Какую войну ведет Россия?

Россия воюет с Украиной, но точно квалифицировать ее действия трудно. Хотя ситуация находится на грани реальных боевых действий, в горячую военную стадию она пока не переросла. Однако невозможно игнорировать другую – информационную – войну, которую можно расценивать и как подготовку к настоящей войне, и как самостоятельную форму агрессии.

Захватывая Крым, Россия, вероятно, в первую очередь намеревалась реализовать грузинский сценарий 2008 г. В его основе лежала попытка спровоцировать украинских военных на столкновения с так называемыми «Силами самообороны Крыма», а затем обвинить Киев в разжигании гражданской войны и ввести на полуостров российские войска. Кроме того, наверное, планировалось и вторжение в восточную, а может даже и в юго-западную часть страны. Ну а когда дело будет сделано, можно сесть за стол переговоров, при посредничестве Запада подписать какое-нибудь соглашение, а потом его не выполнить (как это было в 2008 г. с Планом Саркози).

Но грузинский сценарий на Украине реализовать не удалось. Единственное, что правильно рассчитала Москва, так это вялую реакцию на захват Крыма со стороны Запада. Однако ключевым моментом стало то, что украинское руководство и армия не поддались на провокации. Конечно, это не помогло Украине сохранить Крым, но спасло ее от последующего спланированного российского «блицкрига». Будучи не в состоянии спровоцировать военные столкновения, Россия увязла в смоделированной ситуации, и дату «референдума» в Крыму пришлось переносить сначала на 30, а потом на 16 марта.

Но все это не означает, что материковая часть Украины вне опасности. Просто Москва выбрала иной сценарий, суть которого – дестабилизация ситуации в восточных регионах страны по примеру Крыма. Таким образом Кремль, судя по всему, готовится ко второму этапу оккупации украинской территории.

При этом России сегодня  нет равных в пропагандистской (информационной) войне.

То, что Москва широко использует средства пропаганды как для формирования общественного мнения внутри страны, так и с целью оказать влияние на другие страны, не новость. Об их действенности говорит в частности социологический опрос, проведенный в России «Левада-центром». В соответствии с его результатами, 73% жителей РФ так или иначе согласны с утверждением, что нынешняя украинская власть нелегитимна, 74% россиян готовы поддержать руководство страны в случае вооруженного конфликта с Украиной. Иными словами, российское общество морально готово к войне, и это заслуга тотальной местной пропаганды.

В начале создания своей «вертикали власти» В. Путин выбрал эффективный способ контроля за информацией, основное внимание уделив телевидению. Именно его «захват» позволил создать такую пропагандистскую машину, на которую не может повлиять ни интернет, ни другие СМИ.

По мнению журналиста А. Липского, сегодня видна попытка сплотить российское общество на борьбу с помощью «негативной мобилизации», суть которой заключается в противопоставлении «своих» и «чужих». Французская LeFigaro пишет, что федеральным каналам при освещении событий на Украине «сверху» приказано использовать популистские штампы об агрессивных националистах и «бендеровцах», нелегитимной украинской власти, экономическом крахе соседней страны и т.п.  

При этом тотальная российская пропаганда не терпит альтернативной позиции. Люди, которые пытаются высказывать иное – не прокремлевское – мнение, подвергаются публичным нападкам, попадают в категорию «чужих» (т.е. «врагов»). Например, объектом такого рода атак стал знаменитый музыкант А. Макаревич и потерявший место профессора известный историк А. Зубов, который сравнил действия России на Украине с тем, что делала нацистская Германия перед Второй мировой войной.  

Под ударом и альтернативные источники информации в интернете, которым клеят этикетки «антигосударственных». В связи с этим сайт Politonline.ru даже составил список «антироссийских» (т.е. тех, чья позиция не совпадает с точкой зрения Кремля) ресурсов. Фактически это попытка дискредитировать любой иной взгляд на политику и действия России. При этом получается все достаточно быстро и легко: возможно потому, что аннексия Крыма затронула глубинные слои российского самосознания, связанные с концепцией имперской силы и возврата «своих земель».

Влияние пропагандистской машины России выходит и за ее пределы, поэтому к контрмерам пришлось прибегнуть и Литве. Решением суда было временно прекращено кабельное вещание российских телеканалов «НТВ- Мир» и «РТР-Планета», ранее санкциям подвергся «Первый Балтийский канал». С целью защитить свое информационное пространство трансляцию российских телеканалов прекратила и Украина. Также «РТР-Планету» запретили в Латвии, и даже Казахстан рассматривал такую возможность. 

Однако различные запреты всегда вызывают отрицательную реакцию. Более конструктивным в данном случае выглядит предложение общими силами создать единый русскоязычный канал для стран Балтии, который стал бы реальным информационным противовесом российской пропаганде. С соответствующей инициативой выступила Латвия. С ней согласна Эстония. Однако о сроках реализации данного проекта речь пока не идет.

Хорошим примером может служить и решение литовского кабельного оператора Splius включить в базовый пакет предлагаемых каналов оппозиционный российский телеканал  »Дождь», который у себя на Родине в последнее время столкнулся с большим количеством проблем. К сожалению в пакетах других литовских кабельных сетей он пока не появился.

В целом создается впечатление, что в Литве есть понимание того, что наша страна втянута в активную фазу информационной войны. Например, российский Первый канал в марте этого года показал сюжет, в котором утверждалось, что в Литве готовились «боевики Майдана». При этом в нем использовался материал, который ранее был продемонстрирован в другой пропагандистской передаче, что позволило легко разоблачить эту журналистскую утку.

Основой информационных нападок на Литву со стороны России является теория заговора, в соответствии с которой 13 января 1991 г. «свои стреляли в своих». Как пишет И.Яковенко, та же тема повторяется в российских СМИ, когда речь идет о жертвах на Майдане.

При этом ошибкой было бы считать, что агрессивность российской пропаганды обусловлена исключительно событиями на Украине. Вернув своей стране имперские атрибуты, В. Путин вернул и имперские принципы пропаганды, которая наряду с информационными манипуляциями сегодня является одной из основ российской политической системы. В. Путину удалось мобилизовать общество, запугивая его мифическими врагами и воодушевляя новыми победами в Южной Осетии и Абхазии, на Олимпиаде в Сочи, а сейчас – «возвратом» Крыма.

Тот факт, что россияне массово поддерживают захват Крыма, указывает на то, что в России больше нет предохранителя, который ограничил бы имперские амбиции В. Путина и его окружения. Общественность наслаждается возрождающимся чувством империи и ее удовлетворяет создаваемая российскими СМИ «единственно правильная» картина мира. Те же, кто пытается в ней усомниться или высказаться против, сразу становятся «врагами» и «предателями». Информационное пространство стало настоящим полем боя, и это очень плохая новость для России и ее общества.