Мало кто будет наблюдать за неспокойными президентскими выборами в Афганистане с большим вниманием, чем Россия. Хотя Москва не демонстрирует заметных предпочтений тому или иному кандидату, и хотя ей удалось наладить хорошие рабочие отношения с покидающим свой пост афганским президентом Хамидом Карзаем, Кабул для российских политиков в прошедшие годы неоднократно становился настоящим кошмаром. Сейчас, когда разваливается Ирак, когда уже несколько лет идет гражданская война в Сирии, Россию чрезвычайно тревожит перспектива социально-экономического хаоса на ее уязвимом южном фланге в момент, когда отношения с Североатлантическим альянсом заметно ухудшились из-за Украины.
Несмотря на публичные претензии, русские с беспокойством наблюдали за тем, как администрация Обамы сначала усилила группировку войск в Афганистане, а затем приступила к ее постепенному сокращению. Российский президент Владимир Путин согласился на интервенцию США, а затем и НАТО в Афганистане, но сделал он это весьма неохотно, опасаясь потенциальных угроз российскому региональному влиянию. Сначала русские боялись, что Соединенные Штаты создадут постоянные военные базы в Афганистане и в соседних странах, чтобы ослабить первенство Москвы в этом регионе, который имеет жизненно важное значение для российских интересов. Москва наверняка подталкивала Узбекистан к тому, чтобы он в 2005 году запретил Пентагону использовать свою территорию. Путин позднее заявил, что США спровоцировали Ташкент, ведя себя «как слон в посудной лавке». Долгие годы российские представители призывали правительство Киргизии отказать Пентагону в аренде другой крупной базы в Центральной Азии, находящейся в международном аэропорту Манас неподалеку от киргизской столицы Бишкек.
В последнее время российские руководители с нарастающим беспокойством говорят о том, что НАТО преждевременно уходит из этого региона, сбрасывая огромный вакуум в вопросах региональной безопасности на руки не желающей того Москве. Россия по-прежнему обладает военным превосходством в Центральной Азии, но ей уже угрожают боевики с Северного Кавказа и из других российских регионов со значительным мусульманским населением. Российские официальные лица выражают недовольство решением НАТО вывести из Афганистана если не все, то большую часть своих войск в момент, когда талибы усиливают партизанскую борьбу. Они считают, что с уходом альянса во всей Центральной Азии усилится терроризм, активизируется наркоторговля и возрастет нестабильность. Заместитель министра обороны Анатолий Антонов заявил, что Международные силы содействия безопасности Афганистана «слишком поспешно приняли окончательное решение об уходе».
В ответ на резкое сокращение западного военного присутствия в Афганистане и в соседних странах в последние годы, а также ожидая почти полного вывода сил НАТО с афганской территории, Москва в своем афганском эндшпиле предприняла ряд важных шагов.
Во-первых, Россия наращивает экономические и военные связи с Афганистаном, помогая реконструировать некоторые объекты и перезапустить ряд проектов, которые были начаты в период советской военной оккупации. Вывод войск продолжается уже два года, и в это время русские возобновили крупные инвестиции в Афганистан, модернизируя заводы, восстанавливая культурные центры и возрождая прочие объекты периода советской оккупации. А поскольку воспоминания о том болезненном периоде в памяти афганцев стираются более свежими трагедиями, они в целом приветствуют такую помощь.
Между тем, русские выражают поддержку суверенитету Афганистана, и вместе с Карзаем и прочими афганскими руководителями осуждают НАТО всякий раз, когда считают, что альянс этот суверенитет нарушает. Например, несмотря на свой устойчивый скептицизм в отношении внутриафганских переговоров о мире, российские дипломаты поддержали мирный процесс афганцев с талибами, в котором западные страны играют второстепенную и подчиненную роль. Рост российского влияния на Кабул уже приносит свои дивиденды: правительство Карзая стало одним из немногих, кто поддержал аннексию Крыма Москвой.
Во-вторых, российские вооруженные силы расширяют свои базы в Центральной Азии и предоставляют странам региона возможности для военного обучения и технику по сниженным ценам. В сентябре 2013 года Россия договорилась с Бишкеком о продлении на 15 лет до 2032 года аренды своей базы в киргизском Канте. Российские военные объявили, что планируют примерно в два раза увеличить количество базирующихся там самолетов. В начале 2014 года там находилось по меньшей мере два транспортных вертолета Ми-8 и восемь штурмовиков Су-25. У российских военных есть сейсмическая станция на юге Киргизии, а также центр связи и торпедный полигон в северной части страны.
