Первого декабря завершил свою дипломатическую миссию в Армении чрезвычайный и полномочный посол Республики Польша Здислав Рачинский. В течение своей почти пятилетней деятельности посол успел выделиться смелыми, искренними оценками, закрепив традицию свободного, беспристрастного общения со средствами массовой информации.
Любезно согласившись дать интервью газете «Аравот» до своего отъезда, Рачинский как бывший журналист, дал дружеский совет выйти за традиционные стилевые рамки армянских СМИ в плане преподнесения материалов — либо интервью, либо статья, мнение одного человека, затем — реплика другого человека, — и в процессе приготовления материала, попытаться проанализировать прозвучавшие мнения, как автор материала, — не соглашаясь с ними, а оспаривая и обсуждая их. Он отметил, что именно таким образом готовят материалы западные журналисты и это нравится ему: традиционное интервью — вопросы-ответы, превращается в непринужденную беседу и преподносится автором как аналитический материал в контексте оценки позиций интервьюируемого. Мы последовали совету уже бывшего посла Польши в Армении.
С какими впечатлениями посол покидает Армению?
Когда г-н Рачинский 3 марта 2010 года вручил президенту Армении Сержу Саргсяну свои верительные грамоты, то в опубликованном в этот день официальном сообщении говорилось, что Польша является одним из инициаторов, одной из движущих сил Восточного партнерства Евросоюза, что является хорошей основой для развития качественно новых отношений с Польшей и ЕС. Посол отмечает о существовании в Армении тех слоев населения, с которыми он общался в республике ежедневно, всех этих людей он рассматривает в качестве индивидуальностей, каждого — в отдельности, не как политических деятелей или чиновников, а смотрит, насколько они являются интересными собеседниками. Рачинский признается: он покидает страну с добрыми и положительными впечатлениями. «Это было даже не сюрпризом для меня, но неким открытием — молодое поколение армян. Я их называю «молодое поколение» — это люди до тридцати лет. Может, это ощущение поверхностное, может, я не копнул глубже, но они думают в корне иначе, чем люди, которые родились и провели молодость в рамках другого государства. То есть, те, кто постарше, думали о себе как о провинции великого государства. Да, великого государства, но — провинции. Молодые ощущают себя хозяевами этой земли со всеми ее плюсами и минусами. Второй аспект, это ландшафт, но под ландшафтом я подразумеваю не только горы, храмы, а все то, что составляет сегодняшнюю Армению — это и Ереван, который очень сильно изменился с тех пор, как я его в последний раз запомнил, увидев впервые в 80-90-х годах, и изменился он в положительную сторону. Это провинция, которая тоже очень изменилась, но я бы не сказал, что изменилась в лучшую сторону».
Посол отмечает те существующие в армянской действительности процессы, свидетелем которых он являлся: «Они очень неоднозначные, здесь нет черно-белой картины, здесь много оттенков. Я, быть может, был в той легкой и одновременно непростой ситуации, когда я приезжал в страну, которую я в принципе уже знал. Я знал людей, я был здесь многократно, я встречался с ними и поэтому не было больших сюрпризов, открытий. Все это облегчало, но с другой стороны и осложняло положение, ибо, более-менее зная историю Армении и современные ее будни, я думал, и я думаю сейчас, что свои ожидания я ставил немного выше, чем реальные возможности. Зная исторический, человеческий, душевный потенциал Армении, я ожидал большего, чем могло было быть достигнуто на самом деле, ибо существует действительность и есть причины — политические, экономические и географические. Что касается сугубо политического восприятия, связанного с отношениями между Польшей и Арменией, между Арменией и Европейским Союзом, то и здесь, несмотря на то, что я не вполне доволен результатами, тем не менее, я удовлетворен и убежден, что в этой реальной ситуации было просто невозможно сделать больше. Это касается как двусторонних отношений, так и отношений с ЕС, и работы самого посольства. У нас очень хорошие сложились отношения с работниками посольства — армянами, это квалифицированный состав сотрудников, я имею в виду местных, армян, — мы сделали многое и я сомневаюсь, что в существующих условиях можно было сделать больше. Так что, уезжаю я немного с тяжелым сердцем, но это всегда так… Пять лет — это серьезный срок, как говорят в народе, пять лет даже не каждый брак продержится, а я именно столько времени провел здесь…», — пошутил посол.
