То, как человек тратит деньги, многое говорит о его общественных корнях и образовании. Хотя его доходы могут меняться, привычки в большинстве случаев остаются прежними. Так, обнищавшая буржуазная семья будет стараться сохранить определенный культурный статус, а разбогатевший рабочий не откажется от привычной еды.
Atlantico: В январе 2014 года американский сайт salon.com выпустил статью о потребительских привычках самых богатых из богатых? Имеют ли еще сегодня смысл подобного рода исследования? Действительно ли наш подход к трате денег может служить значимым социальным маркером?
Доминик Деже: Разумеется! То, как человек тратит деньги, конечно же, является значимым социальным показателем! Почему деньги не должны им быть? Взять, например, потребительские расходы: они напрямую связаны с покупательной способностью и доходами. Если говорить о высших слоях среднего класса, то есть 20% самых состоятельных французов, то мы увидим огромные отличия между этими 20% и 0,1% самых богатых вроде Лилиан Беттанкур. Эти отличия, к тому же, зачастую проявляются и в месте проживания человека.
То же самое относится и к магазинам. Существует особый тип торговли, который требует больше денег и предлагает услуги по самым высоким ценам. Как мне кажется, вопрос нужно поставить несколько иначе. Само собой разумеется, способ траты денег и сами деньги представляют собой значимый социальный показатель. Поэтому, как мне кажется, самое важно здесь то, как люди тратят деньги в зависимости от общественного класса, доходов и состояния.
— Если отталкиваться от постулата, что люди по-разному тратят деньги в зависимости от принадлежности к тому или иному социальному классу, какие сегодня существуют основные тенденции?
— Социальная дифференциация многостороння. Тем не менее, как мне кажется, в первую очередь она проявляется в жилье. Покупательная способность среднего класса и бедных слоев серьезно ограничена расходами на жилье. В то же время среди наиболее обеспеченных представителей среднего класса недвижимость представляет собой один из главных дискриминантов, в том числе и по отношению к другим общественным классам. С этого момента в игру вступает особый тип трат. Самые богатые люди нередко приобретают яхты и частные самолеты и живут в четко определенных местах. Взять хотя бы Париж: весь запад буквально усеян частными владениями. Булонский лес, клубы в XVII, VIII и XVI округах. Речь идет как о жилье, так и о местах для общения и траты денег.
Так, например, в 93-м почти нет богачей, а в XVI, XVII и Нейи живут практически исключительно состоятельные горожане. Пространство и район, то есть место жительство, становится способом дифференциации социальных классов. Как бы то ни было, существуют места и с относительно смешанным населением, и поэтому они не могут быть единственным показателем. Автомобиль тоже является интересным индикатором: марка и модель зависят от имеющихся у человека доходов и его социальной категории, потому что она влияет на восприятие важности этого вопроса. То же самое относится к одежде и драгоценностям.
— Как проявляется богатство человека в его манере тратить деньги? Каким расходам он отдает предпочтение? Все богатые делают это одинаково и испытывают сходное отношение к имуществу? Можно ли здесь как-то выделить нуворишей? Сохраняют ли обедневшие богачи старое отношение к деньгам? Почему?