Россия оказывает комплексную военную помощь Киргизии на миллиарды долларов и модернизирует военную технику на своих военных базах в Таджикистане, обеспечивая вооруженные силы этой страны существенной помощью с целью укрепления ее границы с Афганистаном. Российский министр обороны Сергей Шойгу объяснил это следующим образом: «В той атмосфере, когда на 2014 год запланирован вывод коалиционных сил из Афганистана, мы должны делать все для обеспечения максимальной безопасности своих союзников, своих партнеров по Организации Договора о коллективной безопасности». Россия по сниженным ценам продает оружие Казахстану, который богаче Таджикистана и Киргизии. Многие центральноазиатские руководители присоединились к своим российским коллегам и выражают тревогу по поводу восстановления позиций талибов в Афганистане и Пакистане, заявляя, что это может привести к усилению угрозы исламских боевиков их собственным странам. За исключением Узбекистана, чье руководство не приветствует российское военное присутствие в регионе и стремится создать баланс в оборонных связях за счет военных обменов с Китаем и Западом, открыв недавно офис связи НАТО в Ташкенте, лидеры стран Центральной Азии в целом выступают за наращивание российского военного присутствия в их регионе.
В-третьих, Россия сыграла ведущую роль в создании регионального военного альянса, носящего название Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), а также совместно с Китаем сформировала региональную структуру по вопросам экономики и безопасности ШОС (Шанхайская организация сотрудничества). С 2003 года разведывательные, правоохранительные и оборонные ведомства стран-членов этой организации ежегодно проводят совместную операцию «Канал» по перехвату поставок наркотиков из Афганистана через прозрачные границы центральноазиатского региона на рынки бывшего Советского Союза и Западной Европы. В последние годы в этой операции в качестве наблюдателей участвуют представители Ирана, Украины, США и ряда европейских стран. ОДКБ также создала рабочую группу по Афганистану и инициировала ряд программ по укреплению правоохранительных и антинаркотических органов этой страны. Руководители ОДКБ при активной поддержке со стороны российского государства пытаются создавать официальные программы сотрудничества с НАТО по решению проблем региональной безопасности, и особенно в борьбе с наркотерроризмом.
Пока представители НАТО неохотно идут на оформление отношений с ОДКБ как с институтом. Руководство альянса и страны-члены в целом воспринимают ОДКБ как объединение, в котором доминирует Москва, и их беспокоит господствующее положение России в Центральной Азии, создаваемое за счет усиления формального диалога. Они считают, что российские политические руководители пытаются наладить формальные связи между НАТО и ОДКБ в целях повышения международной легитимности последней, ставя свое объединение на один уровень с более мощной организацией по обеспечению региональной безопасности. В результате этого руководство НАТО продолжает поддерживать отношения со странами-членами ОДКБ напрямую, а не через каналы этой организации.
Москва в июне 2012 года на саммите ШОС в Пекине поддержала решение о предоставлении Афганистану статуса наблюдателя в этой организации. В мае 2013 года Путин призвал ШОС взять на себя более значимую роль в защите своих членов от экстремистского насилия, исходящего из Афганистана. В том же году на саммите в Бишкеке лидеры ШОС вновь подтвердили свою решимость стабилизировать Афганистан. Карзай заявил, что продолжение поддержки со стороны стран-членов ШОС его стране исключительно важно, поскольку НАТО сокращает свое военное присутствие в Афганистане. Однако в плане конкретных действий страны ШОС решили лишь созвать очередную международную конференцию по Афганистану в Бишкеке в октябре 2013 года. Пока деятельность ШОС в отношении Афганистана ограничивается по сути дела совместными декларациями и обменом информацией о контрабанде наркотиков и об афганских террористах. Эти институты коллективной безопасности не просто слабы; среди их членов нет согласия в том, как преодолевать трудности в Афганистане. А это большая проблема с учетом того, что принятие решений в данной организации осуществляется по принципу консенсуса.
В-четвертых, Россия сотрудничает с другими великими державами в урегулировании событий, связанных с Афганистаном. Такая политика дает неоднозначные результаты. Отношения с США и НАТО остаются напряженными из-за Украины и других проблем. Хотя лидеры НАТО пытаются выделять относящиеся к Афганистану вопросы, командование США в этой стране и регионе отмечает, что в будущем Пентагон будет меньше полагаться на российское логистическое обеспечение. Исходя из соображений экономии, американское военное ведомство намерено вывезти большую часть своей техники из Афганистана через Пакистан, а не через российскую территорию. Вопреки пожеланиям Пентагона, американский конгресс потребовал от правительства прекратить закупки российских вертолетов для ВВС Афганистана после окончания действующих контрактов.
Китай сопротивляется усилиям России, Запада и афганского правительства, которые настаивают на том, чтобы Пекин оказывал больше помощи и содействия правительству в Кабуле. Китай лишь недавно начал обучать несколько сотен афганских полицейских в своей стране, и отклонил просьбы США и Афганистана о переброске предметов материально-технического снабжения для Международных сил содействия безопасности Афганистана через свою территорию. Позиция Пекина отчасти объясняется тем, что он не хочет настраивать против себя мусульманских боевиков. Но она может также отражать расчет Пекина на то, что Китай сумеет заключить сделку с талибами, в рамках которой боевики не будут нападать на китайских рабочих и на китайские объекты в Афганистане, и не станут поддерживать террористов в Синьцзяне и в других местах в обмен на прибыли от этих объектов, а также на молчаливое признание Пекином режима в Кабуле во главе с талибами. Подобно западным странам, Россия призывает Китай оказывать Афганистану экономическую и прочую помощь, однако пошедшие несколько лет назад китайские инвестиции в эту страну в последнее время уменьшаются, поскольку Пекин, как и все остальные, стремится создать некий баланс между использованием огромного экономического потенциала Афганистана и неослабевающими угрозами безопасности в этой стране.
