Интервью с Мачеем Енджеяком управляющим директором Saxo Bank Polska

Forsal.pl: 2014 год был для европейской экономики удачным?

Мачей Енджеяк (Maciej Jędrzejak): Не слишком. Многие ведущие экономисты забывают, что в 2014 мы не решили в Европе ни одной экономической проблемы. Укрепление доллара, которое мы наблюдаем сейчас на рынке, проистекает не только из того, что Федеральная резервная система изменила монетарную политику. Это в первую очередь признак слабости европейской экономики.

— Остается нерешенной и проблема Греции. Биржа в Афинах кровоточит, потянет ли Греция в конце концов Европу на дно?

— Тяжелая обстановка сохраняется в Греции по меньшей мере семь лет. Здравомыслящие экономисты понимают, что проблема серьезна и требует масштабных реформ. Греки очень долго жили, полагая, что можно брать кредиты, потреблять, а когда случатся сложности, государство поможет. И государство помогало, увеличивая свой долг. Но в определенный момент финансовые рынки сказали: «Хватит этого бала на "Титанике", пора выплачивать кредиты».

— Но, как известно, на словах все и закончилось. Вы согласитесь, что ЕС в отношении Греции слишком жестким не был.

— Не был, так как не было причин. Хотя в Греции, действительно, провели некоторые бюджетные сокращения, показатели демонстрируют, что стоимость обслуживания долга превышает уровень ВВП. Сложилась такая ситуация, что Греция не способна функционировать самостоятельно.

— Ближайшие выборы могут что-нибудь изменить?

— Все равно, какая партия победит, в любом случае греки за столом переговоров с Европейским союзом согласятся на все. Они много раз демонстрировали, что легко идут на компромисс. Помощь для Афин ограничит риск распада ЕС, который не выгоден никому за исключением, возможно, Владимира Путина.

— В каком смысле?

— Путин всегда вел игру на дестабилизацию Евросоюза. Он хочет разрушить солидарность стран ЕС, потому что без солидарности они не выживут. Им следует быть, как штатам США: совместно стремиться к общей цели. А как это выглядит в Европе? Мы все знаем. Достаточно напомнить, что еще до встряски, связанной с Крымом, у нас был серьезный энергетический конфликт. Тема газа и того, по каким путям он должен идти, обсуждалась очень долго. Все это было направлено на раскол Европы. Если добавить к этому значительные культурные и экономические различия между европейскими странами, то задача Владимира Путина становится не столь сложной.

— Есть ли шансы, что экономические санкции против Москвы смягчат политику Путина в отношении Запада?

— Экономические санкции стали для России на самом деле серьезной проблемой. Важно, как долго сможет Москва в такой ситуации продержаться. Сейчас цена на нефть упала до такого уровня, что перед Россией встала перспектива рецессии и неплатежеспособности. В 1985 году Саудовская Аравия пятикратно увеличила суточный объем добычи нефти, что автоматически привело к падению цен с 30 долларов за баррель до 10. Эти действия «задушили» Советский Союз: русским пришлось продавать свою нефть ниже рыночной цены, за 6 долларов, чтобы получить хотя бы какие-то средства для обслуживания своего долга. Я склоняюсь к тезису, что распад СССР начался не с перестройки, а с экономических шагов, которые предприняли против него США вместе с Саудовской Аравией. Советское государство лишилось кислорода. Похоже, что сейчас внедряется ровно тот же сценарий.

— К тому же, как вы упомянули, Евросоюзу недостает сплоченности.

— Не секрет, что за свой бизнес с Россией борются Германия и Франция. К счастью, по крайней мере пока немецким компаниям будет сложно пойти против общеевропейского языка санкций. Но давление на Москву усиливать нельзя, иначе мы столкнемся с «синдромом заложника». Если Путин будет прижат к стене, и у него не будет никакого выхода, он станет действительно опасным. А российский лидер, как кажется, уже находится в довольно трудной ситуации. Он видит, что уже скоро резервы в его кассе могут закончиться.

— И поэтому в своем послании он призывал бизнес возвращаться с капиталом в Москву? Бизнес вернется, поощрения сработают?

— Ссылаясь на вещи из своей, экономической сферы, я могу сказать, что там, где «private banking» опирается на крупных российских бизнесменов, то есть в Москве и Швейцарии, падения мы не видим. Мне кажется, что призывы Путина большой популярности не получат, хотя один-два возвращенца появиться могут.

— И что будет дальше? Какой вам видится ситуация в 2015 году?

— Владимир Путин — очень предсказуемый человек. У него есть в голове картина создания Великой России, и он стремится тщательно продуманным образом воплотить ее в жизнь. Когда год назад у меня состоялась частная дружеская встреча с одним бывшим сотрудником польской разведки, я услышал от него, что случайностей у Путина не бывает. Человек, с которым я разговаривал, был экспертом не по России, а по работе разведки. А ведь это мир Путина. Так что мой собеседник мог с легкостью предсказать его шаги. Российский президент действует в рамках схем.

— И к чему приведут его действия?

— В экономическом плане Россию, безусловно, ждет глубокая рецессия. Рубль упадет еще ниже, чем сейчас. Возможен большой спад на российской бирже. Углубление санкций приведет к тому, что даже тем, кто надеялся на улучшение ситуации, придется в итоге вывести свой бизнес из России. Если Европа «простит» украинский вопрос, это будет представлять сильную политическую и экономическую угрозу для европейского сообщества. Путин постоянно проверяет Запад, чтобы понять, как далеко он может зайти в реализации своей имперской политики.

— Где во всем этом вы видите Польшу?

— С экономической точки зрения мы все еще остаемся для России очень большим рынком, кроме того — мы единственная страна, которая так хорошо понимает российский менталитет, становясь тем самым естественным буфером между Востоком и Западом. Шансы Польши — в стабильности Евросоюза. Как Saxo Bank мы, конечно, резко критикуем ЕС в такой форме, в какой он существует сейчас, но я думаю, что высокая позиция Дональда Туска (Donald Tusk) поможет сплотить Европу. Солидарная позиция в отношении Греции, недопущение ее краха и, что за этим следует, распада ЕС не даст Владимиру Путину воплотить в жизнь его планы.

— Каков, по вашему мнению, самый вероятный сценарий?

— Я бы хотел увидеть в России полностью демократические выборы и поворот на путь развития. Не обязательно такого, как в ЕС. России это не нужно, у нее есть экономика, которая при хорошем управлении, самодостаточна. Важнее всего нивелировать военную угрозу. А она растет. С одной стороны есть США и Европа, которым следует вести сотрудничество. С другой — Китай, который хочет конкурировать с Западом. Между ними всеми находится Россия, которая стучит в дверь и говорит: «не забывайте о нас». Я бы хотел увидеть мир, в котором царит конкуренция между Китаем, Россией, Соединенными Штатами и Европой. Это было бы возможно, если бы не Исламское государство, которое может нарушить весь уклад в один момент. Ситуация такая, будто в наше время перенеслись фигуры из глубокой истории, заявляющие: «у нас совершенно другие ценности, экономическое развитие нас не интересует». Если Владимир Путин или ЕС (особенно в вопросе санкций) способны идти на уступки, то, я опасаюсь, что Исламское государство не станет вступать ни с кем в дискуссии. Это очень серьезная проблема, и как ее решать, не знает ни одна крупная держава. Может оказаться, что из-за этого им грозит большая опасность.

— Благодарю за беседу.