По логике Путина, 30-летний контракт с Китаем — это подарок Пекину в размере 100 миллиардов долларов. Что еще сделает российский президент, чтобы показать Западу, что у него есть друзья?
Он отправился в Китай так, как когда-то московские князья ездили к хану Золотой Орды: за ярлыком, то есть разрешением суверена на разграбление местных подданных и гарантией его защиты от конкурентов по власти.
Стремительность заключения контракта вызывает обеспокоенность экономистов, которые напоминают, что Россия потратила на жесткие переговоры почти 10 лет (за которые можно было заключить с Китаем договор по рекордно высоким ценам). И прождав столько времени, она подписала его в тот момент, когда следовало продемонстрировать миру, что, несмотря на проигрыш на Украине и факт международной изоляции, у Москвы еще есть сильные и верные союзники.
Распил России
В контексте внезапной вспышки российско-китайской любви стоит присмотреться к цифрам, тем более там, где их интерпретация становится полем для диалектических кульбитов российских руководителей.
В апреле 2014 года Владимир Путин написал письмо ряду европейских лидеров, в котором он отметил, что «в последние четыре года, снижая цену на газ, Россия субсидировала украинскую экономику на общую сумму в 35,4 миллиарда долларов» (при этом цена составляла 410-430 долларов за 1000 кубометров).
В мае того же года тот же самый Путин подписал с китайцами 30-летний контракт на 400 миллиардов долларов. Хотя цена остается «коммерческой тайной», можно с легкостью подсчитать, что 1000 кубометров газа будут стоить примерно 350 долларов. Объем поставок составит 35-40 миллиардов кубометров в год. Таким образом получается, что при путинском методе подсчета Россия обязалась субсидировать китайскую экономику на 100 миллиардов долларов.
Одним росчерком пера Путин решил не только взять на себя расходы по разведке и эксплуатации месторождений, а также строительству газопровода «Сила Сибири» (по данным Газпрома — примерно 60 миллиардов долларов), но и барским жестом освободил экспорт газа по китайской трубе как от налогов, так и от экспортной пошлины — главного источника доходов российского бюджета. Спустя несколько недель после подписания «контракта десятилетия» Путин выделил Газпрому в рамках «капитализации» 25 миллиардов долларов из золотовалютных резервов, признав тем самым, что компания, которая контролирует самые большие запасы газа в мире, не способна заработать даже на собственные инвестиционные потребности. Впрочем, в России есть люди, которые вне зависимости от вышеуказанных расходов государства все равно смогут заработать на этом контракте. Подрядчики Газпрома «Стройгазконсалтинг» и «Стройгазмонтаж» — это компании, контролируемые друзьями Путина, цель которых — не умножение национальных богатств или реализация геополитических императивов, а, как это называют в России, «распил» бюджета. Китайский контракт открывает для них в этой сфере такие возможности, на фоне которых блекнут Сочи, саммит АТЭС во Владивостоке или даже присоединение Крыма.
Приданое с трубой
Напрашивается вопрос, зачем «продавать» китайцам газ, раз это не только не позволит российским налогоплательщикам (которые формально являются его владельцами) заработать, но и вынудит их доплачивать? В конце концов, тот же самый газ можно было выгодно продать кому-нибудь другому, например, Украине.
С точки зрения экономической рациональности договор лишен смысла, однако он имеет фундаментальное геополитическое значение. Послание Путина бесхитростно и опирается на старосветское (если не сказать примитивное) понимание логики международных отношений. По его представлениям, если злой Запад вводит против России санкции и защищает Украину, следует отвернуться от него и заняться бизнесом с Востоком. Энергетический «поворот на Восток» призван также намекнуть Европе на угрозу перенаправления газа азиатским потребителям и склонить зависимых от российского сырья покупателей с большей снисходительностью отнестись к российскому экспансионизму.
