Материал не рекомендуется лицам, не достигшим 18 лет.
Все мы знаем, что представителям ЛГБТ-сообщества живется в России не сладко, не так ли?
Но на самом деле мы понятия не имеем о том, что происходит в этой области. В эксклюзивном интервью для веб-сайта The Daily Beast Татьяна Винниченко, директор российской ЛГБТ-организации «Ракурс», открывает нам глаза на то, как мало большинство из нас на Западе знает о жестоком преследовании геев в России. И все это плохие новости.
Прежде всего следует сказать, что официальные государственные институты, занимающиеся обвинением и преследованием ЛГБТ-организаций, изменили формы работы и активизировали свою деятельность. Раньше ЛГБТ-организации заставляли регистрироваться в качестве «иностранных агентов» - по сути, как шпионов, - однако подобная регистрация контролировалась судебными органами. Результаты были неоднородными: некоторые суды автоматические штамповали постановления, тогда как другие не видели достаточных оснований и выносили решение в пользу ЛГБТ-организаций.
Ранее в этом году, по словам Винниченко, этот закон без лишнего шума был изменен. Теперь правительство имеет возможность объявить любую организацию иностранным агентом в административном порядке. Другими словами, то, что раньше было предметом закона, каким бы несовершенным он ни был, теперь будут решать бюрократы. Одним махом – и это может случиться в любой момент без всякого предупреждения – центр гей-сообщества, кинофестиваль или группа поддержки могут быть названы шпионскими.
Расположенная в Санкт-Петербурге ЛГБТ-организация под названием «Coming Out» в течение нескольких месяцев была погружена в кафкианскую атмосферу российской бюрократии: состоялись четыре слушания, на которых решался вопрос о том, является она иностранным агентом или нет. Но она выдержала все испытания, благодаря действию правовых норм. Если бы не эта защита, то ни на какую другую помощь организация «Coming Out» уже не могла бы рассчитывать. А как только кто-то получает наименование иностранного агента, даже обычные административные ошибки могут привести к судебному преследованию.
«Нас просто кипятят в котле», - сказала Винниченко.
Однако закон об иностранных агентах, а также «закон, направленный против пропаганды» представляют собой всего лишь вершину антигейского айсберга. Парадоксальным образом получилось так, что последней фазой путинской кампании стала приватизация.
По словам Винниченко, российские власти оказывают давление на всех уровнях – на банки, на арендодателей, на сотрудников, и пытаются заставить их отказаться от деловых отношений с ЛГБТ-сообществом и ЛГБТ-организациями. Поскольку лицензии требуются почти для любого рода деятельности в России, подобное «давление» непосредственно затрагивает вопрос об их существовании. «Банкам говорят: «Откажитесь от своих клиентов из ЛГБТ-сообщества, в противном случае мы вас закроем», - рассказала Винниченко.
В случае с самой Винниченко угроза последовала незамедлительно и была направлена против нее лично. У нее - двое детей, а работает она в Северном федеральном университете. На ее работодателей оказывается давление сверху, и от нее потребовали прекращения правозащитной деятельности. «Я ухожу в отпуск, так как человека нельзя уволить в тот момент, когда он находится в отпуске. Но как только я выйду на работу, меня, я думаю, сразу уволят», - сказала она. Теперь Винническо не понимает, как она сможет компенсировать потерянные доходы, особенно с учетом того, что ее публично занесли в черный список.
Банк, с которым работала организация «Ракурс», а также арендодатель находятся под таким же давлением. По словам Винниченко, всем банкам было сказано, что, если среди их клиентов будут ЛГБТ-организации, то они будут лишены лицензии; это просто вопрос времени, и скоро все счета таких организаций будут закрыты.
Местный центр ЛГБТ-сообщества, которым она руководит, может лишиться аренды, а переехать ему будет некуда. Никто не хочет сдавать в аренду помещение, отмечает она.
Такого рода субдоговорная гомофобия пока ускользает от внимания западных средств массовой информации. Она нигде не отражается и реализуется преимущественно с помощью угроз и шантажа, а не открыто посредством законов и судебного преследования. И есть возможность вполне убедительно отрицать наличие гомофобии. Путина спрашивают о ЛГБТ-сообществе каждый раз, когда он находится за границей, и он просто лжет или говорит, что ничего не знает, - сказала Винниченко. – Однако ему известна эта ситуация – он главный в стране гомофоб».
Удивительно то, что Винниченко – как и другие ЛГБТ-активисты, с которыми я разговаривал, - настаивают на том, что давление со стороны Запада будет полезным, несмотря на очевидную возможность ответных действий. «В любом случае мы проиграем, - сказала она с типичным русским фатализмом. – Единственный вопрос состоит в том, узнает ли кто-нибудь об этом, или нет».
Она рассчитывает на то, что российский бизнес, участвующий в процессе приватизации гомофобии, получит отпор за границей. Она указывает на свой собственный университет, который имеет довольно активные связи с партнерами из других европейских, а также американских университетов. «Ректор университета должна сталкиваться с пикетами, куда бы она ни поехала», - сказала Винниченко. То же самое, по ее мнению, должно происходить с руководителями банков и других компаний.
Винниченко также призывает Соединенные Штаты последовать примеру Канады и рассматривать в ускоренном и «благоприятном» порядке запросы о предоставлении убежища членам ЛГБТ-сообщества.
А к ней самой это тоже относится? Я спросил Винниченко, что удерживает ее в России, и она ответила: «Те люди, которых я знаю. Не все могут уехать – есть люди, у которых недостаточно денег, нет особой квалификации, у женщин есть дети. Как я могу их оставить?»
Однако и ее альтруизм имеет свои пределы. Дума в настоящее время рассматривает законопроект, на основании которого дети могут быть отобраны у таких семей, как семья самой Винниченко. «Этот законопроект находится в соответствующем комитете, и голосование по нему может состояться в любое время, - сказала она. – Они могут сделать это завтра». Если этот законопроект будет утвержден, то, как считает Винниченко, состоится «массовый исход» семей из ЛГБТ-сообщества, включая ее собственную.
Пока она остается в стране. Но даже в ее активной позиции ощущается безнадежность. «Пока, - сказала она, - мне еще физически никто не угрожал. Пока еще никто не рисует антигейские граффити на моей двери – они рисуют их на двери офиса организации. Если ничего не изменится, то, как мне кажется, я смогу прожить здесь еще два года».
