Франция присоединилась к коалиции против Исламского государства (пусть, по ее словам, она собирается проводить вмешательство только в Ираке, не затронув Сирию). Как бы то ни было, хотя неуважение ИГ к человеческой жизни больше не требует никаких доказательств, поведение союзников из Персидского залива примерным тоже никак не назвать.
Саудовская Аравия
Королевство уже давно критикуют за многочисленные нарушения прав человека. В частности консервативные власти страны обвиняют в нарушении прав женщин, ограничениях свободы слова, преследовании политических активистов, самоуправных решениях о тюремном заключении и пытках.
В июле этого года адвоката Валида Абу аль-Хаира (Waleed abu al-Khair) приговорили к 15 годам тюрьмы, а затем к 15 годам без права на выезд из страны и 53 000 долларов штрафа за критику режима и его представителей.
Кроме того Саудовская Аравия занимает одно из первых мест по активности применения смертной казни. За один только август там были обезглавлены 22 человека, в том числе четверо членов одной семьи за хранение гашиша.
Катар
И так не слишком привлекательный образ Катара в области прав человека еще больше померк после откровений сотни мигрантов из Непала, Пакистана и Индии насчет условий труда во время строительства объектов для Чемпионата мира по футболу 2022 года. По прогнозам генерального секретаря Международной конфедерации профсоюзов, к началу первого матча общее число погибших рабочих может достичь 4 000 человек.
Не церемонятся катарские власти и с политической оппозицией. Так, знаменитый поэт Мохамед Рашид аль-Аджани отбывает 15-летний срок за поэму с критикой правящей семьи. Не меньшее беспокойство вызывает и новый закон, который предусматривает наказание за распространение «ложной информации» в сети. Им могут воспользоваться для еще большего ограничения свободы слова.
Бахрейн
В королевстве утверждают, что сделали заметный шаг вперед в сфере прав человека с 2011 года, когда массовые восстания потрясли основы режима. Однако такие оптимистические заявления полностью опровергаются правозащитниками, которые говорят о пытках и необоснованных тюремных заключениях. В августе активистку Мариам аль-Хавайю задержали сразу же по прибытии в страну, выдвинув против нее обвинения в оскорблении сил правопорядка и короля. Эта живущая за границей правозащитница периодически возвращалась на родину, чтобы навестить отца (он тоже активист и защитник прав человека), который сейчас отбывает пожизненный срок за участие в восстании 2011 года.
Шииты требуют справедливого распределения власти (она по большей части находится в руках суннитов) и окончания дискриминации. Бунт 2011 года привел гибели примерно 100 человек, тогда как число незаконно задержанных до сих пор неизвестно.
Страну обвиняют во множестве нарушений прав человека и в первую очередь в принудительном труде, незаконном лишении свободы, пытках, предвзятом правосудии и ограничении свободы слова. Ситуация стала поистине вопиющей в прошлом году во время процесса группы активистов, против которых выдвинули обвинения в заговоре против правительства. 69 из 94 человек приговорили к тюремным срокам от 7 до 15 лет. Судебное разбирательство было совершенно несправедливым, а признания обвиняемых чаще всего получали под пыткой.
Иордания
Страну нередко благодарят за решение пустить на свою территорию тысячи сирийских беженцев. Тем не менее, попасть туда могут далеко не все: власти отказывают в убежище пришедшим из Сирии палестинским и иракским беженцам. Как сообщают в Human Rights Watch, в 2011 году более 100 палестинцев заставили покинуть страну. Кроме того, вызывает недовольство и отношение властей к самим иорданцам. Незаконные задержания и пытки давно стали обычным делом, когда речь заходит о гражданских активистах. Свободу слова к главным ценностям страны тоже не отнести. Против главного редактора газеты Jafra News выдвинули обвинения «порче отношений с иностранным государством» после того, как он выложил на Youtube видеозапись, которую посчитали оскорбительной для эмира Катара.
Atlantico: Государства Персидского залива отнюдь не славятся защитой прав человека. Но может ли жесткая критика в их адрес (в частности это относится к Катару, будущему организатору Чемпионата мира по футболу) что-то изменить?
Мехди Лазар: Внимание к ситуации с правами человека в странах Персидского залива, безусловно, представляет собой мощный рычаг давления, который может дать толчок к изменению ситуации.
Это позволяет ускорить реализацию реформ в государствах Персидского залива, где хорошие намерения зачастую остаются без четкого графика. Поэтому по большей части мы слышим лишь заявления, как это бывает во время высокоуровневых двухсторонних встреч с крупными западными государствами и после различных трагических событий в регионе.
Сейчас это в первую очередь касается положения рабочих-мигрантов, которые трудятся в Катаре на строительстве объектов для будущего чемпионата мира. После появившихся с 2012 года докладов различных правозащитных организаций и статей в крупных газетах вроде The Guardian о гибели иностранных рабочих в 2013 году катарское правительство было вынуждено действовать и этим летом приняло новые меры по улучшению положения иностранных работников. Кроме того, существующая во всех арабских странах Персидского залива система покровительства была смягчена. Поэтому не остается сомнений в существовании связей между чемпионатом мира 2012 года, громкими скандалами и реализованными реформами.
