воспринял этот визит как подтверждение предыдущих утверждений о том, что Абэ пытается возродить милитаристскую, империалистическую Японию.
В своем заявлении официальный представитель Министерства иностранных дел Китая Цинь Ган (Qin Gang) так суммировал позицию Китая по поводу посещения храма Ясукуни:
«Посещение японским лидером святилища Ясукуни является, по сути, попыткой обелить политику агрессии и колониализма, проводившуюся милитаристской Японией, попыткой пересмотреть справедливое осуждение японского милитаризма международным сообществом, а также поставить под сомнение результаты Второй мировой войны и послевоенного международного устройства».
Это заявление стало основой для жесткой риторики, постоянно применяемой Китаем в отношении Японии. В течение последовавших за этим заявлением месяцев Министерство иностранных дел Китая использовало любую возможность для критики Японии в целом и Синдзо Абэ в частности. Официальные представители Министерства иностранных дел Китая, а также китайские (и даже глобальные) средства массовой информации поднимали и подвергали критике как старые вопросы (противоречивые замечания, сделанные сотрудниками телерадиокомпании NHK), так и новые темы (вопрос о накоплении Японией запасов урана и плутония).
Интересно, что, по данным Фрейвела и Джонстона, даже в тот момент, когда Китай разворачивал пиар-кампанию против Японии, Пекин не увеличил количество выходов своих кораблей на патрулирование в районе спорных территорий. Вместо этого интенсивность патрулирования оставалась ниже пиковых показателей, отмечавшихся в период до октября 2013 года. Фрейвел и Джонстон предупреждают о том, что существует немало возможных причин произошедших изменений, в том числе не исключена возможность того, что отмеченное сокращение патрулирования является всего лишь статистической погрешностью. Китай, возможно, снижает количество выходов на патрулирование своих кораблей лишь для того, чтобы увеличить патрулирование с воздуха — Япония недавно объявила о том, что она с марта 2013 года по март 2014 года подняла в воздух больше истребителей в ответ на появление китайских самолетов, чем в любой другой год.
С учетом характера риторики, используемой китайскими официальными лицами с октября 2013 года до начала весны этого года, трудно себе представить, что Китай в этот период пытался подать сигнал о разрядке в отношениях с Японией. Однако, если принять гипотезу относительно того, что Китай хотел снять напряженность на море (и снизить возможность возникновения опасных инцидентов), то тогда перед нами предстает возможное объяснение обратной зависимости между морским патрулированием и дипломатическим раздражением. Китайские лидеры, вероятно, решили сместить основной фокус и перевести его с реальных столкновений в сторону «войны слов». Подобная стратегия позволит Китаю поддерживать оказываемое на Японию давление, однако уменьшит возможность возникновения настоящего конфликта. Другими словами, сокращение патрулирования на море вместе с усилением публичной критики в адрес Японии, возможно, представляют собой способ, позволяющий Пекину продолжать нападки на Японию и минимизировать при этом свои риски.
Однако недавно исчезла и большая часть жесткой риторики, направленной в сторону Японии. На пресс-конференциях, проводимых Министерством иностранных дел, критика в адрес Японии больше не является одной из основных тем. На самом деле Министерство иностранных на удивление сдержанно отреагировало на ослабление Японией своего режима в области экспорта вооружений. Не было никаких упоминаний о «японском милитаризме» или о попытке Японии «изменить послевоенный международный порядок», тогда как в период между декабрем 2013 года и весной этого года эти фразы использовались почти постоянно. Даже посещение на этой неделе одним из министров святилища Ясукуни не вызвало той критики, свидетелями который мы были раньше. В своем заявлении официальный представитель (китайского внешнеполитического ведомства) Хун Лэй (Hong Lei) осудил «сегодняшнюю позицию японского кабинета министров в отношении истории» и призвал Японию «проявить честность и осмыслить свою историю агрессии, а также однозначно порвать с милитаризмом». Это сильное заявление, однако ему далеко до филиппики размером в несколько параграфов, прозвучавшей после посещения этого святилища Абэ в прошлом году.
Сейчас и риторика, и патрулирование спорных районов далеки от своих пиковых показателей, и Китай, возможно, сигнализирует о своей открытости и желании улучшить климат китайско-японских отношений. Как отмечают Фрейвел и Джонстон, единственный способ убедиться в этом —посмотреть на реакцию Китая (как в дипломатической области, так и с точки зрения военно-морского патрулирования) в том случае, если Япония направит «сигнал о готовности к сотрудничеству».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В одном из блогов Washington Post были опубликованы данные, показывающие что в период с октября 2013 года в водах вокруг спорных островов Дяоюйдао/Сенкаку произошло заметное сокращение интенсивности патрулирования китайских кораблей. Авторы исследования воздерживаются от категоричных выводов, но возможно, что это сигнал о стремлении отказаться от дальнейшей эскалации конфликта.
