Запад возлагает на Владимира Путина всю вину за кризис на Украине. Вопрос стоит так: не следует ли Западу прислушиваться к интересам России - вместо того, чтобы кичиться своими идеалами и ценностями, полагает аналитик Турмуд Хейер.
Основной принцип урегулирования международных кризисов заключается в предотвращении роста напряженности и ненужной эскалации. Лучше всего следовать этому принципу, взглянув на конфликт глазами противоположной стороны. Действуя подобным образом, участники конфликта нередко находят решения, с которыми каждый может жить дальше «без потери лица». С середины 90-х годов Соединенные Штаты и НАТО отказались от этого принципа. Вместо этого западные ценности стали важнее реальной политики, особенно для того, чтобы узаконить вмешательство во внутренние дела других государств. Поэтому на Украине борьба за демократию, права человека и верховенство закона ставится выше учета интересов безопасности России.
Вмешательство во внутренние дела Украины — где руководители ЦРУ, государственные секретари и сенаторы бродят в правительственных коридорах Киева — это самое возмутительное проявление плохого урегулирования кризисных ситуаций. Наплевательское отношение к вопросам безопасности России способствует поляризации отношений между Востоком и Западом, поэтому кризис на Украине превратился в «игру с нулевым результатом»: влияние Америки и ее союзников и их присутствие в бывших советских республиках воспринимается как прямая угроза российской стабильности и безопасности.
Когда в Киеве был завершен февральский путч (при значительной поддержке Запада), Украина оказалась на переходе из сферы российских интересов в сферу Запада. С начала 90-х годов американцы потратили на эту деятельность, которая, в основном, направлена на подрыв влияния России на Украине, сумму около 30 миллиардов крон, согласно американскому политологу Джону Д. Мирсхаймеру (Forein Affaires, 20 августа с. г.). Помощник государственного секретаря США Виктория Нуланд поэтому посчитала, что настало время для смены режима; более прозападный политик Арсений Яценюк был посажен в кресло премьер-министра. Таким образом, чаша терпения Путина была переполнена: с российской точки зрения, самая важная соседняя страна через несколько лет могла стать трамплином для продвижения войск НАТО вглубь ближнего зарубежья.
Основная причина кризиса на Украине кроется в трех расширениях НАТО на Восток в 1999, 2004 и 2009 годах. Вместе с расширением ЕС на Восток, включение бывших стран-участниц Варшавского договора и бывших советских республик является наиболее конкретным выражением общей западной стратегии. Это стратегия, при которой бывшие враги, и желательно Россия, постепенно включаются в Западную Европу. Только таким образом Европа будет жить в мире. И только так американцы смогут избежать втягивания в войны, где им придется наводить порядок среди соперничающих европейцев.
Но Россия отличается от других стран Европы. Русская культура, безопасность и стабильность строятся на основе иных ценностей по сравнению с Западом. До тех пор, пока русская нация строится на основе централизации и контроля, когда значительная часть населения готова пожертвовать основополагающими правами человека в обмен на стабильность и безопасность, всегда с точки зрения россиян будет присутствовать необходимость в «стратегической глубине» и чутких буферных государствах между Востоком и Западом. Кризис на Украине не имеет, следовательно, ничего общего с великодержавными амбициями России в бывших советских республиках. Он также не имеет ничего общего со стилем руководства Путина или российскими вооружениями.
Присоединение Крыма и интервенция в Восточной Украине в конечном счете говорят о вмешательстве США и их союзников в дела страны, которую Россия хотела бы контролировать в политическом и военном отношении. В противном случае стратегическое расстояние между противниками будет слишком коротким для того, чтобы Россия чувствовала себя в безопасности, а тем самым и европейские периферийные государства вокруг России.
Для Норвегии неумелые действия союзников по урегулированию кризиса на Юге привели к странному парадоксу в политике безопасности на Севере: с одной стороны, вмешательство Запада в ближнее окружение России помогло Норвегии получить поддержку в ее призыве «вернуть НАТО домой» после многих лет операций за пределами сферы ответственности альянса. С другой стороны, отношения с Россией стали прохладными. Поэтому, даже менее значимые, чем прежде, происшествия или инциденты на Севере, не будут оставаться незамеченными в Кремле. Мелкие недоразумения между российскими и норвежскими военно-воздушными и военно-морскими силами могут таким образом, с точки зрения России, представлять потенциальную угрозу безопасности. Другими словами, охлаждение отношений между Востоком и Западом дает Норвегии ограниченное пространство для маневра. Прислушиваться к интересам безопасности России, а не козырять западными идеалами, это, возможно, неплохая идея.
Турмуд Хейер — аналитик Штабного училища Вооруженных Сил Норвегии.