Однако и в данном случае действия России выглядят шитой белыми нитками «показухой»: европейская (существующая) и азиатская (планируемая) системы не соединены между собой, и физической возможности направить газ с одного направление на другое нет. Для их гипотетического соединения требуется проложить тысячи километров дополнительных труб, что будет стоить очередные десятки миллиардов долларов. Таким образом, с точки зрения российско-европейских отношений китайский контракт совершенно не меняет ситуации на рынке. Как и газ, так и труба — это подарок, который Россия вносит, будто приданое, чтобы закрепить зарождающееся стратегическое партнерство с Поднебесной.
Вторая Вена в Третьем Риме
Таким образом, подписание китайского контракта — это чисто политический шаг, который должен дать России ключевого союзника в борьбе за восстановление сферы влияния, что стало приоритетом третьего президентского срока Путина. На наших глазах создается новый блок Центральных держав, в который входят Россия и Китай. В этот раз уже в масштабах не Европы, а Евразии. По задумке Москвы, Россия и Китай, как когда-то Австро-Венгрия и Германская империя, должны помочь другу другу прикрыть тылы в борьбе с наступающими на них морскими державами.
Эффекты российского маневра будут весьма значительными, однако не в том смысле, как планируют кремлевские стратеги: отдаление России от Европы приведет к усилению изоляции Кремля, которому придется отдаться на милость обитателей Запретного города. Ведь Россия может вступить в союз с Китаем лишь на роли младшего партнера. Это означает, что символическая поддержка Пекина по паре принципиальных для Москвы вопросов сделает россиян заложниками: Путину придется соглашаться со всеми политическими шагами своего патрона, даже если они будут невыгодны для России. А принимая во внимание, насколько не любят Китай в Восточной Азии, это означает одобрение такой политики, за которую Москве придется расплачиваться в своих отношениях с Кореей, Японией или США.
Есть еще один аспект, который очень невыгодным для Кремля образом делает ситуацию похожей на европейский расклад сил столетней давности. Россия — искусственное государство, которое возникло в результате череды геополитических стечений обстоятельств, гигантские земельные остатки от мировой конкуренции держав. Оно представляет собой своего рода глобальную Австро-Венгрию — государство, существование которого основано на страхе партнеров, опасающихся, что территории и народы, которые находятся сейчас под управлением авторитарного режима, могут внезапно обрести самостоятельность. Сто лет назад крупные державы считали гарантом стабильности в Центральной Европе старого кайзера, а сейчас инструментом стабилизации огромного куска Евразии (на организацию которого у сегодняшних держав нет ни идей, ни средств) выступает Путин.
Газовая орда
Мир, между тем, движется вперед, и пустая растрата ресурсов в том масштабе, в какой она происходит в России, становится все менее приемлемой для ее конкурентов. Цена, которую платит международное сообщество за сохранение российской государственности в ее нынешней форме, растет с каждым очередным нерациональным решением охваченного геополитической горячкой Путина. В какой-то момент может оказаться, что она превысит цену новой организации пространства, которое занимает сейчас российское государство. Действия Китая — это самое выразительное доказательство того, что, по крайней мере, эта мировая держава уже начала процесс включения сибирских ресурсов в орбиту собственной сферы влияния.
Ось Москва — Пекин призвана стать для Путина двойной защитой тылов: гарантией сохранения власти в собственной стране и страховкой на случай обострения отношений с Западом. Но вместо этого она постепенно перерождается в типично колониальную структуру, в которой Россия за несколько пар бус становится сырьевой базой и рынком сбыта мощного соседа.
Политические последствия китайского контракта для России ясны: медленно, но верно она во внутреннем плане превращается в заложницу амбиций одного человека и его двора, а во внешнем — в сырьевой придаток Азии, которая в отличие от Запада не ставит неудобных условий в сфере соотношения предлагаемых гражданам кнутов и пряников. Загадкой остается лишь окончательная цена китайской поддержки. Президент России, как азартный игрок сдает в китайский ломбард очередное семейное серебро, чтобы только раздобыть жетоны для ведущейся по все более высоким ставкам игры с Западом.
