Отныне спонсорам избирательной кампании Барака Обамы закрыт въезд на территорию России из-за их выступления в поддержку гомосексуалистов. Это решение Владимира Путина опирается на общество, которое в своем большинстве даже не скрывает гомофобских настроений.
Atlantico: Недавно Владимир Путин расширил список лиц, которым запрещен въезд на территорию России: в него вошли поддерживающие гей-движение спонсоры избирательной кампании Барака Обамы. Президент России не скрывает своей гомофобии. С чем связана такая направленная против гомосексуалистов кампания? Откуда взялся этот страх перед однополыми отношениями?
Артур Клеш: Не думаю, что все упирается в то, придерживается ли лично Путин фанатично гомофобского настроя или нет. Скорее всего, он действительно не любит геев, как и большинство россиян. Как бы то было, в его заявлениях о гомосексуализме, к которым всячески старались привлечь внимание незадолго до Олимпийских игр, определенно просматривается нежелание говорить на эту тему. Тут прослеживается несколько любопытных пируэтов: в ноябре прошлого года он говорил о вреде «ксенофобии» по отношению к людям «нетрадиционной» сексуальной ориентации, что позволило ему избежать слова «гомофобия» и даже продемонстрировать некую либеральность. Кроме того, он подчеркнул, что в стране не собираются преследовать гомосексуалистов во время Олимпиады, если те оставят в покое детей: тем самым он лишь усилил существующее смешение понятий в российском законодательстве, которое предполагает наказания одновременно за «пропаганду» гомосексуализма среди несовершеннолетних и педофилию. Такие гомофобские инициативы выплескиваются и на международную арену, потому что Москва за неимением настоящей идеологии у путинской партии «Единая Россия» пытается в пику Западу отстаивать «традиционные ценности». Демонизация гомосексуалистов, признание права которых на браки было воспринято как дело рук Сатаны, становится доказательством упадка Европы и все большего ее отдаления от христианских корней.
Кроме того, Путин активно пользуется пугалом педофилии и говорит о формировании в Европе защищающих ее политических движений. Как бы то ни было, такая близкая к религиозной аргументация не заходит слишком далеко. Достаточно вспомнить его комментарий на пресс-конференции по поводу заявления бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова о «сатанинской» природе гей-парадов. Путин сказал: «Мое отношение к гей-парадам и сексуальным меньшинствам простое и связано с исполнением моих служебных обязанностей: одна из главных проблем страны — это демографическая». Получается, что Запад пошел по пути нравственного и демографического кризиса, от которого нужно уберечь Россию. К тому же, в своем новогоднем выступлении он резко отозвался о «так называемой толерантности» бесполого и бесплодного Запада. В то же время в январе 2014 года, незадолго до начала Олимпийских игр, он подчеркнул принцип отделения церкви от государства, чтобы показать, что позиция православного духовенства насчет гомосексуалистов не отражает мнение российских властей.
Вообще, раз Россия — это страна со множеством этносов и религий, в выступлении президента намеренно оставляется двусмысленность, потому что он полностью не встает на позицию православной церкви. Его риторика поддерживает опасения россиян по поводу упадочной демографии и необходимости защитить молодежь от насилия, которому может подвергнуть ее «пропаганда» (это, кстати говоря, термин с открыто советской коннотацией) «нетрадиционных» отношений. С одной стороны понятие гомосексуализма намерено затеняется, а с другой стороны просматриваются попытки поставить его на один уровень с педофилией.
В любом случае, нужно отметить, что в стране еще задолго до антигейских законов сформировалось восприятие гомосексуализма как западной угрозы для целостности русского самосознания, которое, если верить официальным идеологам вроде Дугина, отличается от западного большей духовностью и бескорыстностью, меньшей материалистичностью. Все в России прекрасно осознают коррумпированность правящей элиты, однако защита детей от тлетворного влияния Запада (мы видели это на примере запрета усыновлять российских детей для американцев и однополых пар из других стран) позволяет режиму хотя бы немного восстановить пошатнувшуюся после протестов 2011-2012 годов легитимность.
