До 1981 года в Швейцарии не менее 100 тысяч детей из бедных и неполных семей были насильно разлучены с родителями и помещены в сиротские учреждения или отданы «в работу» в деревнях. Все больше жертв этой несправедливости нарушают сегодня обет молчания и требуют признать и компенсировать ошибки прошлого. Журналист swissinfo.ch встретился с несколькими из них.
В девять утра на улице еще холодно — это лето совсем не балует погодой. А наш спутник — спортивного сложения мужчина почти двухметрового роста, в куртке с поднятым воротником — уже поджидает нас перед своим домом, чтобы затем быстро устроиться в автомобиле. Мы отправляемся в кантон Вале, где должны встретиться с еще тремя героями этой истории.
Этот великан — Клеман Вьейли (Clément Wieilly), основатель ассоциации «Действовать ради достоинства» («Agir pour la dignité») и «Круглого стола», созданного Конфедерацией в 2013 году для помощи жертвам насильственного изъятия из семей и распределения между ними компенсации, а также оказания им другой необходимой поддержки. Кроме того, он входит в Инициативный комитет, выступающий за создание для этих людей специального государственного фонда в размере 500 миллионов франков.
За полтора часа дороги он успевает рассказать историю своего отнятого детства. Правда, ему приходится то и дело прерываться, чтобы ответить на телефонные звонки.
«Я настоящий боец»
Все изменилось для Клемана Вьейли весной 2013 года, когда министр юстиции Швейцарии Симонетта Соммаруга (Simonetta Sommaruga) пригласила бывших жертв насильственного изъятия из семей на церемонию, где им были принесены официальные извинения. «Это был именно тот случай, который внезапно переворачивает всю твою жизнь. Я побывал тогда на этой церемонии в Берне, а после решил действовать».
Тогда журналисты заинтересовались историей его жизни, и имя Вьейли стало обретать известность. «Моя такого рода “раскрутка” привлекла внимание других работных детей, и они начали обращаться ко мне. На сегодняшний день их набралось 500 человек. За 10 месяцев я проехал 6 тысяч километров, чтобы встретиться с ними и собрать рассказы об их ужасном детстве, а также помочь им отыскать свои семейные досье в архивах».
А в целом миссия вырисовывается непростая: как помочь тем бывшим жертвам разлучения с родителями, которые еще живы? Ведь их должно быть не меньше 10-20 тысяч человек. «Круглый стол» уже организовал для них фонд срочной финансовой помощи в августе, ожидая, пока парламент выскажется на предмет создания настоящего компенсационного фонда.
Идея объединения в ассоциацию пришла естественным образом. Возглавляемая Урсулой Шнайдер Шюттель (Ursula Schneider Schüttel), депутатом Национального совета, эта ассоциация представляет интересы работных детей перед властями. Клеман Вьейли отдает все силы ее работе: «Сегодня, по прошествии времени, я стал относиться к этому менее эмоционально. Я научился более спокойно и отстраненно смотреть на мое собственное детство, потому что хочу отдать всю энергию в помощь другим людям».
Встреча с Роз-Франс
Начинает моросить, когда в 11 утра мы, наконец, подъезжаем к месту первой встречи в городке Сьерра. Навигатор приводит автомобиль к нужному дому. Здесь нас встречает Роз-Франс. Эта подвижная 71-летняя женщина в джинсах и футболке, выглядящая моложе своих лет, приветствует нас в украшенной изображениями Будды квартирке, где она поселилась со своим вторым мужем. На столе лежат комиксы — в гостях у Роз-Франс часто бывают внуки. Дрожащим голосом она рассказывает историю своего детства. Это повествование о заброшенности и одиночестве, избиениях и ночном недержании мочи, голоде, утоляемом кусками черствого хлеба, страхе темноты. Но самое худшее, что ей вспоминается из детской жизни — это постоянное «ощущение себя нелюбимой и виноватой, в то время как на самом деле я была просто жертвой обстоятельств».
