Сегодня регенеративной медицине по силам «вырастить» в лабораторных условиях орган для дальнейшей пересадки пациенту. Раньше это удавалось сделать с трахеей, уретрой и мочевым пузырем, а недавно этот список пополнили влагалище и нос.
Atlantico: Нос и влагалище пополнили список частей тела, которые можно восстановить с помощью клеток пациента. Какие органы сейчас можно «вырастить»?
Жером Гише: Многие из них выращиваются в лабораторных условиях на основе клеточных тканей. Хрящи для лечения артроза, кости в случае переломов, мочевой пузырь, кожа для пациентов с серьезными ожогами — все эти органы были предметом подробных научных исследований, но пока что работа лишь в отдельных случаях дошла до клинических испытаний. Кроме того, стоит отметить исследования по генной терапии глаз и изучение воздействия на работу сердца стволовых клеток костного мозга (предполагается, что их введение позволит избежать пагубных последствий инфаркта миокарда). Активные лабораторные исследования сегодня охватывают большую часть органов, которые подвержены дегенеративным заболеваниям. В некоторых случаях работа доходит до стадии клинических испытаний среди пациентов.
— Какие варианты регенеративной медицины существуют на данный момент, и каким из них следует отдать предпочтение? Какие риски таит в себе каждый из них?
— Используются либо только клетки самого пациента, либо только биоматериалы, либо и то и другое, либо все это одновременно с обладающими регенеративными свойствами белками. Если, например, речь идет о восстановлении межпозвоночных дисков, добиться этого с помощью одних лишь клеток и биоматериалов не получится: нужно использовать оба варианта сразу. Думаю, что мы пока еще не открыли для себя все имеющиеся возможности. В будущем появятся новые идеи. Цель в том, чтобы как можно ближе подойти к настоящей регенерации.
— Каковы, по-вашему, самые успешные достижения в этой области?
— В конечном итоге мы не занимаемся восстановлением дегенеративной ткани: мы убираем ткань, потому что в ней присутствует рак. Восстановить взятую у пациента ткань гораздо легче, чем справиться с настоящей дегенеративной патологией. Так, например, мы прекрасно научились исправлять дефекты костей с помощью биоматериалов и клеток пациента. Проще всего поддаются восстановлению те органы, у которых так или иначе уже существует способность к самостоятельной регенерации. Это в полной мере относится к костям, в отличие от тех же хрящей, где природе требуется существенная помощь.
— Какие перспективы открывают первые достижения?
— Речь совершенно определенно идет о расширении спектра возможных применений. В частности это касается пожилых пациентов с дегенеративными изменениями в суставах, сердечнососудистыми заболеваниями и т.д. Нужно будет вплотную заняться восстановлением всех этих тканей: сосудов, сердца, межпозвоночных дисков, хрящей. Это подразумевает противоборство с природой и, следовательно, займет немало времени. Но у нас не остается другого пути из-за старения населения. Надеюсь, что эти новаторские исследования откроют путь для других работ по дегенеративным заболеваниям.
— Какие проблемы сегодня препятствуют полномасштабному развитию терапевтического применения регенеративной медицины? Может ли такая медицина стать неизбежностью в будущем?
— Во-первых, для проведения длительных исследований и проверки предположений ученых требуются деньги. Второй ограничительный фактор — это существующие нормы. Наука сегодня продвигается вперед быстрее законодательства. Кроме того, необходимо четко определить целевую группу пациентов. Регенеративную медицину нельзя использовать, как вам вздумается, она не в силах все вылечить и исправить. Если правильно выбрать пациентов, мы сможем провести клинические испытания в контролируемых условиях, и полученные результаты продвинут вперед науку. Последний момент: у нас недостаточно знаний о том, на что способны те же стволовые клетки в биологическом плане. Нам обязательно нужно расширить понимание этих важнейших вопросов, если мы хотим быть уверенными в том, что произойдет в случае их пересадки пациенту.
Сегодня у нас постепенно начинают формироваться ответы для патологий с серьезной опасностью для жизни пациента, например, инфаркта миокарда. А в таких случаях действительно можно позволить себе определенные риски. Но если все ограничивается артрозом, готовы ли мы смириться с возможностью возникновения рака в будущем, если сейчас у пациента «всего лишь» болит колено? В первом случае речь идет об опасности для жизни, а во втором — об улучшении ее комфорта.
Сегодня мы стоим на перепутье: население стареет, что порождает спрос, а научные лаборатории очень быстро продвигаются вперед в исследованиях. Тем не менее, в ближайшие годы нам нужно проявить осторожность, чтобы не выпустить из-под контроля развитие событий. Это вопрос этики.
Жером Гише (Jérôme Guicheux) — директор Французского института здравоохранения и медицинских исследований.
