Запад его демонизирует, Россия – обожествляет. Год начинался помпезной Олимпиадой в Сочи, которая поразила мир, а заканчивается падением рубля. Благодаря возвращению Крыма, его популярность внутри страны взлетела до небес, а евроатлантический мир считает это же событие агрессией и посредством санкций оказывает давление на Россию.
Вашингтон обвиняет его в создании империи, а противники либеральной идеологии усматривают альтернативу в его усилиях изменить мировой порядок. Так или иначе, в этом году мир больше всего говорил о Владимире Путине.
Небезопасный мир
Наша тайга огромна! Но до сих пор мы ее целиком так и не заселили. Зачем же нам мировое господство? Оно стало бы слишком большим бременем! Сначала освоим тайгу! Но пусть сюда никто не сует нос и не старается стать судьей над всем миром! Такими были некоторые высказывания из выступления российского президента на заседании Валдайского клуба в Сочи в конце октября, где он представил свое видение происходящего в мире, вызвав тем самым широкий резонанс.
Не выбирая слова, он раскритиковал США, которые, по его словам, выпустили джина из бутылки. При этом он смиренно добавил, что обратно его не смогут загнать даже теоретики так называемого управляемого хаоса. Путин полагает, что американские методы решения проблем сделали мир менее безопасным.
С максимальной степенью самоуверенности он отметил, что не все могут позволить себе действовать самостоятельно, но Россия может. Он также обратился к тем, кому не нравится, что он называет вещи своими именами. В этой связи он вспомнил первого немецкого канцлера Отто фон Бисмарка (1815-1898), которого считали опасным человеком, потому что он говорил, что думает. «Ну и что?» – сказал Путин, полный решимости, делая намек, что объявляет войну «мэйнстриму».
Понимание демократии
Российский президент снова говорил на тему родины, уважения, почтения и семьи, тем самым демонстрируя консервативный ренессанс в России. Он также отверг все обвинения в возвращении к прошлому и к устаревшему образу мышления XIX века, заявив, что консерватизм не означает самоизоляции и нежелания развиваться, что Россия не боится ничего нового, не боится прогресса.
Путин тогда также добавил: «Самый большой националист в России – это я. Но самый большой, самый правильный национализм – это выстраивание действий и политики таким образом, чтобы это пошло на благо народу. А если под национализмом понимается нетерпимость к другим людям, шовинизм, это будет разрушать нашу страну». Тем самым он отверг стереотипы, которые сегодня можно часто встретить в западных СМИ. Во время почти трехчасового выступления он также коснулся своего понимания демократии, которое, наверное, лучше всего демонстрирует его высказывание о том, что она должна соответствовать ожиданиям народа, а не Запада.
Текущая ситуация в мире, по его словам, удручает, а когда его гость, бывший канцлер Австрии Вольфганг Шюссель, заметил, что Путин – пессимист, он ответил анекдотом: «Пессимист выпивает коньяк, морщится и говорит: клопами пахнет. Оптимист ловит клопа на стене, давит его, нюхает и говорит: коньячком попахивает… И я бы лучше был пессимистом, который пьёт коньяк, чем оптимистом, который нюхает клопов».
Чувство юмора
Мы знаем, что Путин шутит всегда в меру, и о том, чтобы кольнуть мир каким-нибудь замечанием, его просить не надо. Пример этого – сравнение, которое тут же облетело все мировые СМИ, и которое, наверное, воплощает всю суть его речи: «Что позволено Юпитеру, не дозволено быку». Так ответил российский президент на один из вопросов.
«Может быть, быку не позволено, но хочу вам сказать, что медведь ни у кого разрешения спрашивать не будет. Вообще, он считается у нас хозяином тайги и не собирается, я знаю это точно, куда-то переезжать в другие климатические зоны, ему там неуютно. Но тайги он своей никому не отдаст». Вот какой он, Владимир Путин.
