Кембридж — Многие люди считают экономический рост морально двусмысленной целью — они доказывают, что он является привлекательным только в том случае, если он широко распространен и является экологически устойчивым. Однако, как любил говорить мой отец: «Зачем делать что-то сложным, если ты можешь сделать это невозможным?». Если мы не знаем, как заставить экономику расти, следовательно, мы не знаем, как заставить ее расти инклюзивным и устойчивым путем.
Экономисты на протяжении многих веков боролись за компромисс между ростом и равенством. Какова природа компромисса? Как можно необходимость в нем свести к минимуму? Может ли рост считаться устойчивым, если он ведет к увеличению неравенства? Препятствует ли перераспределение росту?
Я считаю, что и неравенство, и медленный рост зачастую являются результатом определенной формы отчуждения. Адам Смит лихо утверждал: «Мы ожидаем получить свой обед не в силу благожелательности мясника, пивовара или булочника, а в силу соблюдения ими своих собственных интересов». Так почему бы росту не включать людей по принципу личных интересов, не требуя преднамеренных коллективных действий?
Хорошо известно, что уровень доходов значительно отличается по всему миру. Благодаря более чем двум столетиям устойчивого роста, средний доход на душу населения в странах ОЭСР доходит до 40 000 долларов — что в 3,3, 11,3 и 17,7 раза больше, чем в Латинской Америке, Южной Азии и Африке южнее Сахары, соответственно. Устойчивый рост, очевидно, не включает в себя большинство человечества.
О чем мы знаем еще меньше, так это об огромных разрывах, существующих внутри стран. Например, ВВП на одного работника в штате Нуэво-Леон в Мексике в восемь раз больше чем в Герреро, в то время как выработка на одного рабочего в департаменте Чоко в Колумбии составляет менее одной пятой от выработки в Боготе. Почему капиталисты извлекают так мало выгоды из работников, если они могли бы получать от них гораздо больше?
Ответ на удивление прост: постоянные издержки. Современное производство основано на сетях сетей. Современные фирмы представляют собой сеть, состоящую из людей с различным опытом - производства, логистики, маркетинга, продаж, бухгалтерского учета, управления человеческими ресурсами и так далее. Однако сама фирма должна быть подключена к сети других фирм — сети поставщиков и заказчиков — через мультимодальные транспортные и телекоммуникационные сети.
Чтобы стать частью современной экономики, компании и домохозяйства должны иметь доступ к сетям обеспечения водой и утилизации сточных вод и твердых отходов. Они должны иметь доступ к сетям, которые обеспечивают электроснабжение, городской транспорт, товары, образование, здравоохранение, безопасность и финансы. Отсутствие доступа к любой из этих сетей вызывает снижение производительности. Просто подумайте о том, как изменится ваша жизнь, если вам каждый день нужно будет идти два часа, чтобы получить питьевую воду или топливо в виде дров.
Однако подключение к этим сетям включает фиксированные затраты. Прежде чем кто-либо сможет потреблять киловатт-час, литр воды или поездку на автобусе, он должен получить медный провод, трубу или дорогу, проведенную к его дому. Эти постоянные издержки должны окупиться через продолжительное использование.
Если ожидается, что доход будет низким (возможно, из-за отсутствия других сетей), хозяин не платит за подключение фирмы или домохозяйства к сети, поскольку постоянные издержки не будут возмещены. Рост не является инклюзивным, поскольку постоянные издержки удерживают рынки от расширения сетей, которые лежат в его основе.
Изменения в этих фиксированных издержках оказывают крайне мощное воздействие на то, кто оказывается включенным. Например, первая телефонная компания начала свою деятельность в 1878 году, в то время как мобильные телефоны находятся на рынке едва ли 25 лет. Можно было бы ожидать, что тот, кто появился раньше, будет иметь более обширное распространение, только ввиду преимущества во времени. Тем не менее, в Афганистане на один стационарный телефон приходится 1300 мобильных. В Индии насчитывается 72 мобильные линии на 100 человек и всего 2,6 стационарных линий.
На самом деле, многие индийцы, имеющие мобильные телефоны, вынуждены справлять нужду на улице, поскольку среднестатистический житель Индии не имеет водопровода в своем доме. В Кении, где на 100 человек приходится 50 мобильных телефонов, всего 16% населения имеет доступ к электричеству. Это отражает тот факт, что телефоны намного дешевле, чем трубы и медные провода, и это дает возможность беднякам оплачивать необходимые для их использования фиксированные издержки.
Именно фиксированные издержки ограничивают диффузию сетей. Поэтому стратегия инклюзивного роста должна сосредоточиться либо на путях снижения цен, либо оплаты постоянных издержек, которые необходимы для подключения людей к сетям.
Технологии могут в этом помочь. Очевидно, что телефоны сделали чудо. Дешевые фотоэлементы могут позволить отдаленным деревням получать электричество в обход постоянных издержек на длинные линии электропередач. Мобильный банк может снизить постоянные издержки, с которыми сталкиваются традиционные банки.
Однако в других областях вопрос вовлекает государственную политику. С начала своего существования в 1775 году Почтовая служба США была основана на принципе, «что каждый человек в Соединенных Штатах — независимо от того, кто он и где находится, — имеет право на равный доступ к безопасной, эффективной и доступной почтовой связи». Аналогичная логика привела к расширению системы шоссейных дорог.
Понятно, что все это стоит денег, и вот тут-то и играют свою роль приоритеты. Бедным странам не хватает денег, чтобы одновременно подключить всех людей к каждой сети, что и объясняет огромные региональные различия в доходах. Однако слишком большое количество ресурсов зачастую выделяется на паллиативные перераспределительные меры, направленные на борьбу с исключением, а не с его причинами. Такие страны, как Бразилия, Южная Африка, Перу, Уганда, Гватемала, Пакистан и Венесуэла, тратят значительно больше денег на субсидии и трансферы, нежели на государственные инвестиции для расширения инфраструктурных сетей, системы образования и здравоохранения.
Стратегия инклюзивного роста должна улучшать положение людей, подключая их к сетям, которые делают их продуктивными. Инклюзивность не следует рассматривать в качестве ограничения на рост, делающее его морально приемлемым. При правильном рассмотрении, инклюзивность фактически является стратегией, которая усиливает рост.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Экономисты на протяжении многих веков боролись за компромисс между ростом и равенством. Какова природа компромисса? Как можно необходимость в нем свести к минимуму? Может ли рост считаться устойчивым, если он ведет к увеличению неравенства? Препятствует ли перераспределение росту?
