В 1988 году международное сообщество никак не отреагировало на химическую атаку Саддама Хусейна, которая унесла жизни тысяч курдов. Молчало оно и во время кровопролитных репрессий в Турции. На этот раз оно хоть чуть-чуть зашевелилось.
«События в Кобани могут иметь решающее значение для турецких курдов», — полагает директор Французского института анатолийских исследований Жан-Франсуа Перуз (Jean-François Pérouse). Турецкие власти отказались пропустить через границу добровольцев и оружие для помощи Кобани в борьбе с радикалами Исламского государства и тем самым навлекли на себя гнев «своих собственных» курдов (15-20% из 76 миллионов граждан страны).
Но почему все так произошло? Они решили забросить мирные переговоры, которые вот уже два года ведет глава турецкой разведки Хакан Фидан с оказавшимся за решеткой лидером Рабочей партии Курдистана Абдуллой Окаланом? Враждебность в отношениях турецкой полиции с курдскими активистами все же взяла верх? И может ли воцарившийся в регионе хаос перекинуться и на Турцию?
Жан-Франсуа Перуз поможет нам найти ответы на эти вопросы.
1. Кобани касается как турецких, так и сирийских курдов. Верно
Кобани расположен на границе Сирии и Турции и сегодня стал настоящим символом курдского сопротивления наступлению Исламского государства. Многие из гибнущих сегодня в Кобани курдских бойцов являются гражданами Турции, и их хоронят на турецкой земле. 6 октября курдское движение, а также так или иначе близкие к РПК партии, ассоциации и сообщества призывали «выйти на улицы ради Кобани».
«Погибшие — это в первую очередь курды, а не сирийские или турецкие граждане, — объясняет Жан-Франсуа Перуз. — Сопротивление Кобани возрождает связи по обе стороны границы при том, что процесс строительства сирийского и турецкого государств с политикой "арабизации" и "отурчивания" пытался разрушить эти связи».
Формирование на севере Сирии трех автономных курдских кантонов в конце 2012 года (официально их создание провозгласили в январе 2013 года) немедленно получило поддержку связанной с Демократическим союзом РПК. Жан-Франсуа Перуз следит за курдским вопросом в Сирии с 1999 года, и, по его словам, «это достижение представляется как образец курдским движением в Турции, которое думает о том, какую систему местной власти оно могло бы реализовать в Турции в отличие от того, что происходит в автономном Иракском Курдистане. Там при президенте Масуде Барзани турецкие интересы видны невооруженным взглядом, а поддерживающее либеральную экономическую систему правительство предпочитает не касаться племенных и патриархальных властных структур».
2. Мирные переговоры закончены, и скоро вновь начнется война. Верно и неверно
Верно, потому что расправы, убийства полицейских и стрельба боевыми пулями (по данным правозащитников, речь идет о 46 погибших и 682 раненых) неприятно напоминают о темных годах войны турецкой армии с РПК (она началась в 1984 году и унесла 45 000 жизней). Столкновения возобновились в хорошо известных всем хронических очагах беспорядков (Бингель, Диярбакыр, Дерсим, Силопи, Хаккяри), а турецкое правительство вновь винит во всем курдов, словно у него уже давно сформировался своеобразный антикурдский рефлекс.
Тем не менее, в то же самое время это неверно, «потому что мысль о возможности переговоров все равно сохраняется в общественном мнении, которое уже могло убедиться в конкретных результатах на примере почти не нарушавшегося перемирия. И эти перемены уже необратимы. Кроме того, РПК не отказывается от поиска решения внутри турецкого государства, в рамках территориальных границ Турции. Новые подозрения в сепаратизме связаны с утвердившимся в головах турок страхе, который порождает особое преподавание истории страны с упором на самые негативные сценарии».
3. Абдулла Окалан теряет хватку. Верно
Лидер РПК Абдулла Окалан, с которым два года ведут переговоры турецкие спецслужбы, по-прежнему находится за решеткой и остается настоящей иконой. Он до сих пор пользуется огромным влиянием среди курдов, которые поддерживают национальное движение в Турции и за границей.
Как бы то ни было, отмечает Жан-Франсуа Перуз, нужно помнить, что «это происходит практически без участия самого Окалана, потому что он не может назвать себя свободным человеком. Он полностью находится в руках турецкой разведки, хотя сейчас и может бесплатно общаться по WhatsApp с некоторыми курдскими депутатами. Военная стратегия РПК определяется без его участия. Окаланом пытаются воспользоваться самые разные силы, а разрыв между его символическим и влиянием и реальными возможностями становится только заметнее».
Поэтому хотя сам Окалан и призывает к спокойствию, молодежное движение РПК обратилось 14 октября с призывом к восстанию.
4. Турецкие курды выступают как единое целое. Неверно
«Курдское сообщество Турции — это неверное и упрощенческое представление», — подчеркивает Жан-Франсуа Перуз.
Прежде всего, существует курдский пролетариат, именно его обычно и видно в первую очередь. В прошлом эти люди были вынуждены мигрировать из юго-восточных регионов страны в крупные города на западе и сегодня работают там (причем не всегда легально) в строительстве и текстильной промышленности. Тем не менее есть среди курдов и представители среднего класса, которые прекрасно вписались в экономическую и политическую систему страны.
«Хотя турецкие курды могут очень сильно отличаться друг от друга по религиозным и идеологическим взглядам, иногда они объединяются вокруг лозунгов, ценностей, культурных и языковых требований, признания в Конституции».
5. У курдов нет места в правительстве. Неверно
В парламенте во фракции исламо-консервативной Партии справедливости и развития (находится у власти с 2002 года) насчитывается более 70 депутатов-курдов, а среди министров их пять или шесть человек. Это означает, что все они при необходимости используют курдский язык.
«В ПСР нет никаких комплексов по поводу "курдских отличий", для этой партии запретов тут больше нет. Она ассимилировала курдов и знает, как использовать их к собственной выгоде. ПСР умело воспользовалась религиозными связями (между мусульманами-суннитами), чтобы оттеснить на второй план этнические, культурные и языковые отличия от курдов. Остальным партиям это оказалось не под силу».
В результате ПСР оказалась единственной представленной в курдских регионах на юго-востоке политической партией помимо Партии мира и демократии, которая выступает за политическое решение курдского вопроса и одержала победу практически во всех муниципалитетах.
«Успех ПСР в том, что она сама приняла и заставила других принять перспективу переговоров с РПК. Старый запрет рухнул: власти сели за один стол с террористами».
6. Трагедия в Кобани сыграет на руку образу курдов. Не исключено
Турецкие (и сирийские курды) обрели почти что нежданную трибуну в Вашингтоне и Брюсселе. А РПК смогла выйти из тени, хотя до сих пор и внесена в европейский и американский списки террористических организаций.
Недавние события (и отвага в борьбе с радикалами ИГ?) порождают в международном сообществе чувство симпатии к курдам. В прошлом международная общественность закрыла глаза на химическую атаку Саддама Хусейна в Халабдже в 1988 году (тогда погибли тысячи курдов) и жестокие репрессии против курдов в Турции в течение почти что 30 лет.
«Это ужасно, но Кобани, вероятно, позволит курдам добиться на международной арене признания как значимого игрока на Ближнем Востоке, — отмечает Жан-Франсуа Перуз. — И, быть может, они станут первыми, кому будет на руку крушение установленных после Первой мировой войны границ».
