История так просто не проходит. Ее используют и ей злоупотребляют для того, чтобы объяснить настоящее. Таким образом, изменение исторических концепций с течением времени обретает свою собственную историю. В эту пятницу Владимир Путин хочет отметить 69-ю годовщину безоговорочной капитуляции Германии в 1945 году не только на традиционном военном параде на Красной площади, но еще и на параде в Крыму. Гитлер напал на Советский Союз в 1941 году, и за победу над ним Россия заплатила жизнью более 20 миллионов человек. Немцы всегда должны об этом помнить. Но когда Путин проводит параллель между насильственной аннексией Крыма и Великой Отечественной войной, когда он пытается представить недавние события как борьбу против фашистов и как защиту родины, то это звучит как насмешка для почти половины жителей Крыма, которые не воспринимают этот аншлюс как освобождение, и прежде всего речь идет о крымских татарах и этнических украинцах. Кроме того, подобный подход является шагом назад в том, что касается основы для более честного обращения с историей в России после окончания советской диктатуры.
Победители определяют историографию, а проигравшие должны подчиниться. Однако это еще ничего не говорит о том, кто в конечном итоге окажется более свободным. Немцы после 1945 года по собственной инициативе посмотрели на себя в зеркало. Они были вынуждены разбираться с такими вещами, как концентрационные лагеря, холокост и преступления вермахта. На западе страны прошло 40 лет, прежде чем президент Рихард фон Вайцзеккер объявил дату окончания войны днем освобождения и получил широкую поддержку в обществе. Осознание требует времени.
Ретроспективно немцев хвалят за осмысление истории, хотя не все в этом отношении было безупречно. Как известно, среди слепых и одноглазый слывет королем. Германия в сравнении с другими преступными проигравшими (странами) продемонстрировала больше раскаяния, и таким образом обрела новое доверие. Китайцы и корейцы призывают Японию последовать ее примеру.
После 1989 года разрушились многие стены — в Берлине, а также в головах людей. В результате появилась возможность бросить взгляд на многообразный и очень сложный ландшафт, связанный с исторической памятью в Европе. Победа союзников (по антигитлеровской коалиции) в 1945 году освободила также от жестокого гитлеровского господства прибалтов, поляков, чехов и словаков. Однако для них за этим последовала другая диктатура. И тогда они захотели получить возможность открыто говорить о преступлениях обеих систем — фашизма и коммунизма. Музеи в память их жертв открылись в Латвии и Венгрии. Это вызвало горячие споры, и то же самое можно сказать об изданной во Франции в 1997 году «Черной книге коммунизма». Там приводятся данные о том, что количество жертв коммунистических режимов превышает 100 миллионов человек. Не следует сводить вместе подобные цифры, возразили тогда критики, и не стоит сравнивать поставленное на промышленную основу и расовое по своему характеру уничтожение евреев со сталинской классовой борьбой с кулаками и буржуазией, хотя в результате миллионы людей погибли от голода или попали в лагеря.
Попытки распространить гласность на историю предпринимались в течение нескольких лет и в России. Правозащитник Андрей Сахаров основал общество «Мемориал» для того, чтобы иметь возможность заниматься просвещением, а также оказывать помощь жертвам ГУЛАГа. Он добился установки памятника перед главным зданием КГБ. Москва уже не могла отрицать существование пакта Гитлера-Сталина и признала, что Россия в 1940 году уничтожила в Катыни 22 тысячи польских солдат. Владимир Путин проводит иную политику в области истории. Конец Советского Союза считается крупнейшей катастрофой 20 столетия. Сотрудники «Мемориала» умирают при загадочных обстоятельствах. Он празднует одну победу за другой. Это победы без освобождения.