Клеман Вьейли приглашает Роз-Франс на следующее заседание своей ассоциации. Он дает ей листки для сбора подписей под соответствующей народной инициативой в пользу детей, изъятых из семей. И рассказывает о том, что существует возможность получить срочное единовременное пособие от фонда «Круглого стола» в размере от 4 тысяч до 12 тысяч франков. Делается это через «Цепочку счастья» («Chaîne du Bonheur»), благотворительную организацию, существующую при Швейцарской радиотелевещательной компании SRG SSR. «Я не просила никаких денег, потому что не соответствую условиям, — говорит Роз-Франс. — Да и, в любом случае, это не залечит мои детские раны». Но признается, что если вдруг получит какую-то компенсацию, то хотела бы «отдохнуть где-нибудь в солнечных краях» или купить подержанный автомобиль для больной дочери.
...Роз-Мари и Жильбер
Мы оставляем Роз-Франс обедать с мужем, а сами отправляемся на вокзал Сиона, куда к 14 часам прибывает Роз-Мари. Ей 78 лет и ходит она, тяжело опираясь на костыли. «Два года назад на меня напали, вырвали сумку. Результат: перелом бедра и выбитые зубы. А поскольку у меня уже были проблемы с сердцем, никто не рискует делать мне операцию. Я просто притягиваю несчастья». Мы заходим в кафе, чтобы послушать историю Роз-Мари, которую она рассказывает, не скрывая ни малейших подробностей и сопровождая то слезами, то безжалостной самоиронией.
«Мне пошло на пользу выложить все это вслух», — с улыбкой заключает Роз-Мари, глаза у нее задорно блестят. «Единственное мое желание — это рассказать всю правду о том, через что я прошла. В такой богатой стране, как Швейцария, мне так и не довелось столкнуться с человечностью». Поскольку у Роз-Мари нет другого источника доходов, кроме небольшой пенсии по старости, она выражает желание получить компенсацию, и первым делом — срочное единовременное пособие. Клеман Вьейли обещает помочь ей подготовить досье и пройти все необходимые административные инстанции.
«Зачем я только появился на свет»
К 17 часам мы оказываемся в больнице города Сион, где уже четыре месяца лечится Жильбер. На этот раз к Вьейли обратился не он сам, а ухаживающая за ним медсестра. Рассказ 82-летнего Жильбера короче, чем предыдущие истории, но ключевые слова в нем те же: развод, опека, тяжелая работа, побои кнутом, настоящий ад… Временами надолго замолкая, он отворачивается и утыкается головой в подушку. Хотя порой и его историю освещают проблески юмора.
«Хорошо, что дело сдвинулось с места. В старые времена никто никогда не интересовался, как наши дела, им, властям, было на все наплевать. Больше всего меня задевало поведение окружающих. Тогда я спрашивал себя, зачем только я появился на свет, мысль об этом меня всегда здорово мучала».
Всю жизнь Жильбер трудился на железной дороге. Сейчас у этого вдовца трое детей и внуки. Он живет в трейлере, но не хочет никакой финансовой помощи. «У меня есть мой фургончик, две кошки, этого прекрасно хватает». Внуки как-то захотели услышать рассказ о его детстве, но в конечном итоге стало ясно, что их это не слишком-то и интересует. «Теперь я понимаю людей, которым стыдно говорить о себе, потому что все это неприятно и очень тяжело. Мне бы хотелось получить немного признания и симпатии, но если кто-то предложит мне деньги, я лучше отдам их “Армии спасения”. Я никогда не просил о помощи, таков уж мой характер, и всегда учил моих детей не идти на компромиссы».
Когда мы выходим из больницы, на небе появляется солнце. Но рано радоваться. За несколько дней до публикации этого репортажа до нас доходит грустная новость: после продолжительной болезни Жильбер скончался. Клеман Вьейли встречает ее с горечью и возмущением: «У Жильбера не было даже времени подать заявку властям. Дела работных детей продвигаются слишком медленно, многие уже стары и больны, нередко они живут в бедности. Необходимо, чтобы в Швейцарии поняли: нужно поторопиться, потому что время играет против нас».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
До 1981 года в Швейцарии не менее 100 тысяч детей из бедных и неполных семей были насильно разлучены с родителями и помещены в сиротские учреждения или отданы «в работу» в деревнях. Все больше жертв этой несправедливости нарушают сегодня обет молчания и требуют признать и компенсировать ошибки прошлого.
