С чем связано агрессивное поведение маленьких детей?

На прошлой неделе семилетний ребенок был избит группой сверстников, тогда как остальные ничего не предприняли и просто наблюдали за происходившим. Хотя в отношениях детей насилию всегда отводилась немалая роль, современное общество лишь обостряет эту тенденцию.

Atlantico: На прошлой неделе в Тарне и Гаронне семилетний ребенок серьезно пострадал от рук сверстников. Он стал жертвой агрессии, тогда как другие дети безучастно наблюдали за происходившим. Подобное поведение стало чем-то новым для детей этого возраста или же существовало всегда? Можно ли говорить о всплеске насилия среди маленьких детей?

Серж Тиссрон: По мнению социологов, нет никаких оснований утверждать, что сегодня дети стали агрессивнее, чем вчера. В любом случае, даже если насилия и не стало больше, все это все равно вызывает беспокойство.

Пьер Дюрио: Насилие — это неотъемлемая часть человеческой личности, ее естественное свойство. 

Человек по своей изначальной программе является главным хищником, и его агрессия представляет собой элемент выживания, позволяет ему существовать и утверждаться во враждебной среде. Она помогает ему охотиться и сражаться. Быть может, общество и изменилось, но о человеческой природе этого точно не скажешь. Образование тоже изменилось, и эту агрессию подавили, в то же время, как ни странно, обострив ее в некоторых областях. Спорт, бизнес, политика, менеджмент — в лидерских и управленческих профессиях требуется своеобразная агрессия, способность безжалостно уничтожить противника, ловко поставить себя выше других… Это меньшее, что можно сказать. Примеров тому существует огромное множество. Форма борьбы изменилась, но само противостояние никуда не делось, пусть речь теперь уже идет не о реальной, а о символической смерти.

Насилие у детей носит постоянный характер, если образование и общественная среда плохо делают свою работу. Как бы то ни было, существует и новое проявление этого насилия. Оно возникло недавно, отличается крайностями и связано с современными методиками воспитания. Получается, что мы сами создали условия для возникновения этой агрессии и способствовали ее распространению. Это относится к маленьким мальчикам, а теперь еще все больше и больше к маленьким девочкам. На переменах насилие и агрессия всегда где-то рядом, в отношениях царит напряженность и возможны потенциальные конфликты. Они соревнуются друг с другом, пытаются запугать друг друга и даже переходят к рукоприкладству, причем нередко в группах… Жертвами обычно становятся те, кто не похож на них внешне, по поведению или в чем-то еще. Причем зачастую они оправдывают эту агрессию. 

— У всех ли детей может возникнуть подобное поведение или же существуют некие группы риска?

Пьер Дюрио: В теории такое поведение может возникнуть у любых детей, потому что все они — маленькие хищники. Однако у некоторых из них подход к воспитанию лишь дал толчок импульсивному и агрессивному поведению под тем предлогом, что маленький сорванец должен показать свою мужественность, заставить других считаться с собой. Некоторые родители хотят, чтобы ребенок был активным, не боялся драки. Они восхищаются своим маленьким силачом… Однако в конечном итоге агрессия становится неотъемлемой частью характера, обращается против родителей. Это неизбежно. В этот момент исправить что-то уже слишком сложно, и некоторые ярко выраженные наклонности будет сложно контролировать. 
  
Второй профиль (он, кстати, зачастую идет рука об руку с первым) касается неспособности выстраивать отношения с другими людьми как-то иначе, кроме как с помощью насилия. В случае конфликта это означает неумение говорить, аргументированно выстраивать дискуссию, искать компромисс, признавать непохожесть другого человека. В то же время это и недостаток доверия к взрослому как к третьей стороне, которой по силам разрешить разногласия. Или же вообще отрицание авторитета взрослого и способности урегулировать конфликт независимым и беспристрастным образом.

Серж Тиссрон: Фильм Клер Симон «Перемена» убедительно доказывает, что нам не следует недооценивать насилие в отношениях детей, даже самых маленьких.

Режиссер установила камеру во дворе начальной школы и показала, что насилие становится одной из основополагающих сил в построении отношений, хотя взаимопомощь и солидарность тоже существуют. Тогда нам, может быть, стоит заранее выделить детей из «группы риска» и с самых малых лет установить над ними опеку? На самом деле при нынешнем уровне знаний это совершенно утопический и даже нежелательный шаг. Прежде всего, агрессивные дети зачастую сами становятся жертвами агрессии в семейном кругу. Хотя далеко не все жертвы — агрессоры, среди агрессоров насчитывается немало жертв. Кроме того, проблематичным в таких случаях является не только поведение агрессора. Есть тут ничего не предпринимающие наблюдатели и жертва, которая не обращается за помощью к взрослым.

Если бы поведение жертв и особенно очевидцев было бы иным, это кардинальным образом изменило бы и взрослое общество. Потому что подобное, к сожалению, встречается очень часто и там. Избитые женщины не протестуют, прохожие с безразличием смотрят на то, как в метро избивают бездомных и т.д.

— Как объяснить это явление? Что подталкивает детей к такой агрессии в поведении?

Пьер Дюрио: Те дети, которым взрослые позволяют следовать своим импульсам и порывам, обычно первыми переходят к рукоприкладству. Другие же следуют их примеру в качестве самоопределения. Маленький хулиган, жестокий лидер школьного двора вызывает смесь страха и восхищения: страх оказаться жертвой и восхищение его силой и агрессией. Поэтому другие встают на сторону самого сильного, ходят с ним, чтобы не оказаться против него. Для того чтобы остаться в стороне, требуются умственные способности по аналитической оценке ситуации, которые имеются лишь у очень немногих детей. Дети приходят в ступор, потому что эмоционально не в силах совладать с выплеском агрессии и неспособностью действовать. Что касается самых маленьких, семилетних детей, тут должен вмешаться взрослый, который в состоянии оценить ситуацию и погасить негативные поползновения.