— 43% россиян согласны с принятием радикальных мер против гомосексуалистов: 22% поддерживают мысль о принудительном лечении, 16% выступают за их изоляцию, а 5% вообще предлагают ликвидировать геев. В чем причина такой глубокой гомофобии российского общества? Какую роль сыграли история и религия? Обострились ли эти настроения?
— Как мне кажется, не стоит слишком доверять статистике и опросам общественного мнения, особенно в России: вопросы там составлены весьма провоцирующе, что тем более значимо в условиях противопоставления религиозных, этнических, сексуальных и прочих меньшинств с большинством, которое само зачастую оказывается в меньшинстве по одному из моментов. Скорее всего, похожие результаты дал бы и опрос об олигархах, которые давно стали объектом лютой ненависти всего населения, но чувствуют себя просто прекрасно в современной России. На самом деле у выражающего «общественное мнение» большинства немного общих черт, потому что российскому обществу свойственно явственное социальное неравенство.
Гомофобия в стране действительно набрала обороты со второй половины 2000-х годов. До этого у людей и в особенности среди молодежи наблюдался рост терпимости по отношению к геям. Стоит отметить и ситуацию в эпоху перестройки, которая стала одним из редких периодов зарождения в стране гражданского общества и подъема неподдельного интереса к общественной жизни. Так, по данным проведенного в 1990 году исследования по заказу Академии наук, гомосексуалисты были одними из самых презираемых слоев населения наравне со скинхедами и сталинистами. А ответы на упомянутые вами вопросы выглядели еще страшнее. Если с тех пор к скинхедам и сталинистам стали относиться заметно лучше, гомосексуалисты в последние годы подвергаются систематическому очернению в СМИ и самых разных учреждениях (больницах, школах, армии, церкви и т.д.). Как бы то ни было, российское общество осознало, что среди него живут гомосексуалисты. Раньше существование геев считалось частью другого мира, чертой, которая свойственна исключительно Западу. Но сегодня этот закон, как ни парадоксально, придал геям заметности. Хотя большая часть населения сохранила безразличное или враждебное отношение к гомосексуалистам, другая, куда меньшая группа встала на сторону этого меньшинства, о существовании которого раньше зачастую и не подозревала.
Для понимания корней гомофобии российского общества необходимо подробно рассмотреть историю страны. Прежде всего, нужно сказать, что в советскую эпоху под спудом держалась вообще вся сексуальная жизнь. Грубые упоминания об этом были в то время (и остаются сейчас) в русском матерном языке, который запрещено использовать в общественных местах. Закон о гомосексуализме предполагал уголовную ответственность за сексуальную связь между мужчинами и оставался в силе с 1934 по 1993 год. Это, безусловно, заставило геев уйти в тень.
Кроме того, истоки гомофобии связаны и с жаргонным языком тюремной и военной среды, оставившей болезненный след в обществе, которое в 1990-х годах столкнулось с расцветом бандитской культуры: ее ценности предполагали подчеркнутую грубость и мужественность, насильственное утверждение иерархической культуры, доминирование и унижение.
Как бы то ни было, не стоит списывать гомофобию на один лишь советский период, потому что, несмотря на ненависть и отвращение к «пассивным» гомосексуалистам в лагерях, советская массовая культура воспевала любовь и дружбу, мужское товарищество. Кроме того, народная культура была куда толерантнее, чем это можно себе представить. Чего стоит одно только тесное общение мужчин в знаменитых русских банях. Наконец, вспомните, что Восточная Германия отменила наказание за гомосексуализм раньше Западной, и что то же самое произошло во время Октябрьской революции. Лесбиянки же вообще остались в стороне от советского закона о содомии (сейчас этот «пробел» исправлен), и о них было известно еще меньше, чем о геях. Их тоже можно было связать с тюремной средой, но уже в совершенно ином ключе: речь шла о женском доминировании в перспективе вирилизации изнасилования.
Таким образом, в СССР все было не так однозначно, как может показаться на первый взгляд, но все, что касается сексуальной жизни, на самом деле было окружено завесой тайны. В эпоху позднего СССР многие среди молодежи искали способы выделиться, возникали и соседствовали друг с другом различного рода субкультуры, в которых смешивались националисты, гомосексуалисты и мистики самого разного рода. И нужно сказать, что это не вело к изоляции одних другими.
