Политика никогда им не мешала. До начала революции. Тогда они внезапно заметили, что их разделяет. Современная история страны — это, в том числе, история Анны и Владислава Рыженко.
Анна Рыженко в хорошем настроении прогуливается по Майдану в этот теплый сентябрьский вечер — в синей джинсовой юбке и желтом топе. Эти цвета стали модными этим летом, когда развернулась война на Украине — цвета украинского флага. Стихийные торговцы продают его на Майдане во всевозможных вариациях. Кроме того, здесь можно приобрести туалетную бумагу и половики с изображением российского президента. Здесь представители добровольческих батальонов также собирают деньги на войну на востоке страны. Из громкоговорителей доносятся патриотичные украинские песни.
40-летняя блондинка медленно проходит мимо портретов мужчин, погибших на Майдане во время акций протеста против президента Януковича. В Киеве они воспеваются как «Небесная сотня». Анна только что отдала своего восьмилетнего сына Володю в новую школу в Киеве. Она пела национальный гимн и плакала. «Я сама не верила, что могу стать такой сумасшедшей патриоткой», — говорит она. Потому что на Родине Анны членов «Небесной сотни» не воспевают, а клеймят фашистами. Тот, кто на Родине Анны прогуливается по городу в синем и желтом, имеет все шансы оказаться в подвале, где сепаратисты проводят пытки, или быть классифицированным как «враг народа». На ее Родине, в расположенном на востоке Украины Донецке, сейчас у власти те, в чьем восприятии Украина с февраля находится под властью фашистов. Анна бежала в июне. Она взяла с собой сына и оставила мужа. Вероятно, навсегда. Современная история Украины — это еще и история Анны и Владислава.
Братья становятся врагами
Русский или украинский — до недавнего времени это был вопрос, фигурировавший только в лексиконе партийных стратегов во время предвыборных кампаний для мобилизации избирателей. В России предпочитали говорить о братском украинском народе. Но теперь братья стали врагами. На востоке страны братья убивают друг друга из автоматов Калашникова и ракетных комплексов «Град», при этом обе стороны утверждают, что они борются со злом. В остальных частях страны происходит раскол между родителями и детьми, женами и мужьями в спорах о том, кто же прав.
Владислав Рыженко в этот сентябрьский день сидит в офисе в центре Донецка и пьет чай. На 47-летнем мужчине кроссовки, джинсы и клетчатая рубашка. У него выпало несколько зубов, но это не редкость для представителей его поколения, которое после распада Советского Союза долгие годы вынуждено было бороться за выживание. Сейчас официально действует перемирие, поэтому грохот артиллерийских снарядов из района вокруг донецкого аэропорта слышен только по ночам. Днем в Донецк вернулась вроде бы нормальная жизнь. Но что в ней нормального?
Дитя Советского Союза
Владислав показывает приколотую к стене бумажку, на которой написаны около двадцати имен сотрудников, работавших до войны в отделе сбыта. «Сейчас мы только вдвоем», — говорит он. Некоторые бежали, в Киев или в Россию, остальные были уволены. Владислав — типичное дитя Советского Союза. Он родился в 1967 году в Донецке в русско-украинской семье. Отец родом из здешних мест, во время Второй мировой войны он остался сиротой, его мать русская, с Северного Кавказа. Когда Владиславу было одиннадцать лет, родители переехали в Ленинград, отец получил работу на крупной стройке. До сих пор почти все его родственники живут в России. «Если я к ним постучусь, они меня примут», — уверенно говорит он. Но он не хочет уезжать, видит свое будущее в ДНР, самопровозглашенной Донецкой народной республике. Теперь без Украины. А еще без жены и ребенка. С 1-го июня он свел контакты с бывшей женой до минимума, разговаривает с сыном Володей по телефону. Даже если он сам не хочет брать в руки оружие, одно уже понятно — «Киев — наш враг».
Они стали искать объяснений — и начался разрыв
Анна и Владислав познакомились в 2005 году в Донецке. В то время на Украине только что закончилась Оранжевая революция. Вскоре у пары родился сын, они купили квартиру в Донецке. Политика их не беспокоила, несмотря на то, что они придерживались разных взглядов. Он голосовал за Януковича, она — за Юлию Тимошенко. Владислав говорит сегодня: «Янукович был злодеем, но, по крайней мере, при нем был мир».
С годами они становились все более разными. Она, бухгалтер с университетским образованием, доросла до начальника отдела в региональной энергетической компании, зарабатывала в три раза больше него. И это приводило к ссорам. Володю они отправили в Донецке в русскоязычную школу. «Когда он слышит украинскую речь, она для него, как иностранный язык», — говорит Владислав. Он сам не говорит по-украински, но не испытывает ненависти к «западникам», как здесь называют жителей Западной Украины. Да, он до сегодняшнего дня верит, что они один народ. «Но они стали жертвой пропаганды, они ненавидят Донбасс», — уверен Владислав.
То, что остальная часть Украины ненавидит Донбасс — отчасти правда. Донецкую и Луганскую области они снисходительно называют Донбабве и Луганда, а их жителей «ватниками». На противопоставлении «востока» и «западников» начали делать политику менее десяти лет назад. Теперь украинская элита пожимает плоды раздора, семена которого они сами сеяли долгие годы.
