Onet.pl: В связи с конфликтом на Украине и сложной международной ситуацией Россия начала угрожать ограничением поставок энергоресурсов в Европу. Может ли Москва позволить себе не продавать их в Европу? Ведь эти доходы составляют внушительную часть российского бюджета.
Войцех Якубик (Wojciech Jakóbik): Россия в своей международной политике использует угрозы постоянно. Она стала заложницей восточного (в плохом смысле слова) стиля дипломатии, создавая политику свершившихся фактов и не принимая компромиссов, если они не совершаются на ее условиях. То же происходит и в энергетике. До недавнего времени геополитическая и рыночная обстановка этому способствовали. Однако Россия все еще зависит от своих европейских клиентов. Покупатели газа и нефти со Старого континента в разной степени зависят от поставок из России, но эта страна полностью зависит от европейского рынка. Эту зависимость усиливают происходящие на рынке перемены: нефть будет дешеветь из-за роста предложения, вызванного сланцевой революцией в Северной Америке. Это уже происходит.
— Какую роль в этом процессе сыграют США?
— Рынок газа становится все более гибким, а поставки сжиженного природного газа, даже если он пойдет из США в основном в Азию, увеличат количество сырья на рынке. Он будет демократизироваться, углеводороды станут более доступными, таким образом их стратегическое значение снизится. Это сломает рычаг политического давления Москвы, а пружина ее бюджета лопнет. Россияне это осознают. Их первой реакцией было оспаривание очередных экспертных заключений, подтверждающих, что сланцевый газ из США изменит правила игры. Потом начались попытки «наверстывания упущенного». Это будет проблематично, поскольку российская энергетика, как и вся промышленность, масштабна по своему размеру, но очень слаба с технологической точки зрения.
Запасами нетрадиционного сырья располагает не только Америка, они есть и на российской территории, но у местных инженеров нет ни ноу-хау, ни капитала, чтобы ими воспользоваться. Поэтому в очередной раз после времен смуты Бориса Ельцина, россияне открылись для иностранных денег, ярким примером чему служит прецедент допуска Роснефтью китайцев к Ванкорскому месторождению, а также приглашения, которые адресуются индийскому капиталу. Раньше гордым россиянам казалось невообразимым, чтобы чужаки копались в их земле! Сейчас реальность вынуждает их идти на трудные компромиссы.
— То есть риск, что Россия в результате конфликта на Украине и международного давления понесет большие убытки, очень высок?
— Россия все время пытается диверсифицировать рынки поставок своего сырья, но без развития добычи на новых, более сложных месторождениях этого сделать не получится. А в период санкций их разработка значительно осложняется, так как Запад не даст ни денег, ни специалистов, ни техники. В сфере пропаганды россияне могут подписывать договоры столетия с Китаем, которых китайцы потом не будут соблюдать, или воображать газопроводы в Индию через Гималаи. Эти сказки иногда действуют на воображение западных СМИ. Однако действительность неумолима, и если из российских сообщений убрать пропаганду, в них можно заметить растущую фрустрацию, происходящую из растущего разрыва между амбициями и реальными возможностями Российской Федерации. Россия трещит по швам.
В демографическом плане она уже почти мертва, а «экспорт Евромайдана» на российскую почву может когда-нибудь уничтожить эту страну. Поэтому все геополитические игры, как нападение на Украину или манипуляция поставками в Европу, свидетельствуют не о силе, а растущем в Кремле ощущении угрозы. Больше всего Россия боится создания Энергетического союза, ведь тогда страны ЕС будут выступать вместе. Союз был бы отличным способом, чтобы остановить российский империализм.
— Эффекты этой игры могут быть для России очень серьезными.
— Джордж Фридман (George Friedman), который в своем геополитическом прогнозе предсказывал, что в конце этого десятилетия Россия в очередной раз постарается побороться за позицию державы на международной арене, оказался пророком. Аналитик также предрекал, что Москву ждет неминуемое поражение. Это вскоре выяснится. Ближайшим тестом станет терпение российских олигархов, которые расплачиваются за авантюрную политику Путина убытками своих компаний из-за санкций. Если одурманенный парадами и медиа-шумом народ не свергнет этого правителя, может, это сделают бизнесмены, подсчитав убытки в своем кошельке. Российский бюджет в значительной степени опирается на продажу энергоресурсов, в первую очередь — нефти. Если эти доходы снизятся, а они будут неуклонно снижаться даже после прекращения спора с Западом по поводу Украины (таковы тенденции), увеличивать политические расходы будет абсурдно. А ведь Владимир Путин, разумеется, из пропагандистских соображений, увеличил расходы на армию на 20%. Выдержит ли его окружение это безумство?
— Как, по вашему мнению, выглядит современная энергетическая ситуация Центральной и Восточной Европы, в том числе Польши? Кажется, что в этом смысле Владимиру Путину удалось, к сожалению, разбить Вышеградскую группу: Венгрия, Словакия и Чехия выступают против жесткой политики в отношении Москвы, используя как аргумент, в частности, безопасность поставок энергоресурсов из России.
