Новый европейский порядок Владимира Путина

Для президента России военное вмешательство на востоке Украины — всего лишь часть более широкой игры, а его конечная цель — покончить со сформировавшейся после холодной войны системой отношений в Европе. Речь идет о целом комплексе соглашений, договоров, попыток сотрудничества и интеграции между Россией и международными институтами, которые существовали в Европе еще во времена холодной войны (в частности, это касается Европейского Союза и НАТО).

Решение российского лидера о силовом изменении устоявшихся европейских границ (я имею в виду военную аннексию Крыма в марте этого года) стало нарушением правила, которое практически неизменно соблюдалось на протяжение всей холодной войны и было закреплено в хельсинкских соглашениях 1975 года: нерушимость территориальной целостности европейских государств.

«Неприкосновенные» или «нерушимые»?

Во время переговоров, которые предшествовали подписанию хельсинкских соглашений, велись долгие споры вокруг, казалось бы, чисто семантического вопроса с глубоким политическим смыслом: сформированные после Второй мировой войны границы следует объявить «неприкосновенными» или «нерушимыми»?

СССР выступал за неприкосновенность. Одним из его первых задач на переговорах в Хельсинки было раз и навсегда добиться признания расширения «социалистического лагеря» до границы двух Германий на Эльбе, где остановилось наступление Красной армии в конце Второй мировой войны. Тем не менее, с учетом стремления Бонна оставить открытой возможность для объединения страны Запад добился объявления этих границ нерушимыми: это означает, что их нельзя изменить силой, но они сами могут измениться мирным путем в результате договоренности сторон и в соответствии с волей народов. Именно это произошло в 1990 году с объединением Германии.

По итогам хельсинкских соглашений было сформировано Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, которое затем стало Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе по окончанию раздела континента на два блока. Тем не менее, путинская аннексия Крыма и игра вокруг идеи о государственном статусе занятых пророссийскими сепаратистами юго-восточных регионов Украины подрывают основы европейской стабильности, которые были заложены почти 40 лет тому назад.

Так происходит уже не впервые, однако раньше с его стороны все ограничивалось лишь устной критикой ОБСЕ. Хотя эта организация включает в себя 57 стран-членов и неевропейских партнеров и работает по принципу консенсуса, Россия считает ее частью западной военной машины, которой поручено отстаивать права человека и препятствовать фальсификации выборов. Поэтому Москва уже давно добивается ее реформы. Поддержанные Россией сепаратисты с востока Украины продемонстрировали полное неуважение к наблюдателям ОБСЕ, взяв их в плен в самом начале конфликта.

Новая архитектура безопасности

ОБСЕ — вовсе не единственная организация, которая оказалась под прицелом Путина. В 1990-х годах Россия подписала целый ряд соглашений с Североатлантическим альянсом, который пережил холодную войну в отличие от Организации Варшавского договора (сформированный вокруг покойного СССР альянс социалистических стран).

Разве в момент объединения Германии американцы и немцы не пообещали не расширять НАТО на восток? Это спорный вопрос. В любом случае, освобожденные от коммунистической власти государства подавали заявки на вступление в НАТО и принимались туда небольшими группами, начиная с 1999 года. Только Украина и Грузия получили отказ на сближение с НАТО по инициативе Франции и Германии на саммите в Бухаресте в 2008 году, на котором присутствовал и Владимир Путин. Париж и Берлин не хотели без надобности «провоцировать» Москву. Путин воспринял это решение как проявление слабости и воспользовался вспыхнувшей в августе того же года войной в Грузии, чтобы разделить страну на части.

В качестве компенсации за расширение НАТО Запад предложил Кремлю в 1990-х годах различные способы ассоциации с Североатлантическим альянсом: Партнерство во имя мира (России не понравилось это предложение, потому что оно ставило ее на равных с «маленькими» странами, ее же бывшими вассалами), Форум Россия-НАТО и подписанная в 1997 договоренность, которая открывала перспективу для дальнейшего тесного сотрудничества. Все эти предложения не могли в полной мере удовлетворить требования Москвы, которая хотела для себя права вето на решения НАТО. Это противоречие в полной мере проявило себя в 1999 году, когда Североатлантический альянс провел вмешательство в Косове без согласия России.