Хаос и разрушение
В ноябре, когда Янукович еще правил страной в Киеве и в Донецк стали попадать первые кадры с демонстраций, супруги Рыженко не были уверены в том, как будут развиваться события. Владиславу казалось, что протесты будут направлены против олигархов, и он считал, что это хорошо. Особенно на востоке страны богачи вроде Рината Ахметова или Игоря Коломойского вели себя как, господа-феодалы. В одном супруги были единого мнения — то, что они видели на экране, приведет к хаосу и разрушениям. Но то, что через полгода на Донецк станут обрушиваться бомбы, они и представить себе не могли.
Анна и Владислав стали искать объяснений, и начался разрыв
Анна начала общаться в Facebook c друзьями из Киева, чтобы получать из первых рук новости с Майдана. Вместе с тем, она общалась и с людьми, которые сегодня занимают ведущие позиции в ДНР. «Но я всегда была за то, чтобы Донбасс остался на Украине», — говорит она сегодня.
Атака на идентичность
У Владислава, напротив, даже не было аккаунта в социальных сетях — ни в Facebook, ни на российских сайтах. Он включал российский новостной телеканал «Россия-24», вещающий так же серьезно, как и CNN, но только в соответствии с кремлевской линией. «Выключи эту помойку», — ругалась Анна и пыталась ему доказать, что там сплошная ложь. Но, начиная с марта, он больше верил телевизору, чем своей жене. Владислав читал в интернете новости «ополчения Донбасса», где содержались призывы — «идите на демонстрации». Анна не препятствовала ему в этом. «Я хотела сама понять, что там происходит».
Все зиму они защищали памятник Ленину, рассказывает обычно спокойный Владислав с блеском в глазах. По всей стране активисты Майдана в знак перемен рушили советские монументы. Владислав видел в этом нападение на собственную идентичность, борьбу против всего русского.
Владислав тоже был там, когда неизвестный ранее Павел Губарев «атаковал» организованную олигархом Ринатом Ахметовым демонстрацию, стал избранным «народным губернатором» и предложил провести референдум о выходе из Украины. Владислав был восхищен. «Людям из Партии регионов больше никто не верил», — говорил он. «Мы верили Губареву». Владислав присоединился к демонстрации, когда несколько тысяч человек захватили здание местной администрации и подняли над ним российский флаг. Владиславу нравилась продвигаемая Губаревым идея создания Новороссии, независимого государства на юго-востоке Украины.
Она показывает на свою голову и говорит: «Здесь внутри Европа»
Анна пыталась образумить Владислава. «Что за Новороссия? Вы получите второе Приднестровье, не больше», — говорила она. Владислав только отмахивался. Так заканчивались почти все их разговоры.
3-го марта бывший губернатор лишился своего поста. Вскоре после этого спецслужбы арестовали Губарева. Но это только еще больше злило таких людей, как Владислав. 13-го марта полиция чудом спасла несколько сотен активистов Майдана от Владислава и его людей. Один человек погиб. «Мы этого не хотели», — говорит сегодня Владислав. «Но они были вооружены дубинками и железными палками». Это была последняя крупная демонстрация проукраинских активистов, потом была провозглашена Донецкая народная республика. Владислав с сотрясением мозга попал в больницу. Потом он переехал к своей матери.
Почему Анна 1-го июня решилась купить себе и сыну билеты на поезд в Киев, почему она оставила своего мужа и свою Родину? Ее родители русские, отец — с Урала, мать — из Курской области. Оба они, хотя и живут сегодня в Киеве, настроены пророссийски. Возможно, это связано с тем, что Анна моложе своего мужа, и Советский Союз, в котором она прожила только первые 16 лет своей жизни, для нее не такой эталон, как ее новая Родина — Украина.
Не романтик
Анна — не наивный романтик, стремящийся в Европу. Но она показывает пальцем на свою голову и говорит: «Вот здесь внутри Европа». «Сначала личность, а потом государство», — полагает она. Но в Донбассе это ее послание не прижилось. В жизни доминируют другие — олигархи, Янукович или Советский Союз. Анна, живущая сегодня в сине-желтом Киеве, смотрит на мир с позиции украинской столицы. Своего собственного мужа, с которым она прожила девять лет, она сегодня холодно называет «ватником». А о гранатах, которые в августе обрушились на центр Донецка и погубили многих людей, она говорит: «Большая часть разрушений произошла по вине сепаратистов». Владислав, который слышит и видит, как разрываются гранаты, уверен, что виновата украинская армия. И каждая разорвавшаяся граната все больше отдаляет Анну в Киеве от Владислава в Донбассе.
Окончательный разрыв с Родиной
Ее разрыв с Родиной уже не повернуть вспять. В этом у Анны нет сомнений. Ее брат остался в Донбассе. «Он поддерживает ДНР, хотя и сам был недавно задержан», — говорит она с презрением в голосе. Многие приятели из прошлого удалили ее из друзей в Facebook, называя ее фашисткой и «предательницей Донбасса», особенно, после того как она «украинизировала» свою фотографию в профиле ко Дню независимости Украины — на фото она самоуверенно улыбается, вокруг нее ленточки в цвет украинского флага. «С пропиской в Донбассе в паспорте ты будешь там изгоем», — сказал Владислав своей жене на прощание. Поэтому на всякий случай квартиру в Киеве снимала ее двоюродная сестра, которая прописана в Одессе.
Володя сейчас берет дополнительные уроки по украинскому языку. В летнем лагере в Киеве ему уже рассказывали о революции на Майдане, говорит восторженно Анна. После своего возвращения, на вопрос «Кто бомбит Донецк?» он ответил — «Путин». Анна дала сыну мобильный телефон и сказала — «Расскажи это своему папе».
Папа в тот раз сменил тему разговора. Но в Донецке он сказал с горечью в голосе: «Я заберу сына из Киева обратно».
