Контуры геополитического проекта Москвы – Евразийского экономического союза (ЕАЭС) – становятся все более ясными. Формируя это объединение, Россия укрепляет свои позиции на постсоветском пространстве, однако вряд ли ЕАЭС станет СССР-2. Цели Кремля достаточно очевидны, но возникает вопрос, какую реальную выгоду от участия в этом союзе получат Белоруссия и Казахстан?
Хотя были сомнения по поводу будущего Евразийского экономического союза, в конце мая лидеры России, Белоруссии и Казахстана все-таки подписали соглашение о его создании, которое вступит в силу с начале следующего года. Переговоры о вступлении в ЕАЭС ведут Армения и Кыргызстан.
На протяжении долгого времени о Евразийском союзе говорили как об активном геополитическом объединении, которое станет противовесом ЕС. Мысли об этом можно найти и в рассуждениях о биполярном мире, который после распада Советского Союза был разбалансирован, и в философии «неоевразизма». Главным идеологом «мистической Евразии» является радикальный философ Александр Дугин, основой теории которого стала идея онтологического противостояния России (как ядра Евразии с особой духовной миссией) и Запада (как воплощения зла, бездуховности и разврата).
Сначала казалось, что Дугин и его «Евразийское движение» находятся на обочине российской политической жизни, но в сегодняшней России его философия и идеология становятся все более популярными. Например, о российско-западном противостоянии уже давно говорят официальные лица РФ. Конкуренцию двух геополитических альянсов – ЕАЭС и ЕС – легче всего интерпретировать сквозь призму теории столкновения цивилизаций С. Хантингтона, однако геополитический (и философский) аспект волнует в первую очередь Россию, а не Белоруссию и Казахстан.
Читайте также: Евразийский капкан
Ключевой интерес Минска и Астаны в будущем ЕАЭС – экономический. Неслучайно вместо «Евразийского союза» появился «Евразийский экономический союз», акцентирующий именно экономическое сотрудничество. Однако вряд ли в таком союзе все ограничится чисто экономическими отношениями, особенно с учетом способности России мешать в одну кучу экономические и политические вопросы.
Отдельные участники нового союза говорили о суверенитете даже перед самым подписанием союзнического договора. По словам первого вице-премьера России И. Шувалова, больше всего по этому поводу переживал Казахстан, тем не менее признавший, что в современной политике разделить политические и экономические вопросы не просто. При этом стоит отметить, что в свое время Н. Назарбаев высказался против создания единого парламента ЕАЭС, и судя по всему данный вопрос пока вычеркнут из повестки дня союза. Но И. Шувалов заявил, что рано или поздно такой орган ему будет необходим.
Однако даже исключительно экономическая обоснованность ЕАЭС выглядит неубедительно. Евразийский экономический союз трудно себе представить как альянс равных не только из-за разного экономического потенциала его участников, но и из-за их различных интересов. Как заметил обозреватель Rosbalt.ru С. Шелин, к нормальной экономической интеграции нисколько не стремится ни один из партнеров: Москва мечтает о новом Советском Союзе, а Белоруссия и Казахстан идут ей на некоторые политические уступки, в обмен требуя реальных экономических льгот и субсидий. Поэтому С. Шелин прогнозирует, что в конечном счете «странная близость» архитекторов ЕАЭС разочарует всех.
С утверждением, что новый союз является всего лишь экономическим проектом, не хочет соглашаться и Gazeta.ru. В публикации этого интернет-издания сказано, что в учредительном договоре ЕАЭС немало исключений и ограничений, которые будут препятствовать экономической интеграции. Казахстан и Белоруссия требуют единого унифицированного подхода к перемещению товаров и администрированию налогов на территории союза. Однако, если Россия пойдет на унификацию торговых правил, ее бюджет потеряет большую часть доходов. Цена вопроса, например, только по экспортной пошлине на нефтепродукты – 4 млрд. долларов в год. Маловероятно, что Москва сегодня может себе позволить пойти на такие уступки.
Пока бóльшая часть спорных вопросов отложена в сторону. Их планируется решить постепенно к 2025 г. Это также доказывает, что недавнее подписание союзного договора было больше политическим, нежели экономическим шагом.
Особенно интересно будет наблюдать за первым годом «жизни» ЕАЭС. Это союз трех автократических государств, а значит, многое будет зависеть от способности их лидеров договариваться. Вполне возможно, что очень важную роль сыграют амбиции одного из них, что может в значительной степени осложнить решение различных проблем. Иными словами, Москва будет стремиться доминировать в союзе и влиять на его решения, что противоречит интересам Астаны и Минска.