Но за жесткими высказываниями скрывается человек, который обладает чувством юмора и широким кругозором, благодаря чему умеет отлично парировать. Этот человек – не очередной клон, созданный пиарщиками. Он – любитель и страстный поклонник разных видов спорта и кумир женщин не только в России, но и, например, в Китае. Это русский, который внутри является, скорее, Штольцем, нежели Обломовым.
Никакой ностальгии по коммунизму
И хотя точность не является одним из его достоинств, его отношение к работе напоминает, скорее, немецкую аккуратность. Это человек, для которого Родина важна не только в речах перед народом. Это человек, который научился в КГБ в первую очередь защищать своих людей. Поэтому он не меняет своих премьеров, поэтому он когда-то помог бывшему мэру Санкт-Петербурга Анатолию Собчаку, когда тот столкнулся с трудностями, и, вероятно, именно это в нем так ценил Борис Ельцин.
Он настоящий консерватор, в том числе – в узком смысле слова, поэтому он и не любит компьютеры и читает речи, напечатанные на бумаге, и в политическом смысле он является лидером не знатоков Твиттера, а телезрителей. Это человек, который использует минуты отдыха во время для прогулок со своим черным лабрадором, который даже его не боится.
Это человек, для которого, вопреки всем «проверенным» сообщениям о размерах его вероятного имущества, власть и сила не означают деньги. Он хочет писать новые страницы истории, и это подталкивает его дальше, хотя, может быть, наедине сам с собой он готов уже от этого отказаться. Но этого он сделать не может. Пока еще нет.
Так что Путин – не дьявол во плоти, как сегодня его любят рисовать. Да и злобный диктатор представляется каким-то другим. Он не пьет кровь и не обдумывает, как бы побыстрее подчинить соседние народы, а потом и весь мир. Да, распад Советского Союза он назвал величайшей трагедией XX века, но совсем не из-за того, что испытывает ностальгию по коммунизму. Намного больше он ностальгирует по величине своей страны, и если уж он о чем-то и мечтает, так только о том, чтобы мир снова уважал Россию.
Смена мирового порядка
Несмотря на это, он создает не империю, а народ. Что совершенно не мешает тому, чтобы укреплять позиции своей страны в так называемом ближнем зарубежье. Он также очень хорошо осознает, что соседние страны снова начнут искать поддержки Москвы только в том случае, если она будет также сильна изнутри, и если сумеет стать центром модернизации всего региона.
Путь к этому долог, но Путин по крайней мере уже по нему идет. И как мы видим, путь этот не только долог, но и тернист и полон опасностей. За возрождением «Большого брата» с недоверием наблюдают не только народы этого региона – его как будто боится весь мир. А как иначе можно объяснить то, что среди семи миллиардов всех людей, живущих на планете Земля, США боятся одного единственного человека – Владимира Путина. По крайней мере об этом говорит их прежде решительная, а ныне скорее отчаянная реакция.
При этом Россия не настолько сильна, как думают многие, и не настолько плоха, как нередко ее презентуют. «Опасность» Путина заключается, скорее, в брошенной США перчатке, ведь он хочет изменить мировой порядок, который был создан после окончания Второй мировой войны, и который основывается на автократии Белого дома. Он опасен тем, что видит мир не так, как Запад, который влюбился в собственное величие, и тем, что предложил альтернативу, которая тут же привлекла массу сторонников, что очень опасно с точки зрения либеральной демократии.
Харизматичный политик
Обратимся к событиям 90-х годов. Тогда мало кто мог подумать, что со временем серая мышка из Санкт-Петербурга превратиться в столь харизматичного политика, который не только удержится у власти почти 20 лет, но и, согласно журналу Forbes, станет два раза подряд самым влиятельным мировым политиком. Секрет Путина заключается в том, что он понимает тонкости русской души. Он знает, о чем мечтает его народ – в первую очередь, о стабильности и, учитывая, в какой огромной стране живут люди, о росте ее величия.
