Понять большую игру

Если все, что сегодня происходит на Ближнем Востоке и пространстве Северной Африки, рассматривать фрагментарно или только на микроуровне, то почти невозможно прийти к какому-либо выводу. Ведь в рамках узких шаблонов нельзя объяснить, почему воюющие друг с другом этнические и мазхабные центры считают себя «борцами за свободу», а противостоящие им силы называют их «террористическими организациями». Как и в предыдущие столетия, борьба за власть оборачивается игрой в жизнь и смерть.

США разбудили террористического монстра

Вначале почву для этнической и мазхабной разобщенности подготовили войны в Ираке и Афганистане. В результате разрушения иммунной системы региона, простирающегося от Средней Азии до Ближнего Востока, этот раскол сделал политическую структуру государств региона очень хрупкой. В столь сложной ситуации был разбужен «монстр, олицетворяющий террор» — часть стратегии США «разделяй и властвуй». И все это известно нам под названием «арабская весна».

Режим Асада интересует Вашингтон не так, как раньше

Еще вчера весь западный мир желал уничтожения режима Асада в Сирии, а сегодня все внимание западных стран сосредоточено на ликвидации ИГИЛ («Исламское государство Ирака и Леванта») на сирийской и иракской территориях. Отвечая на предупреждения Турции о том, что борьбу в Сирии следует вести не только с ИГИЛ, но и с режимом Асада, силы коалиции во главе с США назвали иной приоритет — устранить ИГИЛ из регионов, находящихся в зоне интересов США. Иными словами, судьба режима Асада волнует Вашингтон уже не так сильно, как прежде. Вы спросите, почему? Ответ прост.

Асад понимает, что не сможет сохранить контроль над территорией всей Сирии. Поэтому российское руководство (ради сохранения своего присутствия в порту Тартус) убедило Асада в том, чтобы, с одной стороны, создать регион, находящийся под его собственным контролем, а с другой — автономные зоны под контролем международных сил на остальной территории Сирии. Вместе с тем из соображений национальной безопасности позицию на стороне сохранения режима Асада в Сирии занимает Израиль, который желает, чтобы именно в руках Асада остался пульт управления механизмом, контролирующим радикальные группы.

Чьей заслугой станет победа над ИГИЛ?

Тем временем силы ИГИЛ, можно сказать, дали Асаду передышку. Сейчас внимание международного общественного мнения сфокусировано на судьбе групп, воюющих с ИГИЛ. Тот факт, что партия «Демократический союз» (ПДС), которая связана с Рабочей партией Курдистана и ведет бои с ИГИЛ в Кобани на севере Сирии, действует независимо от Свободной сирийской армии, весьма беспокоит Турцию. Правительство Анкары неоднократно пыталось убедить Америку не вооружать ПДС, но практически все эти предупреждения американцы пропустили мимо ушей. В ходе последних переговоров президентов Эрдогана и Обамы стороны однако договорились о том, чтобы ввести отряды «пешмерга» в Кобани через турецкую границу.

Однако эта договоренность нисколько не обрадовала лидеров ПДС. Основная причина — не прекращающаяся борьба за власть между силами «пешмерга» и ПДС. Очевидно, что в региональной стратегии США есть место и для некоего курдского государства в коридоре от Северного Ирака до Северной Сирии. Но вопрос о том, какая курдская группа будет обладать властью в этом новом образовании, пока остается без ответа. В этой связи чрезвычайно важно, кто одержит победу над ИГИЛ: «пешмерга» или силы ПДС?

«Демократический сирийский союз»?

Теперь сценарии раздела Сирии видны более явно. Такие основные сторонники режима Асада, как Россия, Иран, Китай, поддержат план, в рамках которого Сирия будет разделена на части, среди которых будет и регион, контролируемый правительством Асада. Присутствие российского флота в Тартусе и сохранение присутствия в Сирии для России и Ирана важнее всего.

От чего зависит успех во внешней политике США?

По всей видимости, США в этом процессе достигнут большую часть своих целей в рамках проекта «Большой Ближний Восток». Организация ИГИЛ, подготовленная на собственной кухне Вашингтона, создаст основу для образования независимого курдского государства в регионе. Таким образом, будет обеспечена безопасность линий поставок энергоресурсов, которые пройдут через эти территории. Но что обеспечивает американской дипломатии успех? Ответ ясен: гибкость. Новые угрозы приходят на смену старым, а иногда возвращаются и прошлые проблемы.

Вероятно, новый президент, который придет на смену Обаме, будет республиканцем и неоконом. США продолжат экспансионистскую политику в рамках стратегии национальной безопасности. А для этого потребуются «бандитские режимы», которые для безопасности США, очевидно, важнее международной стабильности.