«Несоответствие между действительностью и характером президентских заявлений говорит о том, что этот президент живет в отрыве от реальности»

Президент Обама просто не понимает, чем его ударило на Украине на прошлой неделе. Российский президент Владимир Путин полностью его перехитрил, и тем не менее, Барак Обама ведет себя так, будто может сказать нечто важное и значительное на эту тему. Несоответствие между действительностью и характером президентских заявлений говорит о том, что этот президент живет в отрыве от реальности.

На прошлой неделе в среду Путин предложил украинским властям и пророссийским сепаратистам с востока Украины план прекращения огня. Украинский президент Петр Порошенко немедленно ухватился за этот план как за основу для прекращения боевых действий. На следующий день стороны объявили, что будут соблюдать перемирие, в которое наверняка вошли положения, предложенные Путиным. А это прекращение наступательных действий, включая авиаудары, отвод украинской артиллерии на безопасное расстояние от удерживаемых сепаратистами городов, обмен пленными, «безопасные коридоры» для доставки помощи и материалов для восстановления истерзанных войной городов, развертывание международных наблюдателей, которые должны будут следить за соблюдением перемирия и за российско-украинской границей.

Если вести речь о продолжающейся дипломатической драме, в которую вовлечены Украина, Россия и Запад, то это было огромное достижение. Газета New York Times в пятницу привела слова лондонского эксперта по региону из Standard Bank Томоти Эша (Timothy Ash), который заявил, что достигнутая договоренность переведет российско-украинский конфликт в некое дипломатическое противостояние, создав псевдонезависимые «серые зоны» под властью России по типу Приднестровья в Молдавии или Абхазии и Южной Осетии в Грузии.

Днем ранее Wall Street Journal заявила о том, что данные события «могут сорвать киевские планы по сближению с Европой» как средство возрождения украинской экономики. Газета заявила, что Путин хочет провести «границу, очерчивающую удерживаемую повстанцами территорию в Донецкой и Луганской областях», переходить через которую украинским войскам будет запрещено. «Из-за спорных границ вступление Украины в НАТО станет фактически невозможно», — сообщает газета.

Именно так. И именно такого исхода добивался Путин все это время — лишить Украину шансов на вступление в НАТО, а западные страны — возможности придвинуть свои войска к российской границе. Статья в Wall Street Journal, написанная Полом Сонном (Paul Sonne), и Грегори Уайтом (Gregory L. White), дает редкую возможность аналитического взгляда в будущее, представляя характеристику российской точки зрения:

«Шаг в сторону компромисса наглядно объясняет действительность, состоящую в том, что Россия, имеющая вековые культурные, языковые и экономические связи с Украиной, готова поставить на карту гораздо больше, чем Запад, дабы оказывать влияние на Киев. Россия считает, что недопущение членства Украины в Организации Североатлантического договора является жизненно важным для ее национальной обороны».

Такова реальность, и президент Порошенко уступил ей, согласившись на путинское предложение. Конечно, ни ЕС, ни Соединенные Штаты не готовы участвовать в этом споре военными средствами. И хотя Россия упорно отрицает свое собственное военное участие в гражданской войне на Украине, последние события продемонстрировали, что Путин будет инициировать любые тайные действия, которые необходимы для того, чтобы киевские власти не взяли верх над пророссийскими силами на востоке страны.

Как отмечает Тимоти Эш, Киев столкнулся с угрозой утраты важной стратегической территории. «Любая задержка может привести к потере Мариуполя, — заявил он, после чего Россия сможет проложить наземный коридор в Крым». А это, по словам Эша, станет концом для украинской экономики.

Здесь мы сталкиваемся с неумолимым дифференциалом силы. В сфере международных отношений сила и власть существуют во многих формах: это боевая мощь военной техники и технологий, и способность пользоваться ими; численное превосходство населения и национальное богатство; интенсивность национальных чувств по поводу тех или иных конфликтов; геополитические преимущества и императивы; готовность расходовать богатства страны и нести жертвы ради достижения общенациональных целей. Если сложить все эти элементы силы и власти, а потом провести их оценку, станет ясно, что Россия способна оказывать на Украину то влияние, какое пожелает.

И какова реакция Обамы на этот урок внешнеполитического реализма? Отвечая на предложение Путина и на очевидную готовность Порошенко согласиться на него, Обама выразился так, будто слова для него — это замена власти. «Нельзя добиться никакого реалистичного политического урегулирования, — объявил он, — если Россия по сути заявляет, что продолжит посылать танки, войска, оружие и советников под маской сепаратистов, хотя все это российское, и что единственное возможное решение кризиса для Украины — это поступиться своей территорией или суверенитетом».

В контексте произошедшего на Украине серьезный человек такие слова говорить не стал бы. В действительности реальное политическое урегулирование возможно лишь тогда, когда конфликтующие стороны понимают существующий дифференциал силы. Видимо, Порошенко это понимает, а вот Обама — нет.

Это один из основополагающих доводов тех, кто с самого начала этой драмы утверждает, что у Запада ставки на Украине даже близко не приближаются к тому, насколько эта страна важна для России, которая включила украинскую территорию в свою сферу влияния три с половиной века назад, и считает эти отношения исключительно важными для своей национальной безопасности.

В связи с этим возникает вопрос. Если мы не очень сильно заинтересованы в этом вопросе (а мы предельно ясно заявили и себе, и всему миру, что воевать за Украину не собираемся), и если подавляющее превосходство сил — у противоположной стороны, то зачем мы вообще ввязались в этот спор?

Воевать словами, когда в политике преобладает сила, это не только видимость слабости. Из-за этого президент кажется сбитым с толку, не понимающим, что происходит на самом деле. Не такое впечатление должна создавать великая держава.

Роберт Мерри — редактор The National Interest по политическим вопросам, автор книг по американской истории и внешней политике. Его последняя книга называется Where They Stand: The American Presidents in the Eyes of Voters and Historians (Каково их место. Американские президенты глазами избирателей и историков).