Как и Путин.

Бывший советский генеральный секретарь коммунистической партии и отец перестройки Михаил Горбачев на склоне лет удивил немцев. Еще недавно он критиковал Владимира Путина, а вот теперь он поддерживает присоединение Крыма. А кроме того, призывает к отмене санкций.

Четверть века назад распад политической системы, которая сложилась после Второй мировой войны, Центральная и Восточная Европа переживала в эйфории. Холодная война закончилась, и существующий мировой порядок пал. Из всего идеологического наследия предыдущих десятилетий на первый план вышла либеральная демократия, в то время как так называемый реальный социализм ушел в небытие.

Внимание мира сосредоточилось на нашем регионе, где советский лидер Михаил Горбачев, действуя вразрез со своими предшественниками, призывал во имя перестройки и гласности других восточноевропейских представителей взять на себя ответственность за свои же поступки.

Наиболее символический акт

Быстрее всего это поняли в Польше, где вследствие этого и при поддержке Вашингтона и Лондона из пепла восстала запрещенная «Солидарность», и еще до наступления осени 1989 года поляки провели частично свободные выборы. Не слишком медлили и венгры, которые устроили достойные «похороны» Имре Нади, и местный круглый стол создал условия для свободных выборов. Ровно 25 лет назад в Праге началась бархатная революция, и оставались только румыны, которые на Рождество свергли ненавистного Николае Чеушеску.

Наиболее символическим актом тех событий 25-летней давности, несомненно, стало падение Берлинской стены, которая просуществовала 28 лет. И совсем неслучайно, что именно этому событию было уделено максимум внимания во время нынешних торжеств. Мир вспомнил нерешительные слова Гюнтера Швабовского, после которых восторженные восточные немцы отвлеклись от своих телевизоров и пришли к стене, а обескураженные пограничники открыли им проход.

Заговорили и о том, что, по воспоминаниям того времени, в это время Горбачев спал, и его советники решили, что будить его из-за этих событий не станут. Поэтому генсек Коммунистической партии Советского Союза узнал обо всем лишь утром, а затем принял решение дать объединению Германии зеленый свет, поэтому советские войска, размещенные в ГДР, не вмешались.

Неперспективное разделение

От внимания прессы не ушел и тот факт, что нынешний президент России работал в те дни, будучи 37-летним офицером КГБ, в Дрездене, и вместе с коллегами он активно уничтожал секретные документы. Ведь демонстранты, побывав у отделения Министерства госбезопасности ГДР, отправились и к местной резиденции российской спецслужбы.

Владимир Путин с пистолетом в кармане направился к дверям и убедил лидеров толпы отказаться от плана взять здание. У молодого офицера были смешанные чувства, и, наверное, мы не ошибемся, если предположим, что эти события он воспринял как предательство Москвы.

В документальном фильме, снятом 5 лет назад, Владимир Путин сказал, что тогда произошло все то, что должно было произойти, так как у разделения Германии не было перспектив. Но он промолчал о том, как поступил бы сам, если бы тогда у него была такая возможность.

Слабый политик и предатель

В любом случае можно полагать, что молодой офицер не слишком уважал Горбачева. Точно также всем хорошо известно, что, если Запад всегда обожествлял отца перестройки, большая часть россиян считает его слабым политиком и предателем. Именно поэтому такой серьезный международный резонанс вызвало то, что на торжествах по случаю 25-ей годовщины падения стены Горбачев начал защищать российского президента — тогда его  не приняла даже Ангела Меркель.

А ведь если говорить о смене режимов в Восточной Европе и объединении Германии, то заслуги бывшего советского генерального секретаря неоспоримы. Даже если предположить, что его шаги были продиктованы стремлением не разрушить социалистическую систему, а обновить ее.

Однако фактом является и то, что советский лидер, занятый внутренними проблемами своей страны, распустил социалистический лагерь без кровопролития. Возможно, в толпе, которая в октябре 1989 года собралась по случаю 40-й годовщины создания ГДР и скандировала советскому лидеру «Горби, останься с нами хоть на неделю!», находилась и будущий канцлер.

