Atlantico: По мере нарастания напряженности между пророссийскими демонстрантами и силами украинского правительства возникают вопросы насчет возможности прямого вмешательства Москвы. Какие международные договоры окажутся под вопросом в случае появления на Украине российских солдат?
Эмманюэль Деко: Украина и Российская Федерация входят в ряд международных организаций, которые устанавливают основополагающие принципы международных отношений с 1945 года. В первую очередь речь идет об Уставе Организации объединенных наций, который подразумевает отказ от «угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединенных Наций» (статья 2, параграф 4). Работа Совета безопасности может быть заблокирована российским вето, однако 27 марта 2014 года Генеральная ассамблея приняла (при 100 голосах «за», 11 «против» и 58 воздержавшихся) резолюцию о территориальной целостности Украины и непризнании референдума в Крыму. Хотя эта резолюция и не носит обязательный характер, она наглядно свидетельствует о дипломатической изоляции России, которую поддержала лишь горстка традиционных сторонников (Армения, Белоруссия, Куба и т.д.), тогда как главные партнеры из БРИКС во главе с Китаем предпочли воздержаться.
О региональных организациях говорят на порядок меньше, хотя именно они находятся на первой линии. Прежде всего, это относится к Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе: она занимает ключевую позицию в «коллективной безопасности», которая была сформирована по Парижской хартии для новой Европы 1990 года. ОБСЕ взяла на вооружение принципы ООН после подписания заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе главами основных государств, в том числе президентом США Джеральдом Фордом и советским лидером Леонидом Брежневым. С 1990 года ОБСЕ стала заниматься не только мерами по укреплению доверия и разоружению, но и вопросами прав человека, правого государства и демократии. Для этого были сформированы механизмы наблюдения за ходом выборов, которые уже задействованы на Украине в перспективе президентских выборов 25 мая. Принципы и политические обязательства государств здесь предельно прозрачны и охватывают в частности неприкосновенность границ и защиту национальных меньшинств. ОБСЕ активно действует в дипломатической сфере благодаря усилиям ее председателя, министра иностранных дел Швейцарии Дидье Буркхальтера, который 24 февраля внес в Совет безопасности предложение о формировании «контактной группы». Нам повезло, что ей руководит такой опытный дипломат, потому что только так можно избежать политической и военной эскалации кризиса.
Совет Европы ведет себя намного пассивнее, а его председатель, еще совсем молодой министр иностранных дел Австрии явно не в силах произвести впечатление на Владимира Путина. Как бы то ни было, Совет Европы основывается на гарантиях прав человека, плюралистической демократии и равенства государств. Парламентская ассамблея Совета Европы недавно приостановила членство России, чего не было со времен войны в Чечне. Кроме того, в Европейский суд по правам человека, который уже занимается разбирательством по спорам Грузии и России после войны августа 2008 года, посыплются заявления о нарушениях прав человека с обеих сторон. Здесь существует опасность того, что суд могут попытаться использовать в политических целях, но конвенция в любом случае создавалась для защиты общественного порядка в Европе. Она не сможет спасти мир сама по себе, однако позволит установить, на ком лежит ответственность.
Совет Европы слишком мягко отреагировал на ограничения свободы собраний в России, которые пошли по уже опробованному в Белоруссии сценарию. Тем не менее, символично, что 30 сентября 2013 года председатель Европейского суда вручил премию Вацлава Гавела супруге белорусского правозащитника Алеся Беляцкого (вице-президент Международной федерации прав человека и почетный гражданин Парижа), которого приговорили к пяти с половиной годам исправительных работ. Беларусь является единственным на континенте государством вне Совета Европы, тогда как Россия наоборот долгое время называла себя полноправным членом «общего европейского дома». Другими словами, все касается не только дипломатической и военной сферы, но и политических и юридических вопросов. Существует риск исключения России из Совета Европы, если, конечно, та сама не решит громко хлопнуть дверью как Греция при режиме черных полковников в 1970 году. Это поставило бы под вопрос весь процесс юридической модернизации, реформы судебной системы и защиты прав человека. Помимо юридической безопасности угроза может нависнуть и над экономическим сотрудничеством и недавним вступлением России в ВТО.
