Подъем напряженности в отношениях между Европейским Союзом и Россией на фоне украинского конфликта непременно отразится на энергетике. Москва не может оставить без ответа экономические санкции, которые приняли в конце июля в Брюсселе для того, чтобы ударить по российским (прежде всего, финансовым) интересам. Первой реакцией Москвы уже стал запрет на импорт продовольствия из европейских стран. Однако настоящая ахиллесова пята Европы в нынешнем противостоянии — это энергетика. В первую очередь это относится к зависимости ЕС от поставок российских углеводородов и, в частности, газа.
Кроме того, время работает на Москву: по мере истощения резервов в Северном море (они в любом случае в десять раз меньше российских) Европа будет все больше зависеть от поставщиков энергоносителей других стран во главе с Россией. Поэтому ей нужно без промедления рассмотреть альтернативные решения. Они действительно существуют.
Европа в отчаянном положении
Как все обстоит на самом деле? 27 стран-членов Европейского Союза импортируют примерно половину потребляемых объемов газа. По статистике, доля России в этом импорте составила 45% в 2002 году, 32% в 2010 году и 39% в 2013 году. ЕС обладает лишь 2,2% мировых резервов газа, однако его доля потребления достигает 18% от мировой. Если такая тенденция сохранится и дальше, то, по прогнозам Международного энергетического агентства, к 2030 году доля импорта в европейском потреблении достигнет 80%. Подобный дисбаланс весьма выгоден восточному соседу Европы, который обладает 23% подтвержденных мировых запасов природного газа.
В теории российская доля в снабжении Европы должна увеличиться с учетом спрогнозированного МЭА увеличения спроса. Все это ставит ЕС в весьма непростую ситуацию энергетической зависимости от Москвы.
Тем не менее, все страны Европейского Союза находятся в совершенно разном положении: Великобритания и Испания вообще не покупают газ у России, в Бельгии его доля составляет всего 2% от реального потребления, во Франции речь идет о 14%, в Италии — о 20%, а в Германии — о 37%. В Чехии, Польше, Румынии, Болгарии, Прибалтике и Финляндии на российское топливо приходится 90% или даже больше...
Развитие инфраструктуры для усиления связей внутри ЕС
Если мы хотим вырваться из российской газовой хватки, первое решение заключается в формировании газовой инфраструктуры для укрепления связей между странами-членами. Таким образом наиболее зависимые от российского газа государства смогут получить необходимое им топливо по другим каналам.
«Нам нужно завершить формирование внутреннего энергетического рынка, улучшить инфраструктуру, быть рациональнее в использовании энергоресурсов и лучше осваивать те, что имеются у нас в распоряжении», — настаивают в Европейской комиссии, словно забыв, что европейский энергетический рынок давно вошел в число ее самых громких неудач.
Как бы то ни было, конкретные действия все равно необходимы. В Брюсселе уже сейчас отмечают «33 критически важных для энергетической безопасности ЕС инфраструктурных проекта». Они входят в число 250 основных транс-европейских инфраструктурных программ, на реализацию которых уже был выделен бюджет в 5,85 миллиарда евро на период с 2014 по 2020 год.
Таким образом, в обозримом будущем Европа может начать с более активного использования имеющихся у нее газовых хранилищ, которые пока что заняты менее чем наполовину. Кроме того, она может создать для этого новые объекты и сформировать тем самым достаточные запасы газа на случай кризисных ситуаций, как это уже было сделано в топливной сфере.
Центр тяжести смещается в сторону Азии
Но где брать ресурсы? Прежде всего, сама Россия, чья экономика все больше и больше зависит от экспорта углеводородов, сейчас совершенно не заинтересована в том, чтобы перекрыть идущие в Европу трубопроводы.
В то же время у нее хватает потенциальных клиентов, на которых она в состоянии переориентировать газовый экспорт. В первую очередь это относится к Китаю: в мае этого года Москва и Пекин подписали соглашение сроком на 30 лет, которое, без сомнения, так или иначе связано с украинским кризисом. Потребности Китая просто огромны: по данным МЭА, он представляет собой главную действующую силу в росте азиатского спроса и отвечает за две трети мирового увеличения спроса на первичные энергоресурсы. Москва пользуется этим, чтобы создать негласную угрозу насчет поставок в Европу. Тем не менее, на перенаправление экспорта требуется время. Кроме того, с политической точки зрения чрезмерная зависимость от такого клиента, как Китай, может быть для России не менее опасной.