— Могут ли эти страны взять на себя роль по обеспечению региональной стабильности? К каким изменениям в сфере прав человека может привести рост их влияния?
— Эти страны и так уже обладают большим влиянием в регионе, которое особенно возросло после событий арабской весны и ослабления или изоляции традиционных держав: Ирака, Египта и Ирана. Отсюда до роли по обеспечению стабильности настоящая пропасть. Однако этим государствам нужно сделать такой шаг. В частности это означает отказ от поддержки (самыми разными способами) движений в иностранных государствах.
Как бы то ни было, стоит отметить, что самые страшные нарушения прав человека совершаются не в странах Совета сотрудничества Персидского залива и не его членами, а тех государствах, где произошел взрыв арабской весны, например, в Сирии. Кроме того, в некоторых странах региона, в первую очередь в Египте, сейчас наблюдается контрреволюционные период, который влечет за собой массовые посягательства на права человека (это относится, например, к повальным арестам активистов «Братьев-мусульман» и журналистов).
Государства Совета сотрудничества Персидского залива, безусловно, занимают не лучшее положение в сфере прав человека по любым международным классификациям, и им еще предстоит проделать огромный путь. Необходимо урегулировать и палестинский вопрос, потому что он позволяет некоторым руководителям заявить, что хотя у них самих в стране с правами человека не все гладко, самая развитая демократия региона, Израиль, тоже допускает серьезные нарушения прав человека и международного права на палестинской территории.
— Может ли в этих государствах начаться волна разрядки в сфере прав человека, если в одном из них активисты смогут добиться больше влияния?
— Все зависит от того, что вы имеете в виду под словом «активисты», и состава этих движений. В теории это вполне возможно, хотя сейчас складывается совершенно иная ситуация, и у этих движений недостаточно влияния, чтобы изменить соотношение сил. Так, в странах Персидского залива и в Египте размах движения «Братьев-мусульман», которое стало единственной оппозицией или скорее зачатком оппозиции против действующих режимов, вызывал жесткую реакцию со стороны египетских властей, Саудовской Аравии и Катара: речь идет о массовых задержаниях, а также серьезном похолодании в отношениях с Катаром в 2014 году.
На фоне отсутствия сформированной политической среды (в большинстве стран Совета сотрудничества Персидского залива нет политических партий, профсоюзов и гражданского общества) усиление влияния активистов представляется весьма затруднительным. Подтолкнуть власти к реформам могут женщины и молодежь, а также множество иностранцев, которые составляют значительную часть населения этих государств и играют жизненно важную роль для работы их экономики. Как бы то ни было, для правительств эти стран улучшение ситуации с правами человека будет представлять ощутимую проблему в экономическом, общественном и политическом плане. С политической точки зрения прогресс в области прав человека во многих государствах создаст угрозу для выживания этих монархических и недемократических режимов. Далее, их экономика во многом полагается на присутствие иностранных работников и отсутствие жестких мер в трудовом праве, а также организаций, которые бы могли добиться их соблюдения. Немалую роль тут играет и огромная прибыль в результате угнетения этих работников. Наконец, изменить настолько закостеневшую общественную систему очень сложно само по себе. Консерваторы всеми силами сопротивляются переменам, а многие граждане рассматривают нынешний статус-кво в обществе как способ сохранить их самосознание, которое расшатывается под напором быстрых экономических и демографических перемен в этих странах.
Напомню также о вышедшей в феврале книге «Что будет после шейхов? Надвигающийся крах монархий Персидского залива» (After the Sheikhs: the Coming Collapse of the Gulf Monarchies) Кристофера Дэвидсона (Christopher Davidson), в которой утверждается, что внутренние и внешние факторы нестабильности государства Совета сотрудничества Персидского залива, в том числе и Саудовской Аравии, их режимы могут рухнуть через три-пять лет. Это может произойти в случае подъема внутренних протестных движений. Попытки к тому были заметны во время арабской весны в Бахрейне и Саудовской Аравии. В 2011 году Эр-Рияд предоставил женщинам право голоса на местных выборах.
Так, во многих государствах региона у молодежи и женщин накопилось реальное недовольство. Бедность, дискриминация женщин, дистанция между авторитарным режимом и молодежью (75% населения в регионе меньше 25 лет) и цензура — все эти факторы существенно подрывают устойчивость стран. От такого протеста некоторых слоев населения, которое поддерживает иммигрантов или безразлично относится к ним, может прийти и быстрая оценка ситуации в сфере прав человека. И некоторые режимы, вероятно, не смогут ее пережить.
Мехди Лазар — географ, специалист по геополитике и образованию.
