Независимость по-белорусски

Несколько дней назад белорусы торжественно отмечали День независимости. Первоначально это название носил день 27 июля, то есть годовщина принятой в 1990 Верховным советом Белоруссии декларации о суверенитете от СССР. Однако, судя по всему, из-за антироссийского характера этой даты в 1996 году Лукашенко устроил референдум, на котором белорусы приняли решение о переносе праздника на 3 июля в память о дне освобождения белорусской территории от немецкой оккупации в 1944 году.

Однако это не единственный День независимости, который отмечают белорусы. У оппозиции этот праздник приходится на 25 марта. Эта дата отсылает к созданию независимого белорусского государства после подписания в 1918 году Брестского мира, но ее не признает и игнорирует автократический режим.

Споры вокруг белорусского праздника на этом не заканчиваются. В мае этого года впервые в истории независимой Белоруссии войска под флагом Российской Федерации приняли участие в торжественном параде в Минске. По сообщению белорусской службы радио «Свобода», белорусы пригласили 3700 российских военных, среди которых были служащие десантных отрядов восточного соседа. Представлена была также боевая техника, в частности, ракетные комплексы «Искандер», предназначенные для запуска баллистических ракет малого радиуса действия, которые базируются в Калининградской области. Россияне присутствовали также на июльском параде.

Участие российских войск в обоих парадах вызвало протесты оппозиционной организации «За Свободу», которая обвинила руководство страны в том, что оно превращает его в «марионеточное государство и платформу для демонстрации силы российской армии». По мнению оппозиционеров, приглашение россиян идет вразрез с нейтральным статусом Белоруссии, а на подобные парады следует приглашать представителей всех соседей (не исключая, конечно, России) и стран антигитлеровской коалиции. Такая реакция оппозиции совершенно неудивительна в контексте украинского конфликта: в ней отражаются опасения по поводу дальнейшего существования Белоруссии как в полной мере суверенного государства. На этом примере видно желание создать устойчивую позицию на политической карте Европы, чтобы, грубо говоря, не кончить, как Украина.

Призыв оппозиции не помешал, однако, совместному празднику белорусских и российских властей. О присутствии военных соседнего государства говорил в своей речи президент Лукашенко «Символично то, что сегодня в парадном строю плечом к плечу стоят военнослужащие двух братских народов», — заявил он. Он также отметил, что Белоруссия — это «миролюбивое государство», и это отражается в ее внешней политике, которая ориентирована как на сотрудничество со странами бывшего СССР, с Востоком, так и с Западом. Но, по словам Лукашенко, стратегическим партнером Белоруссии выступает Россия. Поэтому неудивительно, что 2 июля в Минск лично прибыл Владимир Путин, который встретившись с белорусским президентом и приняв участие в открытии музея истории Великой Отечественной войны, обещал углублять сотрудничество между Москвой и Минском, а также, в частности, напомнил о создании с 2015 года Евразийского таможенного союза Белоруссии, России и Казахстана. В свою очередь, Лукашенко, подчеркивая, что обе страны «всегда были и будут вместе», продолжал держаться своей характерной пророссийской политической тональности.

Следует, однако, отметить, что своеобразный симбиоз, который уже много лет объединяет два государства, уже не столь силен и отчетлив, как раньше. Не в последнюю очередь причиной этому стал украинский конфликт. Время, когда Москва и Минск говорили в один голос, ушло в прошлое. Уже в начале июня Лукашенко заявлял, что его страна готова вести сотрудничество с новыми киевскими властями, а слова пресс-секретаря белорусского МИД Мирончика, который сказал, что «подписание нынешними экономической части соглашения об ассоциации с Евросоюзом — это суверенное право Украины», тоже наверняка не пришлись по вкусу Кремлю. Таким образом Белоруссия стремится придерживаться политики добрососедства не только с восточным, но и южным соседом. Представляется вполне обоснованным усматривать в этом элемент независимости от Москвы и желание Минска не казаться в глазах международной общественности вассальным государством: ведь внешняя политика — это один из основных признаков фактического существования независимого государства.

Разумеется, не следует забывать, что Белоруссия просто не может позволить себе заморозить контакты с Украиной: как отметил тот же пресс-секретарь МИД, Киев — это один из важнейших торговых партнеров Минска, а экономическое сотрудничество между двумя государствами — чрезвычайно важный фактор дальнейшего развития Белоруссии. Оно тем более важно, что белорусская экономика находится не в самой лучшей форме, о чем свидетельствует факт, что для пополнения валютных резервов, которые сократились с начала года на 20%, Лукашенко пришлось взять краткосрочный кредит в размере двух миллиардов долларов у российского банка ВТБ.

Этот, в своем роде искусный метод ведения внешней политики положительно влияет на популярность команды Лукашенко у белорусов. Несмотря на потенциальную возможность увеличения процента сторонников проевропейского течения, в настоящий момент повторение украинского Майдана в Белоруссии маловероятно. Подписание Украиной соглашения об ассоциации с ЕС тоже, скорее всего, не внесет корректив в экономические отношения Минска и Киева, а одновременно не повлияет на контакты с Кремлем. Но как в таком контексте воспринимать введение с 10 июля эмбарго на украинский картофель, введенный Белоруссией по просьбе российского Россельхознадзора? Следует ли видеть в этом исключительно санитарные соображения, оправданные в связи с многократными случаями обнаружения в продукции золотистой картофельной нематоды, или же усматривать политический аспект? Ответ я оставлю читателям...