— Российская энергетическая политика периода украинского кризиса полностью избавила Варшаву от иллюзий в отношении Вышеградской группы. Если до аннексии Крыма премьер Дональд Туск (Donald Tusk) стремился к сотрудничеству Группы в направлении объединения энергетических рынков, совместного обеспечения безопасности в регионе, то после капитуляции Словакии с Венгрией и пассивности Чехии в украинском вопросе, он, пожалуй, избавился от этих иллюзий. Сейчас Эва Копач (Ewa Kopacz) и Гжегож Схетына (Grzegorz Schetyna) рассчитывают, скорее, на США или диалог в рамках Веймарского треугольника. В энергетической плоскости Вышеградскую группу связывают только газовые перемычки и электрические сети, да и то те, которые удалось построить, а сделать предстоит еще многое. Однако это материальные доказательства того, что в какой-то мере сотрудничество этих стран возможно.
— То есть кажется, что Кремлю удалось нарушить солидарность стран ЕС?
— Фактор, разрушающий кооперацию, — это ведущаяся Россией политика «разделяй и властвуй». Наши южные соседи, на самом деле, серьезнее пострадают от газовой войны. Сейчас весь газ из России в эти страны идет по украинским трубам, а чешско-немецкий реверс не может обеспечить достаточных объемов альтернативных поставок с Запада. Поэтому угрозы Кремля оказывают действие. Его заигрывания тоже оказываются эффективными, что видно на примере газопровода «Южный поток». Ведь альтернативный европейский проект Nabucco умер из-за бесконечных споров Евросоюза на тему его целесообразности.
У Москвы таких дилемм нет. Есть долгосрочная последовательная энергетическая политика, самым юным детищем которой стал как раз «Южный поток». Стоит ли удивляться венграм, что они воспользовались предложением россиян? В краткосрочной перспективе они получат много дешевого газа и уверенность, что война на Украине их его не лишит. В долгосрочном плане они набрасывают на собственную шее петлю, но россияне еще не скоро ее затянут, по крайней мере — не до ближайших парламентских выборов. Раскол энергетической солидарности в ЕС продолжается уже много лет, и выступает запланированным элементом внешней политики России.
Связывая западный бизнес с российскими компаниями, Москва создала мощное лобби, которое оказывает давление на руководство своих стран, чтобы то вело более умеренную политику на Востоке. Не следует забывать и об объективных обстоятельствах, из-за которых, например, для французов польские дилеммы энергетической политики кажутся чистой абстракцией. Поэтому формирование Энергетического союза или содружества, как его ни называть, идет так сложно.
— Как выглядит будущее поставок газа из России в Польшу? Москва пытается наказать Варшаву за поддержку, оказанную демократическому руководству Украины, в частности, посредством их ограничения.
— Российские политики уменьшили объемы поставок польскому концерну PGNiG по нескольким причинам. Во-первых, они хотят показать свои гражданам (а не полякам), что Россия способна наказывать непослушные государства, поскольку она — мощная держава. Во-вторых, они в очередной раз хотят оспорить вышестоящий по отношению к газовым договорам с Москвой закон, то есть стандарты, которые запрещают односторонние манипуляции с объемом поставок. Россияне не хотят соглашаться на стандартизированный формат газовых отношений, предлагающийся газовым правом ЕС и в особенности европейским третьим энергетическим пакетом. Поэтому они проверяют, как много они могут себе позволить. Зимой могут последовать новые проверки, которые не должны смущать или пугать поляков, иначе Россия одержит в своей игре победу.
Факты свидетельствуют против России: Польша — член ЕС, а Россия — член ВТО. Как сообщал концерн PGNiG, контракт с Газпромом не позволяет ему без консультаций изменять объемы поставок. Если россияне обидятся и перестанут поставлять нам газ, во-первых, они потеряют большие деньги из-за снижения продаж, а потом, возможно еще больше, в суде. Такой сценарий обещает развернуться на Украине. В этом году Газпром зафиксировал самое большое падение объемов добычи нефти и газа в своей истории как раз из-за приостановки поставок Киеву.
— Что конкретно кроется за газовым шантажом России?
— В краткосрочной перспективе газовый шантаж может принести россиянам политические плюсы, но в долгосрочной обрекает их на дальнейшие рыночные потери. Если в зимний период доставки в Польшу будут ограничены, мы будет использовать газ из хранилищ, которого хватит на 2-3 месяца. Не стоит забывать о нашей добыче, которая покрывает около трети потребностей. Остаток мы можем купить на бирже, а в будущем — получать его через газовый порт. Так что газовую войну, возможно не без сложностей, мы выдержим. Между тем остракизм, на который обрекут себя наши восточные партнеры, может оказаться неподъемным для их экономики. Москва не безумна. Кремлевские стратеги отлично это знают, поэтому они угрожают, но не воплощают своих угроз в жизнь.