Армения и Польша лучше узнали друг друга
Оценивая армяно-польские отношения, Рачинский в качестве преимущества отмечает то обстоятельство, что министр иностранных дел его страны — Радослав Сикорский является сильной личностью, он предоставил послу Польши в РА свободу действий: «Все то, что имело отношение к двусторонним отношениям, делалось здесь — на Анрапетуцян 44/А (адрес посольства Польши в Ереване — прим. ред.), даже — организация визита президента Сержа Саргсяна в Польшу. Наши предложения принимались в Варшаве. Установился стабильный, регулярный политический диалог, в том числе — на самом высшем уровне. В течение этих лет были взаимные визиты президентов, Ереван посетил премьер-министр Дональд Туск, который с первого декабря вступил на новую должность председателя Совета Европы, были визиты министров обороны, многочисленные визиты министров иностранных дел. Был постоянный диалог на уровне заместителей министров иностранных дел, был налажен диалог по линии советов безопасности — между Советом национальной безопасности Армении и Бюро национальной безопасности Польши. Были налажены новые контакты между землями, провинциями Армении и Польши, например, между Гюмри и Белостоком. И это только начало, пока эти контакты носят товарищеский, формальный характер, но в дальнейшем откроются и другие перспективы. Сейчас мы работаем над программой модернизации одной больницы в Гюмри, которую осуществит Белосток», — рассказывает посол. Прежде культурное армяно-польское общение организовывалось со стороны посольства, однако сейчас эти мероприятия организуются со стороны самих субъектов. Объем товарооборота между Арменией и Польшей вырос в два раза, это пока не большая цифра — около 50 млн. евро в год. Две большие фирмы вошли в Армению: PWPW (Polish Security Printing Works), которая в Армении изготавливает биометрические паспорта, и первое армяно-польское военно-промышленное предприятие «Любава Армения», которое было открыто в Чаренцаване, это предприятие, изготовляющее военные заказы, производящее бронежилеты, каски, палатки. По мнению посла, польские компании, бизнес еще войдут в армянскую промышленную сферу — для этого требуется время, дабы были исследованы бизнес интересы и выгоды, принимая во внимание географическое расстояние между Польшей и Арменией. Посол считает большим достижением то, что две страны лучше узнали друг друга: «Порой я использую выражение «зрелое сотрудничество» — это когда страны осознают, что они ждут друг от друга».
Что же касается того, что сделать не удалось за годы дипломатической миссии, то посол указывает на то обстоятельство, что не было взвешено истинное соотношение сил в Европе и не были осознаны возможности его собственной страны: «Год назад, конечно, не в официальном виде, я сообщил своим армянским коллегам в МИД, что в следующем году на должность председателя Совета Европы вступит премьер-министр Польши, или, если победят социалисты, то Европу возглавит министр иностранных дел Сикорский. Из этого следовало сделать выводы. Мне кажется, что полтора года — срок более чем достаточный для того, чтобы сделать какие-то выводы, предпринять какие-то шаги, иметь какое-то представление, продемонстрировать динамику». По мнению посла, не удалось также привлечь внимание тех польских фирм, компаний, которые были заинтересованы регионом в целом, не только Арменией.
Маневренное поле Армении драматически сузилось
Еще до 3-го сентября прошлого года, когда не было еще принято решение о том, что Армения должна вступить в Евразийский экономический союз и отложить в сторону переговоры вокруг соглашения об ассоциации с ЕС, которые длились почти 4 года, самой обсуждаемой темой являлся вопрос, следует ли Армении придерживаться политики «и-и», или начать вести политику «или-или». Послы западных стран несколько раз обращались к этой теме, объясняя, что вариант «и-и» в условиях существования двух разных торговых зон просто невозможен.
