Москва — Опасаясь утратить свое политическое и экономическое влияние на постсоветском пространстве, Россия сделала все возможное, чтобы не допустить подписания соглашений об ассоциации между Евросоюзом, с одной стороны, и Украиной, Молдавией и Грузией, с другой. Данные соглашения предусматривают создание зоны свободной торговли и приведение законодательств этих стран в соответствие с нормами ЕС. Эти три документа были подписаны в пятницу 27 июня во время заседания Европейского совета в Брюсселе. «Это повлечет за собой тяжелые последствия», — заявил заместитель министра иностранных дел РФ Григорий Карасин.
В случае Украины речь идет лишь об экономической части, поскольку 21 марта уже была подписана политическая часть соглашения, принятого летом 2012 года. Документ может рассматриваться как исторический потому, что, независимо от его содержания, берет свое начало в выступлениях сторонников евроинтеграции на киевском майдане, которые постепенно переросли в революцию и вооруженные столкновения в восточных областях страны, наиболее экономически тесно связанных с Россией. В Донбассе считают, что соглашение приведет к разрушению местной промышленности и потере рабочих мест.
Соглашение об ассоциации с ЕС является тем самым документом, который бывший президент Виктор Янукович отказался подписать в конце ноября прошлого года в Вильнюсе, уступив таким образом нажиму Кремля, уже с лета вводившего различные ограничения в отношении украинских экспортеров, начиная от производителей стальных труб и вагонов и заканчивая теми, кто выпускал шоколадные изделия.
После присоединения Крыма к России, Украина была представлена в Брюсселе уже страна с нарушенной территориальной целостностью. Это обстоятельство было принято во внимание Советом министров иностранных дел ЕС, запретившим 23 июня импорт товаров из Крыма и Севастополя, если они не будут снабжены соответствующими украинскими сертификатами.
Российское политическое руководства напрочь отказывается обсуждать вопрос Крыма с представителями ЕС, не имеющими единой позиции по вопросу новых санкций в отношении РФ. ЕС, со своей стороны, пошел навстречу пожеланию Владимира Путина провести трехсторонние переговоры относительно соглашении об ассоциации с Украиной, хотя до этого категорически отказывался от этого. Тем не менее, готовность Брюсселя к диалогу не развеяла подозрений Москвы в связи с приемом в ЕС новых стран постсоветского пространства, где, как считают российские руководители, они обладают особыми правами.
Страны, подписавшие соглашение об ассоциации, должны будут открыть свои рынки для продукции Евросоюза. Несмотря на то, что была оговорена продолжительность переходных периодов, это может повлечь тяжелые последствия для неконкурентоспособной промышленности бывших советских республик. Владимир Путин неоднократно предупреждал, что Россия может оказаться вынужденной защитить свой внутренний рынок от потока европейских товаров, которыми ее якобы наводнят соседние страны. Представители ЕС считают этот предлог надуманным, поскольку происхождение экспортируемых в Россию товаров вполне можно проверить на пограничной таможне.
Путин пытался вовлечь страны бывшего СССР в свой собственный интеграционный проект — Таможенный союз, который с конца мая называется Евроазиатским экономическим союзом и объединяет в единое пространство Россию, Казахстан и Белоруссию. В декабре 2013 года Москва предложила Украине 15 миллиардов долларов, а ее промышленности — планы совместного производства и контракты. Но у Януковича не было времени воплотить в жизнь подписанные с Россией договоренности после того, как он повернулся спиной к ЕС. Сейчас ЕС выступает в качестве главного международного донора Украины, а в начале марта Еврокомиссия предложила пакет мер помощи этой стране в объеме как минимум 11 миллиардов евро на ближайшие два года.
Российские политики и СМИ развернули столь мощную кампанию против соглашений об ассоциации, что Брюсселю пришлось потратить немало сил на то, чтобы опровергнуть эти мифы. Неверно, говорилось в пояснительной ноте, направленной Молдавии, что соглашение о сотрудничестве будет означать утрату суверенитета, «культуры и традиционных ценностей» или же «заставит Молдавию» узаконить однополые браки.
Пытаясь отговорить бывшие советские республики от подписания соглашений, Москва использовала политику кнута и пряника, либо вводя санитарные ограничения на импорт из стран, избравших путь евроинтеграции, либо давая им понять, что они могут рассчитывать на льготы, подобные тем, которыми пользуется Белоруссия при установлении цены на поставляемый ей газ.
По-прежнему существует вероятность того, что российские власти повысят таможенные тарифы и введут протекционистские меры в отношении европейских товаров. Но больше всего беспокоит Брюссель то, что Москва использует в своих интересах трудности и социальные проблемы, которые могут возникнуть с началом проведения вышеупомянутыми тремя странами политики интеграции с Европой.
Высокопоставленные российские представители уже указывали европейцам на то, что в Грузии и Молдавии тоже могут возникнуть движения социального протеста, подобные тем, что были на киевском майдане. В феврале в Гагаузии (автономия в составе Молдавии, населенная гагаузами) состоялся референдум, не признанный Кишиневом, в ходе которого подавляющее большинство участников высказалось за вступление в Таможенный союз вместе с Россией и против сближения с ЕС. Приднестровье также усилило свою пророссийскую политику, не желая признавать себя частью Молдавии. Что касается граждан Молдавии, для которых с апреля установлен безвизовый въезд в ЕС, то Россия может принять решение об ограничении их иммиграции.
Если говорить о Грузии, то Россия вновь может использовать в качества рычага экономического давления двухстороннюю торговлю, которая возобновилась после прихода к власти противников Михаила Саакашвили. Грузинская экономика, переориентировавшаяся на другие рынки после ограничений, введенных российскими властями на ввоз ее продукции, вновь открыла для себя российский рынок, куда идет основная часть ее винного экспорта. С другой стороны, некоторые аналитики считают, что Москва может запугивать Тбилиси идеей о необходимости «большей интеграции» Южной Осетии и Абхазии с Россией. Эти территории, чью независимость Москва признала в 2008 году, формально продолжают оставаться частью Грузии.