Индия с большей готовностью прислушивается к уговорам Москвы. Две страны недавно заключили новую договоренность о поставках оружия, в рамках которой Россия на индийские деньги будет поставлять оружие афганским военным. Эту работу планируется начать со стрелкового оружия и боеприпасов, но есть указания на то, что стороны в скором времени могут договориться о поставках более тяжелой техники, такой как боевые машины пехоты и вертолеты. Россия и Индия также договорились разделить затраты на восстановление созданных в советское время военных предприятий в Афганистане. Новая сделка дает выгоды обеим странам. Индия сможет покупать новое оружие для Афганистана вместо того, чтобы использовать свои ограниченные запасы, организовать доставку этого оружия напрямую из России в Афганистан, а также принять схему, уже действующую в НАТО, которая платит России за поставку вертолетов и обучение афганских военнослужащих. Теперь Москва, благодаря поддержке Индии в закупках вооружений нашла замену натовским закупкам, которые были сокращены вследствие аннексии Крыма. Россия существенно выиграла от восстановления своих региональных связей с Индией в вопросах региональной безопасности в момент, когда другие страны сторонятся Москвы из-за Украины.
Однако принятое недавно Россией решение о возобновлении поставок оружия Пакистану может вызвать острое недовольство у Нью-Дели, который до сих пор покупает большую часть вооружений для своих нужд в России. Решение Москвы поставить Пакистану вертолеты огневой поддержки Ми-25 для уничтожения боевиков стало очередной иллюстрацией ее стремления укреплять боеспособность афганских соседей, чтобы те могли бороться с местными силами партизан, которые способны угрожать интересам России.
В общем плане, несмотря на все эти попытки налаживания сотрудничества и взаимодействия, Москва не сумела преодолеть разногласия между странами в вопросе о том, как можно наилучшим образом решить проблемы Афганистана. Такие разногласия сохраняются даже между ее ближайшими союзниками. Так, в момент, когда Россия пытается укрепить альянс ОДКБ, Узбекистан вышел из этой организации, и теперь продвигает собственный план 6+3, основанный на расширении роли НАТО. Китай, между тем, стремится минимизировать риск, готовясь к сделке с талибами при посредничестве своего близкого союзника Пакистана. Хотя у каждой из центральноазиатских стран имеется богатая история политических, экономических, социальных и культурных связей с Афганистаном (в том числе, смешанный состав населения в пределах их национальных границ), каждое государство Центральной Азии строит отношения с Кабулом в основном на двусторонней основе, и зачастую их политика в этом плане расходится. Индия и Пакистан относятся к Афганистану как к арене, на которой они соперничают друг с другом в борьбе за региональное влияние. Иран, который в 1990-х годах совместно с Россией и Индией укреплял Северный альянс в его борьбе против талибов, в последнее время весьма настороженно относится к российским и прочим совместным инициативам в отношениях с Афганистаном.
И наконец, российские руководители весьма благоразумно страхуются от провала своей стратегии, разрабатывая механизмы воссоздания мини-государств на севере Афганистана на этнической основе, которые, как и в 1990-е годы, будут служить в качестве буфера между талибами, черпающими силы в южных районах Афганистана, где проживают пуштуны, и соседними странами Центральной Азии. Так, российский министр обороны Сергей Шойгу предложил создать «территориальные образования» внутри Афганистана в целях укрепления безопасности границ ОДКБ. В мае 2014 года начальник Главного разведывательного управления Генерального штаба Игорь Сергун сказал, что согласно оценкам российских военных, вероятность распада Афганистана на поддерживаемые иностранными державами этнические анклавы составляет 31 процент.
В прошлом месяце было объявлено о решении президента Барака Обамы направить запрос о том, чтобы в 2015 году в Афганистане осталось 10 000 американских военнослужащих, а в следующем году 5 000 вместе с войсками из других стран НАТО примерно половинной численности. Российское руководство отреагировало на это скептически. Представитель России в ООН Виталий Чуркин пожаловался, что новый график вывода основан на временных рамках, а не на реальных условиях, и что американские войска завершат свою афганскую миссию в 2015 году независимо от ситуации в стране. Российские руководители призвали афганских политиков продлить двустороннее соглашение с США о безопасности, чтобы американские войска могли остаться в Афганистане и после 2015 года. На международной конференции по безопасности в Москве 23-24 мая российские выступающие подвергли критике действия американских военных в Афганистане, но вместе с тем, с неохотой заявили, что хотят продолжения западной военной кампании против талибов и после 2014 года. Возможно, Кремль занял выжидательную позицию, чтобы понять, подпишет ли новый афганский президент двустороннее соглашение с США о безопасности, и осуществит ли администрация Обамы свой план по сохранению военного присутствия в Афганистане или, как это было с Сирией и Ираном, откажется от него перед лицом сопротивления со стороны афганцев и конгресса.