Сегодня как армянские, так и европейские чиновники уверяют, что отношения между Арменией и ЕС необходимо развивать дальше, и сейчас в большей степени актуальным становится вопрос: насколько Армения готова углубить отношения с ЕС? Могут ли отношения между Арменией и ЕС быть результативными в условиях присоединения нашей страны к ЕАЭС? Оценка З. Рачинского однозначна: Армения была и остается соседом ЕС — через Черное море, Армения является, и он надеется — останется, частью Восточного партнерства: «Изменятся ли параметры сотрудничества с ЕС? Да, но не потому, что произошло что-то плохое, а потому, что изменились обстоятельства. Во-первых, три страны Восточного партнерства — Молдавия, Украина и Грузия, решились войти в Ассоциацию с ЕС, то есть, они пошли ускоренным путем. Сейчас все страны имеют облегченный визовый режим, но Молдавия, как мы знаем, имеет уже безвизовый режим с ЕС. Скоро безвизовый режим будет иметь Украина, затем и Грузия. Конечно, мы бы хотели, чтобы это касалось также и Армении. Но, извините, Армения отстала в этом вопросе и, возможно, произойдет ситуация, которую мы бы хотели избежать — когда Грузия введет визы, поскольку вы находитесь в другой визовой зоне — безвизовый режим со страной, которая не находится в одной семье с остальными странами, между которыми установлен безвизовый режим. Исчезла из двусторонних отношений ЕС-Армения большая часть экономической составляющей. «Помните, здесь вели спор по поводу политики «и-и»? То есть, принадлежать и к одному интеграционному объединению, и к другому. Если бы это касалось только политики — нет проблем. Но это касается очень конкретных вопросов экономики. Это технические вопросы, которые связаны с необходимостью соответствовать нормам, стандартам. Можно себе представить — и это было бы оптимально — что возникнет общеевропейское экономическое пространство, и в этом случае как раз вопрос был бы решен. Но надо смотреть правде в глаза: аннексия Россией Крыма, агрессия России против Украины на Востоке создали то, чего мы все так боялись, как в страшном сне — конфронтацию между Европой, в широком смысле — между Западом и РФ. Для политики Армении, которая опиралась в теоретическом плане на многовекторность, драматически сузилось поле. Будем откровенны: Армения вела переговоры с ЕС об Ассоциации до той поры, пока Россия не сказала «достаточно». После этого все несколько изменилось. Сейчас это поле драматически узкое, Армении очень сложно балансировать, она находится — и это нам понятно и не вызывает никаких вопросов — в пространстве безопасности ОДКБ, Россия является для Армении стратегическим союзником. Но мы говорили о другом — я подчеркиваю — это не геополитическая игра, мы говорили о том, по какому пути будет развиваться Армения внутри государства, какие здесь будут нормы, какие стандарты будут здесь применяться не только в экономике, но и в других областях: юриспруденции, отношениях с гражданами, — все, что представляет собой суть общественной жизни в целом. Сложно представить, что, будучи частью Евразийского экономического пространства, Армения в то же самое время будет являться и частью европейского культурного демократического пространства. Я бы хотел, но не могу себе это представить….».
Но ведь решение Армении вступить в ЕАЭС приняла власть, а не общество, не молодежь, которой столь восхищен бывший посол Польши в Армении. Господин Рачинский здесь защищает решение Сержа Саргсяна: «По сути дела, не было выбора. Это результат развития Армении в последние годы. В этом вопросе я защищаю Сержа Саргсяна, я не являюсь его адвокатом, но он рациональный политический деятель, он несет ответственность за свою страну. Мы говорим сейчас о политическом сотрудничестве ЕС-Армения, но сотрудничество подразумевает некие общие ценности, общее видение, некое совместное поле, на котором мы можем сотрудничать».
Решение от 3-го сентября было принято народом
Здислав Рачинский оправдал принятое 3-го сентября решение Сержа Саргсяна о вступлении Армении в Евразийский экономический союз. Тем не менее, интересно, осталось ли в западных «кулуарах» доверие к Армении, ведь после ведения довольно продуктивных, ускоренных переговоров с европейцами в течение почти трех лет, вдруг выяснилось, что Армения не подпишет договор об Ассоциации с ЕС. «Почему вдруг? Знаете, я удивляюсь Вашему удивлению. Президент Саргсян был в Варшаве в июне 2013-го. На пресс-конференции ему был задан вопрос, и он сказал, очень четко, что Армения не может сделать ничего такого, что могло бы противоречить интересам России — я не цитирую, а передаю суть сказанного. Для меня было ясно: Армения не подпишет ассоциированного членства, потому что Россия была против. Они в 2012 году определились, поняли, что это будет очень сложная игра. Поэтому я удивился, почему Вы удивились? Ведь это было ясно. Союзник сказал, что это противоречит его интересам, его видению ситуации. И здесь тоже нет особого повода для удивления или даже возмущения. Я понимаю граждан Армении, которые могут иметь свое мнение по этому вопросу, пусть заявляют свое мнение, пусть защищают, пусть борются за реализацию своих прав, но допустим, если бы моя страна, будучи членом НАТО и ЕС, имела бы свои, некие мнения, которые идут вразрез с мнениями всех остальных 27 стран ЕС, то мы же должны считаться с их позицией. Так что это — такая реальность, но с другой стороны, я не перестаю повторять, что это не решение дня, месяца или года, это решение десятилетий. Если Армения проведет сейчас референдум о том, куда она должна присоединиться, какие Армения, как общество, имеет воззрения, мечты, взгляды — каков будет результат?», — парирует посол.
