Михаэль Хармс: Германо-российский бизнес попал в спираль взаимных санкций

Глава Германо-российской внешнеторговой палаты Михаэль Хармс рассказал в интервью DW, как чувствует себя немецкий бизнес в России в условиях санкций.

Корреспондент DW встретился с главой Германо-российской внешнеторговой палаты Михаэлем Хармсом (Michael Harms) в среду, 6 августа, за несколько часов до того, как российские власти объявили о решении запретить импорт продовольствия из стран, которые ввели санкции против России. Еще не зная о готовящихся ответных мерах Кремля, Хармс предупредил о губительных последствиях взаимных санкций для германо-российского экономического сотрудничества. Он также рассказал о настроении немецкого бизнеса в России после ужесточения Евросоюзом штрафных мер против Москвы.

– Господин Хармс, какие отрасли и какие немецкие фирмы уже пострадали или могут пострадать от ужесточения санкций ЕС?
– Санкции затрагивают широкий пласт немецкой экономики, поскольку они ведут к кризису доверия в отношениях практически со всеми немецкими компаниями. Под непосредственный удар попали те отрасли, которые оказались напрямую затронуты санкциями. Это отчасти товары двойного назначения, целиком банковский и финансовый секторы, а также поставщики оборудования для нефтегазовой отрасли, хотя в последней сфере немецкие компании представлены не слишком широко.

– Вы могли бы назвать конкретные компании?
– Я не могу и не хотел бы называть конкретные компании, поскольку это коммерческая информация. Но могу сказать, что немецкие банки, которые работают в России, однозначно ощущают воздействие этих санкций.

– Поначалу немецкие компании скептически относились к расширению санкций, однако теперь они считают, что штрафные меры болезненны, но необходимы. Как вы оцениваете настроение в бизнес-сообществе после ужесточения санкций?
– Я могу говорить от имени членов ВТП: наша позиция по отношению к санкциям не изменилась. Мы сохраняем критический настрой, поскольку мы опасаемся, что немецкие фирмы могут надолго утратить доверие, что уже частично произошло. Мы также опасаемся, что санкции примут характер спирали. Уже появились первые сигналы, что Россия работает над ответными мерами. Этот процесс стало невозможно контролировать. Российский рынок представляет для нас большой стратегический интерес, поэтому мы очень сожалеем, что события развиваются таким образом. Нам хотелось бы скорейшего урегулирования ситуации, чтобы эти санкции, которые носят ограниченный по времени характер, прекратили свое действие.

– Какие конкретно у вас опасения по поводу ответных мер?
– Сигналы поступают на политическом уровне: президент Владимир Путин дал указание правительству разработать соответствующие меры. Мы опасаемся, что эта спираль взаимного недоверия будет иметь долгосрочный эффект.

– На какую помощь со стороны немецких властей могут рассчитывать предприятия, попавшие под действие санкций?
– Думаю, европейские и немецкие власти действуют дальновидно. По переговорам с нашими партнерами в министерстве иностранных дел и министерстве экономики, я могу судить, что интересам немецкой экономики уделяется очень пристальное внимание. Есть, конечно, политические ограничения, которые мы должны учитывать, однако еще слишком рано говорить о конкретной компенсации: нужно посмотреть, какие именно последствия будут иметь эти санкции.

– Еще до введения санкций и украинского кризиса ведение бизнеса в России, как известно, было сопряжено с определенными рисками, связанными с коррупцией, бюрократией, проблемами в правовой системе. Почему, несмотря на это, Россия остается привлекательной для немецких компаний?
– Россия – крупный рынок, для многих компаний он входит в пятерку крупнейших. До недавнего времени это был один из немногих растущих рынков. Это рынок с большими перспективами, который все еще не насыщен, если посмотреть, скажем, на автомобильную отрасль, на инфраструктуру, обеспечение техникой и оборудованием. Этот рынок открывает для наших компаний стратегические перспективы. У нас совпадают инженерные традиции, культура. Именно поэтому нас очень беспокоит ущерб, который наносится нашим отношениям.

– Что, на ваш взгляд, теперь должны предпринять российские власти, чтобы улучшить инвестиционный климат?
– Правительство многое сделало для улучшения инвестклимата. Было усовершенствовано регулирование, мы ведем активный диалог с соответствующими организациями – с налоговыми властями, с таможенной службой, – чтобы либерализовать отдельные процессы, укрепить надежность, сократить уровень бюрократии. Это был правильный путь, ограничения для иностранных предприятий до сих пор снижались. Теперь это оказалось под угрозой, и мне хотелось бы попросить воздержаться от ответных санкций и, напротив, продолжить работу.

– Как вы оцениваете перспективы германо-российских экономических отношений? Что вызывает наибольшие опасения?
– Опасения связаны прежде всего с политикой. Ситуация трагическая, и она нас очень беспокоит. По поводу чисто экономических отношений я бы меньше волновался. Мы очень часто испытывали колебания конъюнктуры. У России есть возможность вновь вернуться к росту. Для этого необходимы восстановление мировой экономики в определенных сферах, улучшение российской экономической политики и диверсификация экономики. Но если дойдет до продолжительного подрыва доверия на политическом уровне, его будет очень трудно восстановить.