В 1990-х годах сексуальная жизнь внезапно вышла из тени, причем иногда весьма резким или даже грубым образом, что проявлялось в ее коммерциализации и повсеместном распространении порнографии без намека на критическую мысль о половой жизни и положении женщин. Сейчас официальная риторика использует сложившиеся у значительной части населения мрачные воспоминания об этих тяжелых временах как оправдание для восстановления нравственных и семейных порядков, которые продвигаются государством и благословляются церковью.
Наконец, дать оценку весу православной церкви непросто, потому что к анализу нужно подходить с точки зрения ее отношений с государством. Напомним, что сближение с православной церковью было начато еще при Ельцине. Религиозный подъем в России вполне реален, но он все же относителен, потому что среди верующих не наблюдается регулярной практики и особой приверженности к фигуре патриарха, как это происходит в других странах на постсоветском пространстве (Грузии). Многие православные верующие отличаются весьма низкой религиозной культурой. Им свойственна в первую очередь привязанность к ритуалам, теплые чувства к приходу и священнику (батюшке), сильное чувство принадлежности (раз я русский, то должен быть православным). Но это не означает, что они полностью принимают всю риторику церкви, которая нередко вызывает у них неприятие своей структурой и стремлением к обогащению.
Как бы то ни было, меньшинство православных радикалов ощущают, что звучащие кругом гомофобские заявления становятся оправданием для агрессии против гей-активистов.
Подъем гомофобии наблюдался еще до принятия первого антигейского закона в Рязани в 2006 году. Обсуждение в СМИ этих вопросов пошло по нарастающей и взбудоражило умы по мере появления на региональном уровне все новых постановлений с запретом «пропаганды» гомосексуализма. Когда в прошлом году был принят уже федеральный закон, гомофобская проблематика достигла своего апогея и переросла во что-то вроде общенациональной полемики, в которую был закрыт путь для геев. Общественное мнение было подготовлено, а заявления политиков, религиозных деятелей и телеведущих лишь укрепили его веру в правильность такой позиции.
Наконец, после прихода Путина к власти и в особенности после его возвращения в Кремль в 2012 году от него звучат воинственные заявления в стиле «мачо», которые призваны привлечь население на сторону государства в войне с внутренними врагами, «предателями родины» и продавшимися Западу «иностранными агентами». События на Украине дали российским СМИ еще один повод для критики «содомитской» Европы. Гомосексуалист становится заложником такой враждебной риторики. На него обрушиваются все подозрения, и его положение можно сравнить с положением иммигранта (хотя условия жизни и позиции гомосексуалистов могут отличаться кардинальным образом).
— Преступлений на почве гомофобии становится все больше. К чему может привести такая «легитимизации» гомофобии властью?
— Я, пожалуй, не буду делать никаких «экспертных» прогнозов. Российская власть действительно занимается «легитимизацией» гомофобии, однако, как прекрасно видно, она делает это в рамках противостояния с Европой и Западом. Поэтому «гомосексуальный» вопрос во многом зависит от отношений России и Запада, которые сейчас становятся все хуже и хуже.
Стоит вспомнить, как акции протестов против однополых браков оказались в центре внимания российских СМИ, где их представляли как доказательство кризиса французской демократии, где меньшинство якобы диктует свою волю некоему воображаемому большинству «традиционной» Франции. Это представление насильственных изменений во Франции послужило аргументом в пользу принятия антигейских законов. Прошедшая в сентябре встреча Обамы с представителями гражданского общества и в том числе с гей-активистом Игорем Кочетковым могла быть воспринята в России как вмешательство в ее внутренние дела.
Как бы то ни было, не думаю, что нам стоит идти на поводу у риторики многих французских СМИ, которые навешивают на Россию ярлык гомофобской страны и тем самым лишь подкрепляют официальную позицию власти о естественном неприятии страной западной «сексуальной демократии».
Существующая с обеих сторон логика холодной войны лишь подпитывает небывалую резкость в политических заявлениях в России. А это может означать безнаказанность для преступлений на почве гомофобии, хотя в сентябре в ООН Россия взяла на себя обязательство защитить гей- сообщество от насилия в его адрес.