Мы отметили, что, вероятно, большая часть населения проголосовала бы за вступление в ЕАЭС. «О чем же тогда идет речь? Это и есть результат. Это результат развития этой страны. Это и есть выбор народа».
Не надо недооценивать Россию
Стратегический союзник Армении — Российская Федерация, которую с нашей страной связывают тысячи нитей, сегодня, мягко говоря, переживает не лучшие дни. Сможет ли российская экономика выйти из санкционной войны, которую объявил ей Запад, выйти с минимальными потерями, и вообще, обладает ли ЕАЭС политическим потенциалом? «Никто не знает, что это такое — ЕАЭС. Мы знаем, каким он должен быть, знаем позицию стран, кстати, они существенно отличаются друг от друга. РФ рассматривает ЕАЭС в качестве политической единицы, Казахстан вообще не принимает эту структуру как политическую единицу, считает ее экономической единицей. Есть разные позиции среди стран-членов ЕАЭС даже в связи с украинским вопросом. Многие говорят, что это некая программа, направленная на восстановление Советского Союза. Я в это не верю, потому что это неосуществимо, у РФ нет такого потенциала для создания объединения такого типа. Что же касается экономического фактора, то мы не знаем, на каком основании будет функционировать ЕАЭС — если он будет создан, он может стать и для ЕС интересным партнером, но только при одном условии: в случае диалога между РФ и Западом», — отмечает экс-посол Польши в Армении.
За годы своей работы в Армении посол более тщательно изучил экономику РФ: «Это огромная страна, с огромным потенциалом, не надо недооценивать Россию. Но Советский Союз был еще более громадным. Конечно, ни в какой экономической войне РФ не может одержать победу, это вопрос совершенно разных возможностей, но потери, хотя и РФ теряет больше, чем Запад, тем не менее, обоюдные. Мы не можем принять аннексию Крыма, да — здесь жили русские, ну и что же? И в Европе в разных местах живут разные люди, но это не значит, что мы должны закрыть границы, это вообще является самоубийством, это политика 19-го, а не 21-го века. Разница в том, что РФ играет в геополитику, а Европа — в политику постмодерна. Поэтому Меркель однажды сказала, что Путин живет в другой реальности, она не имела в виду, что Путин неадекватен, она имела в виду, что он думает совсем иначе, по-другому, а мы руководствуемся другими стандартами. То есть, представьте, если мы сейчас будем говорить о том, какую форму имеет какой-нибудь цвет, или как пахнет музыка». Посол надеется, что между Западом и РФ хотя бы установится доверие, поскольку последний фактор является весьма важным в политике: «Что получится из ЕАЭС? Пусть он для начала начнет ходить, он пока еще и не родился, он еще лишь в планах».
Молодое поколение не испытывает ностальгии по Советскому Союзу
Насколько может укрепиться российское присутствие и расшириться сотрудничество со странами Южного Кавказа, насколько может усилиться российское влияние в регионе, в частности, на процесс урегулирования Карабахского конфликта? Посол Рачинский отмечает, что любая соседствующая страна, если она большая, имеет влияние на процесс извне. «РФ находится здесь даже физически — есть российская военная база в Гюмри. Я думаю, что РФ усиливает свое присутствие также в экономическом плане. Но подрастает молодое поколение, которое не испытывает ностальгии по Советскому Союзу. Возможно, РФ для многих является привлекательным для работы местом, с интересной культурой, ну и что? Таких стран на свете много… Мне кажется, когда пала Римская империя, то и тогда многие в Иберии или франки скучали по той эпохе, которая длилась веками, это нормальный процесс, нет ничего в этом удивительного. Но присутствие и влияние могут быть разными: РФ либо может способствовать миру, установлению стабильности, помогать новоявленной стране, дабы она прочно встала на ноги, либо — будет держать страну в роли подчиненного, будет использовать свое присутствие только для своих национальных интересов. Приведу, возможно, не очень удачный пример: как и в случае с детьми, если ты хочешь, чтобы они стали самостоятельными, то ты им помогаешь, но при этом предоставляешь им свободу».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Россия либо может способствовать миру, установлению стабильности, помогать новоявленной стране, дабы она прочно встала на ноги, либо — будет держать страну в роли подчиненного, будет использовать свое присутствие только для своих интересов. Приведу, возможно, не очень удачный пример: как и в случае с детьми, если ты хочешь, чтобы они стали самостоятельными, то ты им помогаешь, но при этом предоставляешь им свободу.
