В условиях информационной войны могут быть предприняты попытки дегероизировать и дегуманизировать образ Надежды Савченко

Украинская летчица Надежда Савченко, попавшая в плен и переправленная в Россию, где ей выдвинули обвинение в пособничестве убийству журналистов ВГТРК, без преувеличения стала национальной героиней. «Находясь в заложниках, она продемонстрировала настоящий, сильный, боевой украинский дух военнослужащего, который не предает Родину», — заявил глава государства Петр Порошенко. В многочисленных комментариях пользователей — призывы освободить и даже назвать именем Надежды улицу, чтобы «враги шарахались даже от ее тени».

Не остаются в стороне и интернет-тролли. Их оскорбительные высказывания сводятся преимущественно к маскулинной внешности Надежды и ее неженской профессии. «Что может милую, очаровательную девушку с симпатичной, привлекательной внешностью заставить бросить свою профессию, работу модели, взять в руки оружие и пойти стрелять в людей? По-моему, нельзя оправдать человека, который идет убивать других только потому, что ему нравится эта профессия и за нее заплатят. Женщина-солдат... что может быть противоречивее?» — вот, пожалуй, самый толерантный комментарий интернет-пользовательницы Elenia.

И этот комментарий заставляет обеспокоиться о том, что в условиях информационной войны могут быть предприняты попытки дегероизировать и дегуманизировать образ Надежды Савченко. Ведь вокруг этого образа очень легко спекулировать на деликатные темы, к которым восприимчиво наше пока еще гендерно далеко не чувствительное общество. Во-первых, на тему ЛГБТ («Кончита Вурст больше похожа на женщину, чем это создание», — отзывается о Надежде один из недоброжелателей). Вспомним, как активно использовался в пропаганде против евроинтеграции Украины фактор секс-меньшинств. Во-вторых, на тему стереотипов о «женских» и «мужских» социальных ролях («Ей бы детей рожать, а она — людей убивать» — слова еще одного недоброжелателя). «Стереотипы это тоже оружие. Ведь они переводят в нормы всяческие опасения и столетиями выпестованную глупость. Вполне вероятно, что маскулинный образ Надежды Савченко может быть использован в этом плане», — соглашается с «k:» советник министра социальной политики Украины по гендерным вопросам Лариса Кобелянская.

Стереотипы действительно оказываются сильными — даже в профессиональной среде, а не только на бытовом уровне. «Скажу откровенно. Мои бывшие коллеги, с которыми я общаюсь, по-разному комментируют ситуацию с Надеждой Савченко. Кое-кто из мужчин позволяет себе высказывания, мол, чего она поперлась на восток, что она там забыла? И это говорят мужчины, которые сидят в тылу!» — рассказывает «k:» Наталья Дубчак, майор в отставке, бывший советник министра обороны Украины по вопросам гендерной политики на общественных началах.

На мужской территории

«Когда несколько лет назад мы исследовали вопрос о карьерных возможностях для женщин в вооруженных силах, милиции, пограничных войсках, я заметила, что в этих сферах действует та же установка, которая препятствует появлению большего количества женщин в парламенте. Там ведь дело вовсе не в том, что женщины хуже мужчин справляются с разработкой законопроектов, а в том, что они ступают на «мужскую территорию» и мужчины ее обороняют», — говорит Лариса Кобелянская. По ее словам, еще несколько лет назад женщины, служившие в армии по контракту, имели право занимать только 1% офицерских должностей. Потом был издан приказ, расширяющий список этих должностей, но все равно женщин на них куда меньше, чем мужчин. «Это не вопрос женщин, это вопрос системы», — констатирует Лариса Кобелянская.

По данным Министерства обороны Украины, в 2013 году почти треть (27%) военнослужащих-контрактников у нас составляли женщины. «В 2006 году мы были вообще чуть ли не на третьем месте в мире по количеству женщин в вооруженных силах, уступая лишь США и России», — отмечает Наталья Дубчак.

«Часто в армию идут жены военнослужащих, поскольку это для них наиболее комфортная возможность трудоустроиться. Иногда (особенно если речь идет о военно-морских силах) на выбор влияют семейные традиции — например, когда дочь принимает решение служить в армии, потому что ее отец и дедушка были офицерами. Но обычно главным является экономический фактор», — рассказывает «k:» специалист по гендерным вопросам Михаил Корюкалов. «Денежное обеспечение военнослужащих и сегодня оставляет желать лучшего. Для юношей служба по контракту все-таки означает не очень перспективную работу и зарплату. Но для женщин, особенно проживающих в регионах, это предполагает некую финансовую стабильность, потому они и устраиваются в армию по контракту», — объясняет Наталья Дубчак.

Что же касается несения самой службы, то, по словам эксперта, давно прошли те времена, когда женщинам делали поблажки — они служат наравне с мужчинами. «По нашему законодательству в случае объявления военного положения или (как произошло у нас) мобилизации женщины-военнослужащие, имеющие несовершеннолетних детей, имеют право написать рапорт об освобождении из Вооруженных сил. Если же они не увольняются, их направляют туда, где они нужны, наравне с мужчинами. Это — профессия. Насколько мне известно из частных бесед, лишь в единичных случаях женщины писали рапорт, чтобы не отправляться в зону АТО», — рассказывает Наталья Дубчак.

Спасти гражданина

Система сопротивляется и в случае, если женщины-военнослужащие, даже имея соответствующую подготовку, желают принимать участие в миссиях миротворческих контингентов. «До сих пор на уровне Минобороны существуют внутренние инструкции, противоречащие Закону «Об обеспечении равных прав и возможностей женщин и мужчин», в которых говорится, что представителями женского пола миротворческий контингент не комплектуется. Такой запрет появился после того, как несколько лет назад в Ираке погибла женщина — санитарный инструктор. Это проблема, поскольку резолюция 1325 Совета безопасности ООН, наоборот, требует увеличения численности женщин в миротворческих контингентах», — говорит Наталья Дубчак. По ее словам, нечто подобное произошло и с Надеждой Савченко, которую руководство отказывалось направлять в зону АТО. Чтобы попасть туда, она взяла отпуск.

Но если Надежда, как мужественный человек, сама сделала свой выбор, следует ли придавать особое значение ее освобождению только потому, что она — женщина?

«Существует целый ряд конвенций, требующих гуманного отношения ко всем военнопленным независимо от их пола. То, как обращаются с Савченко в России, является нарушением этих конвенций», — говорит Михаил Корюкалов. «Я когда-то общалась с Надеждой и, зная ее характер, могу предположить, что ей бы не хотелось столько внимания к своей персоне. Но давайте вспомним случай с израильским капралом Гиладом Шалитом, который попал в плен к палестинским боевикам. В 2011 году Израиль обменял его одного на более чем тысячу палестинских заключенных, обвиненных израильским судом в терроризме. Таким образом государство показало отношение к жизни своего гражданина — и это притом, что в Израиле во время военных операций гибнет большое количество гражданского населения. Точно так же и в случае с Надеждой Савченко надо акцентировать внимание не на том, что она женщина, а на том, что украинское государство обязано защищать, отстаивать своих граждан, бороться за них», — уверена Наталья Дубчак.