— Активисты российских гей-ассоциаций все активнее действуют в общественном пространстве, но удается ли им добиться хоть каких-то результатов?
— Они не просто играют все более активную роль, но и научились действовать гораздо эффективнее.
В первую очередь нужно отметить достижения Николая Алексеева, который выиграл процесс против российского государства: запретив проведение гей-парада в Москве, власти нарушили взятые на себя обязательства в Совете Европы, полноправным членом которого Россия была до недавнего времени. Кроме того, в стране существует и множество других гей-ассоциаций. В российской атмосфере ограничения гражданских прав их действия находятся где-то посередине между политической борьбой и правозащитным движением.
С 2009 года в стране активно действует Радужная ассоциация. Хотя в ее рядах насчитывается всего лишь порядка 60 членов, в 2010 году они приняли участие в Марше равенства вместе с феминистками и небольшими либеральными и левыми партиями. Во время протестов 2011-2012 годов в их группе было более 100 человек. Недавно ей удалось мобилизовать уже около 200 человек, и она играет заметную роль во всех протестных действиях в общественном пространстве. Среди антиавторитарно настроенных левых даже возник раскол по поводу радужного флага, который стал символом неприятия режима, однако так и не превратился в ориентир для всех. Радужная ассоциация независима в финансовом плане. Ее члены отличаются огромным разнообразием: некоторые подчеркивают свою религиозную принадлежность (протестантство или православие), тогда как другие поддерживают правых, левых или вообще не интересуются политикой. Как бы то ни было, ее акции приобретают более радикальную окраску, что подталкивает некоторых ее членов к поддержке левых сил и принятию организационных практик, которые по большей части свойственны ультралевым движениям. Некоторые ее члены приняли участие в широко освещавшемся в СМИ Дне поцелуя перед зданием Думы в январе 2013 года. Эта акция прошла по инициативе Елены Костюшенко, которая стремится создать человеческое лицо для борьбы за права гомосексуалистов в России.
1 мая этого года на демонстрации в Санкт-Петербурге вышли 300 представителей гей-ассоциаций, а в Москве Радужная ассоциация тоже провела свое шествие, несмотря на агрессию в свой адрес. В Петербурге существует множество таких организаций вроде «Выхода», которые стремятся к консенсусу и хотят наладить диалог с властями. Они проводят важную просветительскую работу внутри гей-сообщества и в частности занимаются распространением брошюр, которые охватывают теоретические вопросы и практические проблемы в жизни гомосексуалистов. Наконец, в Москве существует сообщество «Ресурсы», которое формирует группы психологической взаимопомощи.
Когда гей-активисты решают выйти в общественное пространство, первым ощутимым последствием становится заметность. Стоит отметить различные видеозаписи на Youtube и пост Елены Костюшенко, который стал одним из самых читаемых в 2001 году.
Идущая в стране гомофобская кампания привела новых членов в ряды гей-ассоциаций и лишь усиливает подъем радикальных настроений: некоторые говорят, что уже больше ничего не боятся, потому что им нечего терять. Движение постепенно приобретает все более четкие очертания, хотя и сталкивается с серьезными трудностями в мобилизации своих активистов.
Как бы то ни было, политические позиции основных ассоциаций (прежде всего это неприятие аннексии Крыма Россией) могут настроить против них значительную часть гей-сообщества, которое относится к активистам весьма сдержанно, чтобы не сказать враждебно. По его мнению, они только усложняют жизнь гомосексуалистам в России.
Тяга к Западу, равнение на Запад, восстановление традиций диссидентства, мечта создать свой «Стоунволл» — все это придает сил гей-движению, которое сегодня пустило корни в обеих столицах. Хотя сейчас и наблюдаются попытки выйти в общественное пространство в провинции, гей-активисты зачастую плохо понимают реальную ситуацию в столицах и особенно в провинции, где гомосексуалисты гибнут в атмосфере всеобщего безразличия. Поэтому все призывы открыто заявить о себе не вызывают у них ничего, кроме улыбки.
Артур Клеш (Arthur Clech), преподаватель русского языка, автор научной работы о восприятии гомосексуализма в России.