Совпадение с Генри Киссинджером

И теперь тот же самый Горбачев приехал в Берлин и удивил немцев. Политик, который еще недавно критиковал Путина, теперь стал защищать новое присоединение Крыма, заявляя, что о его статусе нужно было думать еще во время распада Советского Союза, а также призывал к отмене санкций и выступил с критикой Запада.

Прежде всего Горбачев упрекнул США в том, что они воспользовались ослаблением России, не выполнили своих обещаний и потеряли к себе доверие. По словам последнего президента Советского Союза, подобная безответственность снова поставила мир на грань холодной войны. Парадоксальным образом слова Гобрачева походят на заявления другой значимой фигуры времен холодной войны — Генри Киссинджера.

В интервью газете Der Spiegel бывший Советник по национальной безопасности США заявил, что Запад допустил ошибки и сыграл большую роль в росте напряженности вокруг Украины. Назвав Крым уникальным и исключительным случаем, Киссинджер сказал, что его нельзя считать доказательством того, что Москва стремится к мировому господству.

Желание реабилитироваться

По словам бывшего дипломата, не в интересах Путина было разрушить все то, что ему удалось построить благодаря Олимпиаде в Сочи, однако он не мог поступить иначе, поскольку события начали, с российской точки зрения, развиваться по трагическому сценарию. «Украина всегда имела для России чрезвычайно большое значение, и Запад этого не понял!» — заявил Киссинджер, который так же, как и Горбачев, не хотел бы недооценивать опасность холодной войны.

То, что оценка бывшего генерального секретаря по сути совпадает с мнением Киссинджера, мир не слишком заботит, а вот то, что на берлинских торжествах Горбачев защищал Путина, мир не может принять до сих пор. По мнению некоторых аналитиков, это можно объяснить лишь тем, что Москва оказывает давление на политика, который, в отличие от Бориса Ельцина, не ушел в тень, а продолжает быть в центре внимания. И отмечают, что несговорчивость могла бы навредить его фонду.

По мнению других, поворот Горбачева к патриотизму объясняет тот факт, что на склоне лет он хочет реабилитироваться в глазах российского общества. А некоторые даже полагают, что бывший генеральный секретарь таким образом стремится отблагодарить Путина за то, что по сути тот перечеркнул политическое наследие непримиримого противника Горбачева Бориса Ельцина. При этом никому и в голову не пришло, что Горбачев без какого-то тайного умысла и давления просто разочаровался в Западе.

Отторжение Запада

Ведь Запад демонстрировал ему щедрость лишь на словах, а на самом же деле поддерживал его всегда лишь в оппозиции к другим. И как только Горбачев начал Запад критиковать, тот сразу же открестился от бывшего генсека. Многим это напоминает о горьких последствиях, о которых в своей книге «Революция Гайдара» молодые реформаторы Петр Авен и Альфред Кох упрекают в первую очередь Вашингтон. Имперский реваншизм или советская ностальгия, по их мнению, сегодня не проросли бы, если бы в начале 1992 года российское правительство получило помощь в размере хотя бы 10-12 млрд. долларов.

Но с точки зрения российских реформ, трагедией стали завершение президентства Джорджа Буша, который, будучи опытным дипломатом и позитивно мыслящим политиком, мыслил глобально, и приход Билла Клинтона, который сначала, во время своего первого президентского срока, не видел дальше границ Белого Дома, а больше всего его интересовали проблемы Ближнего Востока, и то по внутриполитическим причинам.

Вскоре стало понятно, что сотрудничество с Россией означает для Запада то же самое, что жизнь в одной квартире с медведем. Вообще он ведет себя дружелюбно и покладисто, но что будет, если однажды он на вас нападет?

Противостояние жестокой реальности

Подобный подход, скорее всего, осознает и идеалист Горбачев, который на склоне лет вынужден противостоять жестокой реальности, лишающей его всяких иллюзий: он начал гласность и перестройку, а в ответ на это получил «демократическую оппозицию» Бориса Ельцина и волну сепаратизма в советских республиках.

Он отказался от использования силы в Восточной Европе, чтобы построить большой общий европейский дом, а вместо этого получил расширение НАТО и Европейского Союза, и все это в условиях постоянной маргинализации постсоветского пространства. Противостоять всему этому нелегко, даже если учесть, что то, что является трагедией для одного человека, может быть одновременно удачей для целого региона.