В таких условиях Москва заинтересована в диверсификации сбыта. На азиатском рынке одним из потенциальных покупателей может оказаться Япония, которая в настоящий момент импортирует практически 100% нужных ей энергоресурсов. В Токио проявляют определенный интерес к российским предложениям, особенно после аварии на Фукусиме. Как бы то ни было, сохраняющаяся напряженность в отношениях из-за территориальных споров вокруг Курильских островов до сих пор остается сильнейшим тормозом для развития торговых связей. А конфликт с Китаем по поводу островов Сенкаку не дает Японии смягчить позицию насчет Курил, потому что Пекин мог бы расценить это как признак слабости. В данном случае для выхода на новый рынок России может потребоваться немало времени, что не позволяет ей повернуться спиной к старым клиентам.
В любом случае, центр тяжести мирового рынка энергоносителей неизбежно смещается в сторону Азии, где к 2035 году спрос будет в четыре раза выше европейского. Россия не может не последовать за этой тенденцией. Поэтому Европейскому Союзу придется заняться диверсификацией источников вне зависимости от любых кризисов.
Другие возможные источники
Алжир и Ливия находятся по соседству с Европой, из Магриба проложены газопроводы в Испанию и Италию, а сотрудничество государств с обоих берегов Средиземного моря имеет долгую историю. Так, например, Франция уже давно импортирует газ из Алжира, который сегодня является для нее четвертым по значимости поставщиком. Данное направление открывает хорошие перспективы при том условии, что страны-производители расширят существующие мощности по добыче и повысят эффективность их использования.
Чуть дальше на восток, в Саудовской Аравии и Катаре, находятся крупные резервы природного газа, которые открывают широкие возможности для поставок в Европу путем его транспортировки в сжиженном виде (СПГ — сжиженный природный газ). Перевозку на СПГ-танкерах облегчает тот факт, что в сжиженном состоянии газ занимает в 600 раз меньший объем, чем в обычном. В настоящий момент 15% всего европейского импорта газа уже приходится на СПГ. Это намного меньше общей доли СПГ на мировом газовом рынке (31% в 2013 году), что создает очень весомые перспективы для роста и активной диверсификации поставок.
Отметим, что если бы доля СПГ в Европейском импорте достигла хотя бы среднемировой отметки, это смогло бы компенсировать 60% от нынешних российских поставок.
В современных условиях российского газового демпинга некоторые ближневосточные производители предпочитают дождаться повышения рыночных цен до того, как заняться расширением экспорта. Как бы то ни было, в МЭА считают, что к 2030 году страны ОПЕК вновь укрепят позиции на рынке углеводородов и, в частности, газа с помощью СПГ. Европе стоит подготовиться к такой перспективе и создать новые хранилища для сжиженного газа.
Так, например, во Франции существуют два газовых терминала в Фо-Сюр-Мер и Монтуаре с общим объемом хранилищ в 840 000 кубометров, и ведется строительство еще двух объектов в Фо-Сюр-Мер и Дюнкерке.
Кроме того, появление на рынке сланцевого газа кардинальным образом меняет весь расклад. По статистике ОПЕК, за прошлый год США и Канада экспортировали практически столько же газа (12% от общемировых объемов) сколько Катар и Объединенные Арабские Эмираты. То есть, хотя Россия все же сохраняет за собой место главного мирового экспортера (21%), у нас существуют реальные альтернативы, в том числе поставки СПГ из Северной Америки.
Препятствия внутри ЕС
Таким образом, государства-члены Европейского Союза как никогда заинтересованы в формировании подходящей инфраструктуры (газовые терминалы, хранилища, объединение газотранспортных сетей) для уменьшения зависимости от поставок российского газа. Такие диверсификационные возможности будут тем полезнее, что России придется отказаться от политики нагнетания напряженности.
Тем не менее, за диверсификацию придется платить. Это предполагает продвижение 28 членов по направлению к единой европейской энергетической системе, чего к настоящему моменту сделать, увы, не удалось. Что лучше, зависеть от российского газа или от партнеров по Евросоюзу в рамках диверсификации поставок? Именно такой вопрос стоит сегодня перед наиболее уязвимыми в энергетическом плане странами. По сути, речь идет о том, чтобы поступиться частью государственного суверенитета ради уменьшения энергетической зависимости.
