Легко можно было бы предположить, что открывающаяся на этой неделе в Риме чрезвычайная сессия Синода епископов, которая будет посвящена вопросам семьи, станет сугубо церковно-политическим явлением. Мир ждет от католиков очередной бурной дискуссии о разводе, повторных бракосочетаниях и аннулировании браков. Журналистов интересует, кто из кардиналов занимает какую позицию по спорным вопросам. Между тем, у первого крупного богословского и пастырского совещания при нынешнем Папе есть и некая иная подоплека — тихая, глубокая и не столь очевидная. Речь идет о попытке Папы Франциска обновить в духовном смысле отношения между главами церкви и паствой.
Хотя об этих духовных целях напрямую не говорилось, действия Святого отца в эти выходные явно были направлены именно на них. В субботу вечером, перед официальным началом двухнедельной сессии Синода, когда розовое солнце только садилось за Собором святого Петра, Папа Франциск созвал людей на площадь помолиться о предстоящем совещании. Хор пел гимны. На молитву молча стекались десятки тысяч человек. Большинство приходили целыми семьями. Когда стемнело и взошла луна, каждый из собравшихся зажег по свече, и площадь осветилась тысячами огоньков. «Vieni Santo Spirito, vieni» («Приди, Дух Святой, приди»), — пели верующие вместе с хором снова и снова. «Пусть ветер Пятидесятницы подует над Синодом, над Церковью и над всем человечеством, — заявил Франциск, обращаясь к толпе. — Пусть он развяжет узлы, которые мешают людям видеть друг друга, излечит кровоточащие раны, возродит надежды».
Этот молебен еще раз напомнил о том, что любые реальные перемены в церкви должны начинаться с молитвы — а также о значении церковного народа. Главным образом именно из-за этих людей, из-за этих семей Франциск созвал чрезвычайную сессию Синода — всего лишь третью с тех пор, как в 1965 году был создан Синод епископов. Толпа была такой огромной, что сам Папа почти наверняка не мог видеть отдельных людей: детей, которые играли со свечами, рисуя на камнях узоры каплями воска, матерей, которые успокаивали плачущих младенцев, внука, помогавшего бабушке справиться с инвалидной коляской, фотографировавшиеся парочки подростков. Однако он понимал, что эти люди сталкиваются в жизни с проблемами, связанными с семьей и браком, намного чаще, чем безбрачное духовенство. Поэтому перед началом Синода он подчеркнул, что думает в первую очередь о них.
Он также напомнил епископам, что люди - важнее всего. Большинство участников Синода готовились к сессии целый год. Они выясняли взгляды паствы на современную семью, чтобы обсудить их в дальнейшем с другими епископами. Однако когда они прибыли в Рим, Франциск первым делом позвал их к народу со свечами, пришедшему на площадь. Лишь после конца службы он по очереди поприветствовал кардиналов. Этот литургический намек, указывающий на его — и соответственно, на их — приоритеты, было трудно не заметить.
Если субботний молебен Святого отца был адресован народу, то его воскресное богослужение в Соборе святого Петра обращалось к епископам. Под куполом, строившимся Микеланджело, над могилой святого Петра, Святой отец, произнес проповедь о роли епископов. Их задача, говорил он, растить виноградник — библейскую аллегорию для народа Божьего. «Синод нужен не для того, чтобы обсуждать остроумные идеи и соревноваться в глубокомыслии, — заявил Франциск. — Все мы грешники, и у всех нас может возникнуть искушение „захватить“ этот виноградник. К этому подталкивает нас алчность, всегда присутствующая в человеке. Божья мечта всегда сталкивается с лицемерием некоторых из его слуг. Мы можем „разрушить“ эту мечту, если не будем позволять Духу Святому нами руководить».
Смысл его слов был очевиден. Синод, утверждает Франциск, нужен не для того, чтобы блистать в спорах, а для того, чтобы сфокусироваться на людях и на их нуждах. Он нужен для того, чтобы выработать «планы, соответствующие Божьей мечте, создать Его святой народ и взрастить плоды для Царства Божия».
В следующие две недели многое должно проясниться. Франциск возглавляет последний настоящий средневековый двор, с интригами и борьбой фракций, временами напоминающими о старших классах школы. Однако такие подчеркивающие духовную сторону происходящего моменты, как тот, который мы видели на открытии Синода, наглядно напоминают, что в первую очередь Папа Римский остается пастырем — и главный здесь именно он. Он воскуряет благовония у алтаря на мессе, он совершает евхаристию и только он определяет приоритеты. Он занимает престол святого Петра. Епископы собрались в Рим по его призыву, и главное — то, какой он задаст тон.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Легко можно было бы предположить, что открывающаяся на этой неделе в Риме чрезвычайная сессия Синода епископов станет сугубо церковно-политическим явлением. Между тем у первого крупного богословского и пастырского совещания при нынешнем Папе есть и некая иная подоплека. Речь идет о попытке Папы Франциска обновить в духовном смысле отношения между главами церкви и паствой.