— Против Москвы уже были введены экономические санкции. Стоит ли готовиться к очередному ужесточению дипломатических позиций, раз Лоран Фабиус пообещал «при необходимости» принять новые ответные меры? О чем именно может идти речь?
— Что касается экономических санкций, нужно понимать, что это палка о двух концах, причем не только из-за энергетической зависимости части Европы (вообще, в голове не укладывается, что после неоднократного российского шантажа Украины и Белоруссии с ценами на газ европейцы так и не занялись обеспечением своей энергетической безопасности, а наоборот лишь усиливали зависимость, финансируя строительство газопроводов с благословения бывшего канцлера Шредера), но и международных инвестиций в Россию, не говоря уже об очень многообещающем культурном обмене, в первую очередь на уровне университетов. До настоящего момента санкции были точечными и носили скорее символический характер, но в случае военной эскалации придется нащупывать узкую дорожку между изоляцией и попустительством. Лучшим ответом здесь стала бы мягкая сила, то есть противодействие искажению информации официальной пропагандой и пристальное наблюдение за поведением украинских властей, в том числе в вопросе соблюдения прав национальных меньшинств. В такой перспективе присутствие наблюдателей ОБСЕ можно рассматривать как проявление бдительности международного сообщества.
— Существуют ли исторические прецеденты, которые могли бы прояснить ситуацию?
— Исторические прецеденты восходят к брежневской доктрине поддержки «братских партий» и войне в Афганистане, тогда как утверждение права на вмешательство в дела государств «ближнего зарубежья» вызывает нешуточное беспокойство с точки зрения принципов ООН и ОБСЕ. Россия не смогла использовать как аргумент вмешательство НАТО в Косове и провозглашение его независимости, хотя постановление Международного суда ООН от 22 июня 2010 года и не позволят установить никаких общих правил касательно признания или непризнания. Хотя условия кризиса очень сильно отличаются (как и дипломатические усилия по поиску устойчивого статуса для Косова: конференция в Рамбуйе до начала вмешательства НАТО, а затем и долгие переговоры при посредничестве бывшего президента Финляндии и лауреата Нобелевской премии мира Мартти Ахтисаари), Россия уже использовала аргумент «ответственности по защите» для признания независимости Абхазии и Южной Осетии после военного вмешательства в Грузии в августе 2008 года. Тогда президент Франции Николя Саркози заявил, что добился мира, но он забыл подчеркнуть принцип территориальной целостности Грузии, что послужило основой для фактической оккупации подобно той, что уже давно существует в молдавском Приднестровье.
Как мы видим, «замороженные конфликты» все меньше можно называть таковыми. Но в любом случае ответственность по защите не означает право на вмешательство, что бы там ни говорили французские государственные деятели, начиная с того же Бернара Кушнера. Речь идет скорее о долге по предотвращению конфликтов, который лежит на всем международном сообществе. Россия вынесла для себя уроки из ливийского кризиса, когда НАТО переступило границы предоставленного Советом безопасности мандата по защите мирного населения. Поэтому она пошла до последнего в защите Дамаска, а потом перешла в контратаку на Черном море.
Эмманюэль Деко (Emmanuel Decaux), преподаватель международного права в Университете Париж II.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
После того, как пророссийски настроенные вооруженные группы взяли под контроль государственные ведомства на востоке страны, Киев объявил о начале «контртеррористической операции». Сейчас все ждут реакции Путина, который уже собрал у границ Украины 40 000 солдат. Такой поступок может стоить России исключения из Совета Европы или даже из ВТО. И вывести западные санкции на совершенно другой уровень.