Вероятно, это поняли и противники России. И поэтому сегодня они, после того как Путин благодаря «возвращению» Крыма, что напоминает славное прошлое, заставил замолчать бесчисленную группу своих внутренних противников, а некоторых даже привлек на свою сторону, стремятся с помощью санкций, снижения цен на нефть и ослабления рубля настроить против Путина низшие слои российского общества, которые составляют основу его системы.
И вследствие того, что правительство должно сосредоточиться не только на своем выживании, но и на защите всей страны, снова откладывается структурная трансформация экономики и снижение зависимости от экспорта, что должны были сделать уже давно. И конечно, отменяется, а в лучшем случае лишь приостанавливается, столь необходимая технологическая инновация и модернизация.
В начале века Кремлю удалось стабилизировать страну, которая была на грани распада, в том числе благодаря высоким ценам на энергоносители, что дало толчок для экономического роста. Впервые за многие годы в несколько раз увеличились доходы, и Москва, в глазах многих опасно, укрепила свой авторитет. Но сегодня ей придется обойтись и без этого, и это будет трудной задачей.
Долгая борьба
Конечно, кто вступает в войну, должен быть готов к любым поворотам. Это Кремль должен был понимать уже тогда, когда решил аннексировать Крым. Добавим, что он был вынужден действовать, и приходилось выбирать из двух зол. Для острожного Путина это была ситуация, которая ему чужда, но в пользу вмешательства говорило, кроме очевидной опасности, сразу несколько аргументов.
При этом Путин руководствовался не неприязнью к Западу, а тем, что, выражаясь словами Генри Киссинджера, он является в первую очередь патриотом, и ему больше всего не по душе, когда происходит нечто, что кажется ему вмешательством во внутренние дела России. Нужно было действовать, и Кремль отошел от внешнеполитической линии, которая ориентировалась на поддержку хороших взаимоотношений с Западом.
Это стремление соответствовать ожиданиям не принесло желаемых результатов: Запад по-прежнему не видел в России равноценного партнера. С этой точки зрения Путин не мог ничего потерять – даже если, выражаясь языком символов, разбил бы о стену шахматную доску Збигнева Бжезинского. Но теория этого внешнеполитического стратега, цель которой вытеснение и ослабление России, уже вошла в острую фазу, и ее последствия мы наблюдаем каждый день.
Москва вступила в долгую борьбу со множеством поворотов и неясным результатом, в которой уже праздновала одну победу, но в итоге проиграла сражение. Но война еще не закончена, и Россия может уцелеть в этом конфликте, если продолжит действовать рассудительно.
Необходимое условие
Уже сейчас понятно, что из этой войны она не выйдет без потерь, но если в нынешней ситуации Россия не позволит втянуть себя в вооруженный конфликт, она может не стать вторым Афганистаном. Для этого, кроме осторожности Путина, больше, чем раньше, нужно понимание того, когда России надо действовать гибко, когда идти на компромиссы, а когда, напротив, демонстрировать силу.
Российскому президенту не остается ничего другого, кроме как хорошо просчитывать ситуацию, не отклоняться от своей стратегии симметричных ответов и вести бой, как хороший дзюдоист, который умеет воспользоваться силой своего противника и обратить ее против него же. В принципе до сих пор эта тактика работала, но Путину также стоит уже начать демонстрировать, как он может освободиться от своего противника.
В это, разумеется, будет вмешиваться Запад, однако необходимым условием для того, чтобы на будущий год Путин был уже в третий раз назван самым влиятельным политиком мира, являются его успехи не только в дзюдо, но и в шахматах. И еще важнее, чтобы он не потерял самоконтроль. Только так он сможет дать достойный отпор своему самому большому конкуренту Бараку Обаме, который считает, что Кремль в своих импровизациях дошел до националистической политики, обращенной в прошлое.
