Истеблишмент ЕС затыкает себе уши

Каждое третье место в Европарламенте получат евроскептики. Но центристы продолжают работать, будто ничего не произошло. Это движение в неверном направлении. Европейский Союз должен срочно вернуть государствам компетенции.

Тяжелый удар для европейского истеблишмента. 30 процентов мест в Европейском парламенте отойдут партиям, занимающим евроскептические позиции, что на шесть процентов больше, чем на прошлых выборах. Наиболее сильно евроскептики представлены в двух самых важных после Германии странах ЕС – Великобритании и Франции.  Большая часть протестных голосов слышна не в периферийных странах с незакрепленной демократией, а в самом центре Европы – в еврозоне и других западных странах.

Что-то пошло в Европе не так. Реакция политиков крупных европейских партийных блоков показывает, в чем состоит проблема. Несмотря на силу популистов, нужно еще больше сплотиться. Европарламент планирует выстоять против национальных правительств. Они же, в свою очередь, смотрят на делегитимизацию Европарламента не без злорадства.

Право- и левоцентристские партии с опасением говорят о росте популярности крайних правых. Популисты – уличные дети Европы, с ними шутки плохи. Однако они не представляют единую силу. «Национальный фронт» Марин Ле Пен (Marine LePen) лишь недавно отошел от оппортунизма, антисемитизма и антиисламизма. Партия независимости Великобритании (Ukip) вращается внутри консервативных сил, выступает против миграции и против членства Великобритании в ЕС. Но она не представляет ни расистских, ни крайних националистских взглядов и не желает иметь ничего общего с Ле Пен. Немецкая партия «Альтернатива для Германии» считает антиевропейские позиции Ukip утрированными. Партия критикует евро, полагая, что именно единая валюта разрушает сообщество.

Можно разложить по полочкам взгляды и других евроскептиков – от «Движения пяти звезд» Беппо Грилло (Beppo Grillo) в Италии, различных национал-либеральных партий Центральной Европы и до Греции, где крайние левые и крайние правые едины в критике проводимой в стране политики экономии.

Изоляция популистов контрпродуктивна. Вход голландского противника ЕС и ислама Герта Вилдерса (Geerd Wilders) в правительство в определенной степени разомкнул круг. Изоляция партий выливается в изоляцию избирателей. Конечно, они зачастую являются представителями не самых верхних слоев. Более квалифицированные жители Европы и те, кто больше зарабатывает, отворачиваются от них. С одной стороны, Европе не стоит производить такое количество лузеров. С другой стороны, демократии, в отличие от диктатур, не могут разогнать народ, если он им не подходит. Европе нужно позаботиться именно о 30 процентах, если она хочет сохранить проект.

Все более тесный союз

Наконец-то начинается серьезное обсуждение передачи компетенций национальным, региональным и местным парламентам, что в ЕС называется «субсидиарностью», но на самом деле означает демократию. Само собой разумеется, что ЕС заботится о потреблении электроэнергии лампами накаливания, поскольку на едином рынке должны быть и единые стандарты производства.

В этом вопросе регулирование на уровне ЕС, а не на уровне 28 национальных правительств означает не больше, а меньше бюрократии. Но в других областях, например, налоговом законодательстве, социальном обеспечении, вопросах воспитания, вмешательство Брюсселя не нужно. Напротив, здесь должен действовать принцип системной конкуренции. И вопрос, способствует или препятствует евро этой конкуренции, не должен быть табуирован.

Выборы кое-что прояснили. Европейцы против «все более тесного союза». По крайней мере, пока что против. В ближайшем будущем не будет федеральной Европы по образцу Федеративной республики, как было предложено Йошкой Фишером (Joschka Fischer) и поддерживалось Гельмутом Колем (Helmut Kohl). Против не только британцы. Инициативу не поддерживают ни французы, ни итальянцы, не говоря уже о «новой Европе» на Востоке.

Пусть Мартин Шульц (Martin Schulz) и Жан-Клод Юнкер (Jean-Claude Juncker) думают, что будущее Европы зависит от того, что один из них станет председателем Еврокомиссии, что усилит Европарламент, но ничего кроме этого не изменит. Но в действительности будущее Европы зависит от того, что оно принесет – внешнеполитическую уверенность, общую и солидарную энергетическую политику, рост и работу, больше демократии. Все, что направлено на достижение этих целей, имеет смысл. Все, что им противоречит, не будет иметь смысла даже в том случае, если наполнить это европейским пафосом.