Поэтому российское руководство начало активно продвигать старую идею, которая возникла еще во времена Советского Союза: речь идет о новой архитектуре безопасности в рамках большой Европы. За этой дипломатической формулировкой скрывается стремление стать активным участником процесса принятия западных решений в области безопасности, обороны и организации континента, в том числе и разграничении сфер влияния. Сначала Москва пыталась добиться этого переговорным путем, о чем свидетельствует речь Путина в Бундестаге в 2001 году. Затем тон заявлений стал более угрожающим, как показала конференция по безопасности в Мюнхене в 2007 году. Когда Путин на время уступил президентское кресло Дмитрию Медведеву, тот вновь выступил с этим предложением, но Запад воспринял его с вежливым безразличием.

Тактика свершившихся фактов

Как теперь всем очевидно, президент России решил изменить курс. Сегодня он придерживается тактики свершившихся фактов, которая заставляет партнеров вступить на выбранное им поле игры. Наблюдатели в Москве полагают, что он готовится перевернуть с ног на голову всю совокупность соглашений, которые лежат в основе европейской стабильности.

Россия уже вышла из договора об обычных вооруженных силах, который устанавливал потолок для российской и западных армий в Европе и требовал заранее сообщать о проведении масштабных военных учений. Сейчас Москва выражает сомнения насчет целесообразности договора о ракетах средней дальности, который подписали в 1987 году Михаил Горбачев и Рональд Рейган. Эти ракеты вызвали серьезную напряженность в отношениях Востока и Запада в 1980-х годах и мирные демонстрации по всей Западной Европе. В этой связи Франсуа Миттеран произнес в 1983 году свою знаменитую фразу: «Ракеты на востоке, а пацифисты на западе».

Российские эксперты отмечают, что выход из договоров не имеет ни малейших практических следствий, потому что обычные и ядерные вооруженные силы страны на самом деле и так ниже установленных пределов. Однако Москве нужен был символ. Точно так же, как и Джордж Буш вышел в 2002 году из договора об ограничении средств противоракетной обороны для развертывания в Европе системы ПРО, которая уже не увидит свет, по крайней мере, не в предусмотренных изначально масштабах.

Не вошедших в НАТО принесут в жертву?

Другой договор, основополагающий акт отношений России и НАТО 1997 года, остается одной из последних попыток наладить сотрудничество между бывшими врагами времен холодной войны. Он мог бы сделать Россию неофициальным членом Североатлантического альянса, если бы обе стороны восприняли его всерьез. Для Владимира Путин он уже не имеет никакого значения, но российский лидер старается сохранить лицо и поэтому позволит Западу первым нарушить его. В соглашении, в частности, прописано, что у НАТО не может быть постоянных военных баз в странах Центральной и Восточной Европы, то есть тех, у которых есть общая граница с Россией.

Поляки и прибалты сегодня требуют размещения на их территории натовских солдат на постоянной основе как ответа на происходящее, по их мнению, усиление российской угрозы с начала конфликта на Украине. Немцы, французы и другие члены Североатлантического альянса всячески противятся этой инициативе, чтобы не дать Владимиру Путину новый предлог. На саммите НАТО рассматривался вопрос создания сил быстрого реагирования численностью в 4 000 человек из нескольких стран, которые, по словам генерального секретаря НАТО Андерса Фога Расмуссена, могут приступить к операциям «через несколько недель или даже несколько дней». Россия рассматривает это как провокацию, что, однако, не мешает ей считать собственное скрытое вмешательство на Украине вкладом в восстановление мира.

НАТО вновь осознает, что Европе требуется сдерживание, причем не обязательно исключительно ядерное. До настоящего момента Владимир Путин проводил военные вмешательства лишь в соседних странах, которые не входят в организацию и, следовательно, не подпадают под защиту статьи 5 устава альянса 1949 года. Как следует из этой статьи, любая угроза для одного из членов НАТО должна восприниматься всеми остальными как угроза для них самих. Барак Обама вновь подтвердил это во время недавнего визита в Эстонию, одну из трех прибалтийских республик, которые ощущают себя особенно уязвимыми для маневров Москвы.

Как бы то ни было, подтверждение защиты территории стран членов НАТО одновременно дает понять, что не входящие в альянс государства вроде Украины не могут рассчитывать на такую безопасность. Именно на них Владимир Путин сейчас отрабатывает новый европейский порядок, который в дальнейшем хочет утвердить по всему континенту.