— Одна из главных отличительных черт буржуазии, которая сегодня приобрела почти что культурное значение, это нежелание привлекать к себе внимание. Поэтому, как мне кажется, весьма интересно, что среди богатого населения можно выделить тех, кто кичится своим богатством и выставляет его напоказ, и высшими слоями буржуазии, которые предпочитают вести себя незаметно. Они не выделяются ничем особенным на уровне одежды: с первого взгляда даже не всегда можно понять, что человек очень богат. Именно в этом и заключается одно из отличий между «нуворишем» и тем, кто уже давно обладает большим состоянием. Одежда «старого» богача совершенно не бросается в глаза, тогда как «новичок» будет внешне напоминать карикатуру из гангстерских фильмов. Мне кажется, что для выделения категорий стоит в первую очередь обратить внимание на те сферы деятельности, которые так или иначе относятся к культуре. Я уже говорил о месте жительства, жилище, автомобиле, одежде…
Кроме того, нужно рассмотреть поведенческие привычки социальной группы. Так, например, представители высших слоев буржуазии (даже потерявшие деньги) неизменно сохраняют свой культурный базис. Они все так же ходят по операм, театрам и музеям. Такая культурная практика связана с укоренившимися буржуазными традициями, которые заметно сильнее, чем в народных слоях общества. То же самое относится и к спорту: гольф во Франции становится важной характеристикой человека. Касается это и футбола. Это самый что ни на есть народный спорт, когда речь идет о просмотре, но непосредственно игра в футбол становится значимым дискриминантом. Такие культурные расходы, как на театр, музей и искусство сохраняются, даже если у людей становится меньше денег, если они теряют состояние. Этот социальный маркер остается с человеком гораздо дольше. По крайней мере, гораздо дольше денег. В других социальных классах дела обстоят точно так же. Доход автоматически не становится социальным маркером: большое значение здесь играют культура, образование и (особенно для буржуазии) среда.
— А что насчет среднего класса? Есть ли у него похожие отличительные черты? Существует ли здесь какая-то особая группа по ее отношению к деньгам?
— Как мне кажется, здесь существует огромная разница. С одной стороны, средний класс представляет собой около половины населения Франции, если судить по доходам: то есть речь идет о в высшей степени разнородной группе. Как бы то ни было, что бы многие ни говорили, у этой группы населения на самом деле существует классовое сознание. Основу для этого создает не классовая борьба, как раньше, а СМИ, которые говорят вещи вроде «притеснение среднего класса», «обеднение среднего класса» и т.д. Такое общественное обсуждение формирует осознание принадлежности к этому среднему классу, который отличается огромным разнообразием как в профессиональном плане, так и в плане различий в доходах. Эти люди по-разному относятся к расходам и потреблению, что влечет за собой заметную дифференциацию в области маркетинга. Там встречаются совершенно непохожие привычки и взгляды, которые становятся причиной сегментации этих областей. Если верить статистике, показатели доходов на человека колеблются от 1300 до 3000 евро. И главная статья расходов здесь опять-таки жилье. Вторая — это энергозатраты, отопление и транспорт. Поэтому средний класс так остро воспринимает все повышения цен на нефть и прочие углеводороды.
— А что насчет самых бедных?
— Для них первой статьей расходов тоже является жилье. Особенно если их доходы очень малы. Чем они ниже, тем большая доля от общих поступлений идет на жилье. Для тех, кто зарабатывает менее 900 евро, на него может уходить до 70% доходов. Другие первоочередные траты, транспорт и здравоохранение, перекликаются со средним классом. Тем не менее, одна из самых выраженных статей расходов бедного населения — это все, что относится к цифровой среде. Если для большинства французов речь идет о 8% бюджета, в нижних по доходам слоях этот показатель может подскочить до 17%. Хотя на первый взгляд такие траты могут показаться ненужными, они, по сути, стали обязательными в современном обществе. Биологические потребности не могут объяснить всего.
— Как можно объяснить свободное отношение к деньгам в зависимости от общественной категории?
— Лично я не знаю во Франции ни одного примера свободного отношения к деньгам. Как раз наоборот. Во Франции нет ни капли такой легкости, особенно по сравнению с США или Китаем. В Китае совершенно нормально знать, сколько зарабатывает ваш коллега, как велика ваша разница в доходах. В Америке все обстоит точно так же. Во Франции же сформировался настоящий комплекс, который связан со старыми традициями и в первую очередь католицизмом. Я не возьмусь судить о том, какое отношение правильнее, но должен признать, что у нас укоренилось определенное недоверие к деньгам. Быть богатым «неправильно». Это, конечно же, не означает, что люди не хотят быть богатыми, просто по общественным нормам быть богатым нехорошо. Это сложное и далеко не самое здоровое отношение к деньгам. Как бы то ни было, эта двойственность является неотъемлемой частью жизни.
Доминик Деже (Dominique Desjeux) — преподаватель социальной и культурной антропологии в Университете Париж Декарт.