Серж Тиссрон: Тому существует множество причин. Некоторые связаны с доминантной для нашего общества ролью личного успеха любой ценой, другие — с чрезвычайно агрессивным аудиовизуальным окружением, третьи — с неустойчивым финансовым и психологическим положением семей, в результате которого детям приходится самим наощупь искать границы дозволенного, что может быть сопряжено с серьезной опасностью. Чем сложнее положение родителей, тем тяжелее приходится детям, и если человека одолевает чувство тревоги, у него возникает желание найти козла отпущения.

— Как можно наладить общение со своими детьми, чтобы подготовить их к такой вероятности, а также не дать им самим скатиться в агрессию?

Пьер Дюрио: Насилие или отказ от него — это в первую очередь подход к воспитанию, постоянный показательный пример с первых лет жизни. Перед ребенком следует с самого начала поставить четкие границы, а не говорить себе, как это часто бывает, что он еще слишком мал, чтобы понять, и что все это может подождать. Первая агрессия, которая оставляет на ребенке след с самого малого возраста, исходит от родителей: он видит ее у взрослых, сам становится ее целью или же по тем или иным причинам получает разрешение на агрессивный поступок. Ребенок сможет не поддаваться агрессивному поведению, если те, с кого он берет пример, сами не шли на поводу у агрессивных импульсов и не применяли насилие как естественный способ разрешения конфликтов. Внимание к произносимым словам, установка понятных и ощутимых для ребенка границ, признание за взрослым авторитета для прекращения насилия — все это позволит если не устранить агрессию (она является неотъемлемой частью человеческой природы), то хотя бы контролировать ее и направить в творческое и конструктивное русло.
    
Серж Тиссрон: Здесь может быть очень много самых разных возможностей. Прежде всего, родителям нужно рассказать о катастрофических последствиях насилия над детьми: телесные наказания могут превратить ребенка в агрессора. Кроме того, нужно осознавать опасность насилия в кино и на телевидении: его последствия могут быть тем более серьезными, что у ребенка нет никого, кто мог бы помочь ему отстраненно взглянуть на вещи. Далее, нужно подталкивать ребенка к тому, чтобы он обращался к другим людям для разрешения споров и конфликтов. Если ребенок рассказывает родителям или учителю о том, что стал жертвой агрессии, нельзя отвечать ему что-то в духе: «тебе нужно только научиться защищаться» или «это все пустяки». Наконец, нужно активно развивать нравственные и поведенческие качества, которые противоречат насилию. Это означает развитие коллективной деятельности и шефства в школе, введение групповых занятий с уважением к отличиям детей. Разумеется, нужно содействовать всему, что позволяет улучшить климат в школе. Такие занятия называются «игрой в трех» (это своего рода намек на трех действующих лиц: агрессора, жертву и того, кто может быть очевидцем или спасителем, посредником в разрешении конфликта) и помогают развить чувство сопереживания к другим еще с начальной школы. Затем это продолжается в старших классах. Сначала детям предлагают рассказать об увиденном в кино, по телевизору или где-то еще. Опора на увиденные образы позволяет избежать отсылок к ситуациям из их личной жизни. Далее, при поддержке учителя они создают историю с помощью слов и поступков. Затем преподаватель предлагает им разыграть сценку. Все добровольцы должны непременно отыграть все роли. В результате получается, что даже с самых малых лет некоторые дети охотно примеряют на себя роль агрессоров, но не хотят играть жертв, тогда как другие, особенно девочки, чаще предпочитают образ жертв. Это говорит о том, в какой степени некоторые уже в таком возрасте рассматривают себе как агрессоров или жертв вне зависимости от обстоятельств. Но если они по очереди играют все роли, то могут ощутить себя всеми персонажами и учатся представлять себя на месте другого в реальной жизни. Кроме того, здесь отводится время на обсуждение чувств и причин, которые их вызывают. Все длится 45 минут и дает наилучшие результаты, если проводится раз в неделю в течение всего года.   

— Если ребенок стал жертвой или очевидцем насилия, как лучше всего вести себя в таком случае?

Пьер Дюрио: Увиденную сцену агрессии, будь то по телевидению или в реальной жизни, необходимо обсудить: в таком возрасте у ребенка, скорее всего, нет должных аналитических навыков, чтобы правильно интерпретировать увиденное. Маленький ребенок не видит разницы между убийством в художественном фильме и настоящими смертями на войне, в вечерних новостях. Поэтому взрослые должны объяснить различия, сформировать категории увиденного или испытанного насилия — все это поможет ребенку сформировать категории суждения и оценки, дистанцироваться, анализировать, держать под контролем эмоции. Это весьма непростая работа, потому что сцены насилия в нашем современном обществе встречаются все чаще и чаще.

Серж Тиссрон: Сегодня в школах появились специальные посредники. И их работа оказывается тем эффективнее, что обычно эту роль играют подростки (14-16 лет), а не взрослые. Они помогают самым маленьким понять причины и суть насилия и агрессии.  

Пьер Дюрио (Pierre Duriot ) — преподаватель начальной школы

Серж Тиссрон (Serge Tisseron) — психиатр, доктор психологии и психоанализа